Времена грёз (СИ)

Во рту пересохло, я пыталась отвернуться, но античное золото полностью завладело моим разумом, я действительно попалась в удушающие объятья силы мага.
— Пора встретиться со своими страхами и болью лицом к лицу, дитя.
Мгновение, и я стою одна в знакомой мне комнате. Слишком знакомой комнате. Я провела здесь очень много времени без возможности выйти на улицу, потому что ему это бы не понравилось.
Серые стены, икеевские стеллажи с книгами, мягкий светлый диван, мои курсовые чертежи на стенах. Он всегда называл мои рисунки посредственными, относился к ним не более, чем как к баловству, со временем я просто прекратила это делать, ведь я могла заняться чем-то получше, например, выгладить его кипенно-белые рубашки.
Скрип ключей в замке, до боли знакомый звук, я до сих пор могу точно сказать в каком он настроении, по тому с каким звуком открывается дверь.
— Дорогая, я вернулся.
Всего три слова, но я чувствую, как слезы градом катятся по лицу, как в животе образуется тугой комок страха, а вместе с этим мысль: ему не понравятся мои слёзы, мне нельзя плакать, мне нельзя показывать это уродливое лицо.
Рука машинально поднялась, прикоснулась к щеке. В отражении стекла на дверцах шкафа, я увидела свои растрепанные кудри. На запястьях мелькнули шрамы от его металлических наручников, ему нравилось, когда они раздирали кожу в кровь.
— Дорогая, ты меня не встретишь?
Тело по привычке хотело податься вперед, но страх надежно приковал меня к месту. Дорогая. Он никогда не звал меня по имени, наверно, он даже не помнил его, я была просто Дорогой.
На пороге комнаты скрипнула половица, сердце испуганной птицей забилось в груди, в ужасе я посмотрела на вошедшего мужчину.
— Неужели ты совсем не скучала по мне? Я очень скучал.
Сладкий, медовый голос, слишком сладкий, значит сейчас будет очень больно.
— Ты не слушаешь меня?
Я закрыла руками рот и сделала шаг назад, к стене у которой стояла. Если бы я могла, то давно слилась с этой серой краской, лишь бы он никогда больше меня не увидел и не прикасался ко мне.
— Почему ты так жестока ко мне? Неужели ты меня не любишь? Дорогая, что случилось? Позволь мне помочь тебе.
Мужчина направился в мою сторону.
Меня еще сильнее заколотило от ужаса, от его ласковой улыбки, от этой чертовой белой рубашки, с которой я не раз отстирывала кровь.
— Не надо, пожалуйста, не надо.
Почему я снова здесь? Я же сбежала, почему ничего не изменилось?
— Никто никогда не будет любить тебя так сильно, как я, неужели ты этого не понимаешь? Мне придется наказать тебя, ты вынуждаешь меня это сделать, за что ты так со мной? Если бы ты меня любила, мне бы не пришлось делать это.
В руках мужчины появился ремень, он подошел слишком близко, настолько, что я почувствовала его медовый парфюм, такой же приторный, как и его улыбка. Горло сдавил спазм так, что я не могла даже вдохнуть, казалось, что я готова убить себя сама, лишь бы он ко мне больше не прикоснулся.
Знакомый голос в голове тихо прошелестел:
У тебя тоже есть оружие.
Я почувствовала, как пламенеет на голове золотой венок, сорвав его резким движением, я увидела, как он плавится в руках и вытягивается в короткое копье с острыми лезвиями на обоих концах. Копье светилось и почти нестерпимо жгло кожу, но вместе с этим, напомнило мне о моем главном оружии, о том, что может уничтожить, что угодно.
Страх отступил так резко, что я еще секунду пыталась осознать, что произошло, но затем копье раскалилось сильнее, напоминая насколько сильным оно может быть.
— С-сукин ты сын, ну ты и мразь, ты даже не человек, ты грязь под ногами, чертов червь, паразит, отобравший мою жизнь!
Стиснув оружие в руке, я сжала зубы и коротким замахом всадила лезвие в грудь, но не задержавшись и секунды, тут же вытащила его и всадила снова.
— Хоть бы раз ты понял какого это, когда тебя душат этим сраным ремнем! Хотя бы раз ты почувствовал, как больно, когда насилует тот, кого ты любишь! Твоя блядская улыбка! Стерильная чистота, чтобы я каждый раз истекая кровью боялась замарать квартиру! Твоя чудовищная любовь! Почувствуй хоть раз, какого это!
 
