Жена Эмиля. Наследник для Зверя (СИ)

– Я знаю, кто его убил, – сказала я. – Роман Воронцов, партнер Эмиля. По его приказу напали на грузовик с оружием.
Андрей задумчиво прищурился из полумрака. Кажется, я его удивила. У нас разные части одной головоломки: он знает эту семью, а я подробности дела.
– Помоги вытащить Эмиля, – предложила я. – А я чем смогу, помогу с расследованием. Я многое знаю.
– Например? – в голосе возник интерес.
– Тот грузовик сопровождал брат Эмиля. В последний момент его заменил твой друг.
– Странно, – через силу согласился Андрей. – И на похороны отец не пришел, словно они в ссоре.
– За сына он все равно мстит, – пожала я плечами. – Он мне угрожает.
– Чем?
Он сунул пальцы за ремень джинсов и переступил с ноги на ногу. Под футболкой оружия не было, хотя это не значит, что его нет в сумке. На лице и мускул не дрогнул, но ему не нравились угрозы.
Андрей знает правду, но так тяжело говорить о насилии вслух. Я не набралась духу ответить и сменила тему.
– Лучшие адвокаты бьются за Эмиля несколько месяцев. Но улики теряют, нам препятствуют изо всех сил. Я уже ни во что не верю…
– Это точно не старик, – покачал головой Андрей. – Он ментов ненавидит.
Я поджала губы. Нужно выяснить, кто нам мешает, и прижать, иначе я Эмиля из тюрьмы не вытащу… Но как, если концы выскользают из рук?
– Эй, Дина… – Андрей мягко прикоснулся к предплечью. – Не кусай губы… Я попробую выяснить. Соберу информацию на Воронцова, и тогда потолкуем с ним всерьез.
Контакт ослабил напряжение. Вторая рука Андрея скользнула на щеку, и я оперлась лбом ему на плечо, тихо вздохнув. Андрей держался неуверенно, словно не знал, как со мной, беременной, себя вести. Он был здесь, обещал помощь, но легче не стало. Представляю, как разозлится Эмиль.
– Надо поболтать с братом Эмиля, – неожиданно сказал Андрей. – Позвони и договорись в нейтральном месте.
До ужаса не хотелось их сводить – Феликс потом расскажет Эмилю.
– Хорошо, – подумав, согласилась я.
Феликс не удивился звонку. Мы договорились встретиться в городском парке. Уединенно, но достаточно людно, чтобы Андрей не перегнул палку. Я его знаю. У него рука не дрогнет, а пока сама не разберусь, буду осторожна, чтобы не навредить мужу.
– Я пойду с тобой, – решила я, положив трубку, Андрей с сомнением взглянул на мой живот. – Это просто разговор, я себя нормально чувствую. Прогуляюсь.
Андрей забросил сумку на плечо и пропустил меня вперед. Взгляд все еще держался на животе и это раздражало. Он беременных никогда не видел? Подумав, я отпустила охрану и спустилась во двор в компании Андрея. Люди Воронцова могут нас подстеречь, но, боюсь, их будет ждать неприятный сюрприз.
Его машина стояла на гостевой парковке.
– А как ты попал во двор? – заинтересовалась я.
Андрей небрежно махнул пропуском гостя и открыл переднюю дверь зеленого «рено». Усадив в салон, он смотрел, как я неуклюже вожусь с ремнем безопасности.
– Неудобно?
– Немного, – проворчала я.
Он отвернулся с улыбкой, которую я не поняла. Чуть-чуть бы не туда свернуло и, возможно, сейчас я была бы его беременной супругой.
Андрей припарковался у центрального входа. За кованой оградой раскинулся удивительно красивый ночной парк. Мощеные дорожки, кусты живой изгороди и стриженые деревья. Об фонари бились насекомые. Я обрадовалась, что мы приехали вместе – я сто лет вот так не гуляла без охраны! Полная предвкушения, я выбралась на мостовую.
Андрей уже направился к воротам, и я не успевала за ним.
– Подожди! – я смущенно рассмеялась. – Не так быстро… Я теперь не такая шустрая.
По лицу пробежала тень: Андрей понял, что беременность – это не только большой живот, но и некоторые ограничения. Он вернулся и подал руку.
– В машине не хочешь подождать? – встревоженно спросил он.
– Ни за что.
Мы побрели по тропинке к дальнему концу парка, где было больше тени. Не жарко, приятный ветер раздувал платье. Вместе мы создавали впечатление молодой пары. Мужчине, который вышел на середину тропинки, явно это не понравилось.
– Это кто? – спросил Феликс, и я подняла взгляд от дорожки.
 
