Из Тьмы. Арка 2 (СИ)
Занятный тип.
Пока отец Ганс или просто Ганс («вы, как не воцерковленные, можете называть меня по имени») лично водил нас по своим владениям, он немного рассказал о себе. Бывший военный инженер, успел поучаствовать в боях, волей случая (и южных дикарей) лишился жены и собственных детей, продал всё имущество, нашёл своё призвание в вере и помощи сиротам.
Заметно, что ни церквушка, ни приют в деньгах не купались, но вместе с тем видно, что о территории и объектах заботились, в том числе сами дети. Они, кстати, занимались и трудовой деятельностью: в отдельной пристройке плели корзины, сколачивали ящики, мастерили прочие имеющие спрос, но не требовательные к физическим кондициям производителей вещи. Сами дети обоих полов тоже выглядели неплохо. На лицах хоть и читалась некоторая робость перед гостями и строгими наставниками, мужская часть которых раньше явно носила унтер-офицерские звания, но не явный страх. Девчонки и мальчишки выглядели не зашуганными, скорее дисциплинированными. С ностальгией вспомнились деньки учёбы на Базе.
Удовлетворив первое любопытство и немного заскучав на экскурсии, отвлёк одну из монашек-воспитательниц (или кто она там?) расспросами об их вере и её истории. Если отфильтровать немного раздражающую агитацию, направленную на потенциальную неофитку, которую во мне увидели, послушать оказалось даже интересно. Как оказалось, имперская редакция христианства значительно отличалась от той, что хранила память Виктора. Не то, чтобы я разбирался в этой теме, но на дилетантский взгляд атеиста, общего там было (или осталось?) только имя Христа, крест как символ его страданий за грехи человеческие да заповеди. А вот Второе пришествие, Исход, Война с воинством Диавольским — это всё уже очевидный новодел. Сверхновый завет, хех!
Забавно. Если это не параллельная вселенная, а будущее, то получается, что я-Виктор мариновался в Бездне не одну тысячу лет. Ну, если там вообще актуально такое понятие как время.
* * *— Итак, Ганс, вы говорите, что в первую очередь нуждаетесь в материалах для смены кровли приюта?
— Да, госпожа Кори. Я вручил вашей прекрасной помощнице, — настоятель куртуазно кивнул зарумянившейся Астре, — смету ремонта каждого здания и список необходимых детям вещей. Наша обитель будет благодарна за любую помощь, — мужчина молитвенно сложил руки, — пусть Господь благословит вас за доброту.
Я мысленно фыркнул. Мой поступок вызван собственным желанием, а не жаждой выслужиться перед кем-то-там. Да и вообще… служанка улыбалась и, глядя на детей, радующихся подаренным вкусняшкам, умилённо сверкала глазами. Бэйб, несмотря на небогатую мимику, тоже выглядел довольным. А я не ощущал почти ничего. В принципе, некоторое чувство удовлетворения от доброго дела присутствовало, но слабое — тлеющие отголоски абстиненции, а также эфемерный холод в груди и его гуляющие по телу отголоски заметно приглушали эмоции светлого спектра.
Собственно, даже если вывести за скобки влияние тейгу, изменилось бы немногое. Благотворительность мне не совсем чужда… но и не близка. Помочь под настроение или дать денег, проконтролировав, чтобы большая часть дошла до цели? Это мы можем. Тратить время на личные визиты и не несущие иных целей разговоры с облагодетельствованными? Пусть этим занимаются извр… — взгляд на Бэйба, — то есть те, кто получает от подобного удовольствие. Такие развлечения не по мне.
Зато проблеск интересной идеи заставил оглядеть питомцев приюта другим, оценивающим взглядом.
Ведь в чём заключается главная проблема после успешного подавления мятежа? В желании заметного числа высших и средних руководителей оставить всё, как есть.