Я раз за разом вонзала копье в своего врага, взяв инструмент обеими руками, и с особым наслаждением смотрела на его искаженное лицо. Тело с глухим стуком упало на пол, разбрызгивая красные капли. Идеальная гостиная уже не была столь идеальной. Ангел пал и его лик больше никогда не будет прекрасным. Приблизившись, я наступила на его горло, смотря на последние тщетные попытки освободиться и слушая хрипы мужчины.
— Это всё для того, чтобы было теплей.  *
Посмотрев на обожжённые руки, я с досадой убрала подарок Ньярла и досмотрев как умирают мои страхи, вернулась из сознания в окружающий мир.
  
Первые шаги
 
В настоящем мире я все еще сидела на полу, но мои руки и здесь были обожжены, саднили, предрекая появление волдырей. Я легла на мозаику и уставилась на белый потолок. Сердце все еще часто билось в груди, а в висках стучала кровь, было ощущение, что я бежала марафон перед нагоняющим меня поездом.
— Ты не иначе как с ума свести меня решил.
Я не виноват, что у тебя в голове такой кавардак. Этого человека давно стоило убить, не понимаю, почему ты этого не делала.
— У нас за это полагается наказание. К тому же, ты так говоришь, будто я с ним действительно встретилась, это же всего лишь страхи в моей голове.
Страхи, конечно.
Подняв руку, присмотрелась к ожогам и попыталась пошевелить пальцами.
— Это было очень жутко, я правда думала, что проще умереть, сбежать от всего этого. Макс столько времени потратил, чтобы мне перестали сниться кошмары, но сейчас… Мне стало намного легче, это не все мои проблемы, и я до сих пор представить не могу, чтобы кто-то прикасался к моему горлу даже для лечения, но это уже дает мне силы идти дальше. Только, почему это так больно?
Потому что таков закон мироздания, ненависть прежде всего выжигает своего владельца, но как видишь, это достойное оружие.
Достойное некроманта. Надеюсь, это смогут быстро вылечить в поместье, я только начала упражняться с тростью.
Милана должна помочь с этим, из нее получилась хорошая травница.
Я встала и отряхнула штаны. Сбоку у коридора промелькнула чья-то тень, и я мгновенно замерла, встав в боевую стойку. Вшивый пес меня все же нашел? Или это кто-то из поместья? Рядом со мной не ощущается чужое присутствие, в воздухе лишь пыль и тихий шелест листвы за окном. Приглядевшись, я бесшумно прошла ближе к коридору и только рядом со стеной поняла, кого видела до этого.
— Чертово зеркало. — расслабилась и выдохнула, приглядевшись к своим сверкающим в полумраке глазам. Окна по большей части были грязные и увитые плющом, поэтому в зале оказалось особенно темно.
Давно я не смотрела на себя в зеркало, даже когда собиралась в город, лишь мельком взглянула на одежду, но не на лицо, а сейчас я понимаю, насколько разительно я изменилась. Основные мои черты, конечно, остались, но тренировки, хорошее питание и магия все же внесли коррективы. Кожа смуглее от занятий на воздухе под солнцем, эти дикие радужки глаз и заострившиеся скулы. Ощущение, будто передо мной какая-то моя дальняя родственница с юга, но не я, не ощущаю себя собой.
Моя кровь так же повлияла на тебя, не замечаешь?
Я прикоснулась к щеке и кивнула. Действительно, мы стали чем-то схожи, неуловимо, но если поставить нас рядом, то вполне можно решить, что он мог быть мне отцом.
По сути, я и есть твой отец, Софи. Ты слишком сильно изменилась в этом мире, чтобы все еще считать себя той, земной девушкой.
— Верно, я бы никогда не смогла стать такой как сейчас, но я выгляжу несколько странно, поверит ли кто-то, что я родственница Гани или Каина? Да, у меня такие же угольные волосы, но глаза, высокий рост, черты лица, я даже близко не похожа на них.