Системный Правнук 2 (СИ)
Наша команда рассредоточилась и замерла, напряжённо водя стволами по верхушкам скал. Верёвки почти натянулись, но отвязываться не рискнули. Мне досталась левая сторона, Эльза взяла на себя правую. Мы были очень внимательны, но всё равно момент атаки прозевали, как я при первой встрече с этими тварями. Эльзу спас её радар, а меня снова выручила реакция.
Они прыгнули одновременно — один на меня, другой на девушку. И были встречены в полёте длинными очередями. В этот раз я успел увернуться от падающей на меня мёртвой туши, а вот моей напарнице повезло меньше. Тяжеленная тварь, да ещё и разогнанная до огромной скорости падением со скалы, мощно припечатала её к земле. Раздался короткий крик выбиваемого из лёгких воздуха, а потом полный мучения стон. Мы с Джоном одновременно бросились к ней.
— Джон, нет! На тебе сундук, я сам справлюсь! — прорычал я, отправляя бородача обратно.
Он тут же метнулся назад и схватил награду за ручку. Не без труда скинув лохматое многоногое тело с Эльзы, с радостью увидел, что она жива. Но радость пропала, когда я обнаружил, что стало с её ногой. Берцовая кость пробила системные штаны и медленно розовела, с вызовом торча из развороченной ноги. Кровь толчками выплёскивалась, заливая всё вокруг.
Меня замутило и повело. Вроде уже насмотрелся всякого, сам неоднократно был ранен, всегда нормально реагировал… Но сейчас, когда близкому человеку была нужна срочная помощь, мне стало плохо.
– Внук, всё хорошо, расслабься. Я всё сделаю сама.
Я с огромным облегчением провалился в полусон-полуявь. Первым делом достав аптечку, Сергеевна перетянула жгутом ногу. Кровь сразу же почти остановилась, лишь слегка сочась из страшной раны. Потом она сделала пяток уколов, как я понял, обезболивающего. Выждав немного, дёрнула ногу, вставляя кость на место. Нам чертовски всем повезло, что она просто лопнула, а не раскрошилась. С первого раза ей не удалось вернуть кость на место, мешали разорванные мышцы. Оксана Сергеевна моими руками залезла в рану, поправляя место слома, и мне опять стало дурно, несмотря на то, что всё происходящее казалось чем-то нереальным.
Ощущение сна усилилось, до меня донеслось: «Ты мне мешаешь!», и я отрубился. В себя пришёл, вися на верёвках в наклонной шахте тоннеля. Оба моих напарника висели тут же, Эльза была бледной как мел и без сознания. Шины на ноге и куча бинтов выглядели весьма профессиональными, на повязках почти отсутствовала кровь. В руках Джона находился сундучок, а верёвок, которыми мы привязались к нему, не было.
– Внук, поспеши. Ей срочно нужно переливание крови, она очень много потеряла. Не уверена, что сердце справится. А я… в сон. Слишком устала, забирать полный контроль нереально тяжёло и сложно. Я верю в тебя!
— Джон, у тебя есть связь? Эльзе срочно к медикам надо! Пусть вышлют навстречу. Ей кровь нужна, группу я не знаю. Хотя…
«Ангел, группу крови Эльзы знаешь?».
«Официально вторая положительная, модификация генома ****, но это данные при её внедрении. Гарантий дать не могу».
— Очень высока вероятность, что у неё вторая плюс, но экспресс-тест пусть возьмут.
Джон прилип к рации, но спустя полминуты сообщил:
— Не добивает. Зато нам сделали верёвку для подъёма. Ты тащи Эльзу, я пру сундук. Время не теряем, вперёд!
По узлам, сделанным каждые полметра, подниматься по наклонной шахте было легко и удобно. И даже Эльза казалась нетяжёлой. Минут через двадцать подъёма появилась связь, и бородач сообщил, что медики выдвинулись навстречу.
«Держись, родная, помощь близко. Скоро всё будет хорошо», — мысленно подбадривал я то ли Эльзу, то ли самого себя. Через шлюзы, кстати, мы пробирались сквозь уже знакомые по первой шахте лючки. Все они были открыты. И вот на очередном шлюзе мы увидели спускающихся к нам нам людей. Я аккуратно положил тело на железо. Вскоре ребята, двигающиеся нам навстречу, спустились и сразу бросились к Эльзе.