Не нужно обладать особым умом, дабы понять, что для успешных позитивных перемен необходимо множество верных, заинтересованных изменениями людей, которые доведут до мест и грамотно исполнят безмерно мудрые указания сверху. Иначе любые, даже самые прогрессивные реформы закончатся, как бросание камней в трясину. Уж в чём-чём, а в умении саботировать или извращать до неузнаваемости невыгодные лично им предписания имперские чиновники достигли настоящей виртуозности. Доводилось убедиться. И ничего с этим не поделаешь: хоть жги их, хоть вари в масле, хоть четвертуй вместе с семьями. Кого напугает строгость наказания, если оно не подкреплено неотвратимостью?
А вот если формировать будущую опору страны из правильно воспитанных сирот, может получиться интересно. Ведь у этой мелкоты нет ни сословной солидарности, ни родственников, которых нужно протащить по блату или прикрыть от закона, ни сформированного окружающими потребительского отношения к Империи.
За примером далеко ходить не надо, достаточно взять наш Отряд. Несмотря на все огрехи в воспитании и скотское отношение командиров, ребята всё так же готовы убивать и умирать во благо своей страны. Гипнозакладки? У меня их нет, ещё раньше они разрушились у Натала, поведение Кей Ли, возможно, также обусловлено разрушением наведённой верности. И что это изменило? Конечно, без розового тумана наркотического позитива всё выглядит куда грязнее и беспросветнее, но и так я, будучи, по сути, наполовину чужаком, продолжаю в меру своего понимания бороться за благо моей страны.
Чем не доказательство действенности методики?
Разумеется, до конца острой фазы противостояния с мятежниками и зачистки нынешней верхушки об этом думать рано, но вырастить преданных и честных сторонников и заменить ими дворян, ныне занимающих большую часть должностей, было бы очень неплохо. Тем более, что это не обойдётся в какие-то громадные деньги, а прогнивший правящий класс всё равно нужно менять. Сначала на служилое дворянство и ныне загнанную под веник неродовитую буржуазию, а потом и на новое поколение управленцев и исполнителей.
Организовать или взять под патронаж сеть приютов для малолетних сирот, создать учебную и пропагандистскую программу, поставить в качестве наставников толковых людей, сформировать надзорный орган. И на этой базе производить первоначальный отсев: тех, у кого есть наклонности к становлению воином духа, перевести в одну школу, кто больше подходит к роли убийцы — в другую, исполнительных и педантичных в третью, умников с задатками учёных — в четвёртую и так далее. Да и просто школы для небогатых слоёв населения не помешает открыть. Больше выборка — больше толковых специалистов. Кадры решают всё, да.
Если подойти к проблеме правильно, лет через пятнадцать-двадцать можно почистить Империю и, опираясь на новое поколение чиновников, учителей, врачей, офицеров и разведчиков начинать радикальные изменения, не боясь, что их похоронит нынешняя гнилая элита страны.
«Хех, пятнадцать лет… Будет ли жива возомнившая о себе убийца хотя бы через пять? И сохранится ли к тому времени сама Империя?» — покачав головой, я прогнал упаднические мысли и отложил идею с приютами и школами на будущее. Лучше обдумаю подготовку к скорому сафари на монстров или визит к Изабелле. Девушка обещала, что её повара приготовят что-то необычное, да и сама эксцентричная красавица заслуживала того, чтобы о ней думали.
Изабелла… судя по всему, аристократка заподозрила за маской Кори другое лицо, но, на своё счастье, начала копать не в ту сторону, приняв мою особу за развлекающуюся инкогнито дочурку кого-то влиятельного. Видимо, я переборщил, копируя манеры и поведение древнего полководца. Для дочери скороспелого дворянчика, вылезшего из торгашей, получилось слишком… просто слишком.
Интересно, отрада моих вечеров копала из женского любопытства или хотела использовать свою юную любовницу и её воображаемых родителей в какой-то интриге? Не то, чтобы это так уж важно, но таилась в сём вопросе некая, хм, перчинка, которая делала наши отношения ярче. Интересно, их следовало назвать нездоровыми или, в пику воспетой множеством поэтов и драматургов светлой бескорыстной любви — нечистыми? Хех, учитывая один из главных источников моего могущества и мнение некоторых экзальтированных личностей об одной скромной убийце и начинающей волшебнице, как о хозяйке местной нечисти, последнее определение обретало дополнительные смыслы… и скрытую в этом иронию.