Он держался уверенно и рассматривал Андрея исподлобья. Весь в черном, не такой крупный, как Эмиль. В сережке отразился свет фонаря.
– Друг Александра Бестужева, – прямо сказал Андрей. – Поговорить с тобой хочу, о его последнем дне...
– А невестка моя при чем? – в теноре прорезалась звенящая сталь, будто Феликс бесился. – С чего с тобой разговаривать...
Я вовремя отступила: кулак влетел Феликсу в нос. Тот зажмурился, отшатываясь назад, из носа брызнула кровь. Удара он не ожидал и даже договорить не смог.
– Андрей! – испугалась я.
Вторым ударом он отбросил Феликса спиной на дерево. Шагнул вперед, выдирая из расстегнутой сумки свою пушку, и прицелился в лысую голову.
– Стой! – тот выставил перед собой руку.
– Убери оружие, – зашептала я, озираясь. Они были за фонарем и не бросались в глаза, но кто-нибудь точно вызовет полицию. – Мы же договаривались!
– Отвечай и проблем не будет, – он опустил пистолет. – Сашка заменил тебя в конвое?
– В последний момент высадил…
Феликс настороженно следил за оружием. Палец Андрея профессионально и уверенно лежал на спусковом крючке и даже, кажется, слегка его притопил.
– Зачем? Он никогда не сопровождал товар, что он сказал?
– Ничего, – прорычал Феликс. – Выкинул меня из машины! Даже отца не предупредил! Мне за это чуть пулю в башку не загнали, жену мою убили!..
– Он бы не сел без причины, – надавил Андрей. – Какие у них были отношения с отцом, конфликтовали? Что там произошло?
Судя по вопросам, с другом он не общался очень давно.
– Про конфликты не знаю, – Феликс поморщился и с подозрением взглянул на Андрея. – А парней прижали на трассе и расстреляли, товар перекинули и спалили грузовик вместе с трупами… Ты на Ахмеда работаешь?
– Не твое дело, – Андрей отступил, увлекая меня за собой.
– Он мой друг, – сказала я, чтобы тот не беспокоился. – Он нам поможет.
Феликс не стал настаивать – остался на месте. Мы вернулись в машину, я села в кресло и опустила стекло, глядя на фонарь у ворот. Уезжать не хотелось. Ночь, свежий воздух, свобода. Я уже забыла, какими прекрасными могут быть спонтанные прогулки.
– Я не пойму, что ты пытаешься выяснить? – спросила я. –  Налет был спланирован Воронцовым, я могу на него вывести, если хочешь… Что ты ищешь? – я обернулась, но в темном салоне не увидела выражения лица. – Исполнителей?
– Правду, – неожиданно сказал Андрей. – Нужно разобраться, что происходит. Потому что я сомневаюсь, что Сашка погиб.
  
Глава 19
 
– Ты же был на похоронах, – напомнила я.
– Его хоронили в закрытом гробу. Видишь, лысый сказал, машину сожгли, труп якобы обгорел…
– И что заставляет тебя сомневаться?
Мимо проехала машина, зацепив нас светом фар и я, наконец, увидела лицо Андрея. Обмякшее, словно мыслями он в прошлом. Он тоже рассматривал фонарь.
– Ты не поймешь, – он покачал головой. – Фактов нет, только… ощущение.
– Это как?
– Дин, мы воевали вместе. Я его знаю. А на похоронах было ощущение, словно не его хороним, что исчез, а не умер. Я не могу объяснить, не спрашивай.
– Знаешь, я понимаю…
У меня такое было с Эмилем. У людей, прошедших вместе ад, появляется связь. Если бы Эмиль умер, я бы не поверила в его смерть, пока не увидела тело: каждый шрам, каждую родинку, не прикоснулась бы к любимому… Инстинкты у выживших сильнее разума.
– …когда Оксанку хоронили, – продолжил он. – Все по-другому было. В ее смерть я поверил сразу.
– Она умерла? – испугалась я. – В бумагах этого не было.
– Почти десять лет назад.
Лицо приобрело странное выражение. Вроде бы расслабилось, но угол рта дернулся, напряглись виски. Взгляд, как у человека, раскусившего что-то неприятное. Горечь, вдруг поняла я. Самая плохая ее разновидность, способная без остатка сожрать – по счастливому прошлому, исчезнувшему в дыму.