Началась непонятная непосвящённому суета: кто-то колол девушку иголками с трубками и без, кто-то расстилал подстилку с подушкой, другие обматывали тело проводами, ведущими к каким-то приборам. Все были заняты делом.
Я устало опустился задницей на пол. Ко мне подошёл Джон и плюхнулся рядом.
— Спасут её, я тебе точно говорю. Вон тот седой старичок — наш лучший хирург. И остальные, кого я узнал, лучшие из лучших, так что не переживай, — разоткровенничался он. — Не знаю, как они сюда попали, и даже не представляю, как они совершили километровый спуск, но они вытянут её, поверь.
А что мне остаётся? Только надеяться… И отпилить ей голову и принести в Ковчег, если у этих ребят не выйдет. Поскольку она была бледна до синевы, крови в ней, похоже, совсем не осталось. Заострённые черты лица делали её ещё красивее, чем обычно, если это вообще возможно. И я молился всем богам, чтобы у докторов получилось. Вдруг бабуля ошибалась, и воскрешение всё-таки нереально?
— Ну что, сундук вскроем? — отвлёк меня голос Джона. — Всё равно ждать. Кстати, как тебе понравился номер восьминогого? Классно он полетел, а?
— Про сундук я за! Хоть отвлекусь от переживаний. А что там с паучками? У меня все воспоминания как в тумане, перенервничал, наверно. Расскажешь?
— Да ты что? Реально не помнишь? Ты заканчивал бинтовать Эльзу. Кстати, не ожидал от тебя такой выдержки, сам я вряд ли бы так смог с близким мне человеком. И тут на вас сверху прыгнул этот мохнатый урод. Я даже среагировать не успел, настолько всё быстро произошло. Я уж думал, что вам хана, но тут мы оказались в тоннеле, и лохматый тоже, — он довольно хмыкнул. — В итоге тварь упала мимо вас. Мы-то были привязаны и просто повисли на верёвках, а он заскользил по стене, несмотря на кучу ног, и сорвался вниз. Оказывается, они умеют громко орать! Ну что, сундук?
Мы подошли к награде. Никаких замков видно не было, и крышка не поднялась. Я попробовал приложить силу, но меня знатно так тряхануло током. Джон, державший основание, тоже отлетел, рассыпая искры.
— Что-то мы делаем не так, — он положил руку на крышку и закрыл глаза. — Система говорит, что открыть его можно, только если этого одновременно захотят все выжившие. Хорошо, что паук помер, вряд ли бы он пошёл на сотрудничество. А нам придётся ждать, пока Эльза придёт в себя, иначе не открыть, пока она жива. Эй, я не в этом смысле! — отпрыгнул он, увидев мою реакцию на его слова. — Я про то, что она должна захотеть, как и все выжившие! И я к ней привязался не меньше, чем ты. Хотел бы я иметь такую дочку.
Мы ещё секунд двадцать бодались взглядами, но он глаза не отвёл. Значит, не врёт, и я зря психую. Впрочем, я уже неплохо узнал его и пришёл к выводу, что он просто неудачно выразился. Зная его, я не мог допустить и мысли о предательстве или гадости с его стороны. Он был открытым, честным и достойным человеком. С другой стороны, этот человек политик, а им лицемерить, врать и продавать не привыкать.
— Ну что ж, тогда ждём Эльзу, — попытался я пойти на мировую и сгладить несостоявшийся конфликт. — Не знаешь, как у неё дела?
— Знаю. Я постоянно слушал реплики врачей, она в безопасности, организм молодой и сильный. Плазму ей уже перелили, и сейчас она уже просто спит. Минут через пять сможем начать движение вверх. Видишь, ей уже носилки настраивают, капельницы крепят и прочее.
К носилкам меня не допустили, мотивируя тем, что нет опыта переноски больных, подключённых к оборудованию. А я и не сопротивлялся, профи всегда виднее. На поверхность мы выбирались больше двух часов, в основном из-за Эльзы, которую несли максимально аккуратно. На половине пути мне пришло сообщение:
«Ты выжил на арене, и у тебя сорок восемь часов, чтобы покинуть локацию, запрещённую для посещения системщиками».
Судя по всему, точно такой же месс получил и Джон. Его знатно передёрнуло.
— Сергей, похоже, мне придётся переехать в ваш мир. Если останусь здесь, рано или поздно я не выйду с арены, и это будет глупая и безрезультативная смерь, которая не принесёт пользу человечеству.