Доспех духа. Том 6 (СИ)

— Здесь кафе и рестораны через каждые три метра, в какую стороне ни пойди.
— Тогда пойдём куда глаза глядят, — я взял её за руку и повёл в сторону улицы, где виднелись вывески магазинов.
Пришлось пройтись немного, прежде чем на глаза попалась кафе, где было мало посетителей. Не люблю полуподвальные помещения, когда из окон видно только ноги прохожих, но не хотел тратить время и искать что-то более подходящее. Внизу нас встретил просторный и пустой тёмный зал. Из посетителей всего две парочки, расположившиеся в разных углах. Выбрав столик недалеко от окна, помог сесть Милене.
— Ещё раз спасибо, что помогла, — сказал я, усаживаясь напротив.
— Спасибо, что платишь, — заработал я ответную улыбку, затем она погрустнела. — А Трубин не платит.
— Ты ему денег должна? Как вообще с ними связалась?
— Так, — она поморщилась, — помог он мне немного. Обещал работу, деньги, славу, а сам шестьсот рублей в месяц платят. Я им денег должна, но теперь рассчитаюсь и буду свободна.
— Не ценят, — серьёзно сказал я.
К нам подошла официантка в чёрном фартуке.
— Добрый вечер. Что будете заказывать?
— Кофе сладкий, в большой кружке.
— Кофе в большой посуде не подаём, — важно заметила она.
— Тогда неси пять маленьких, — отмахнулся я.
— Десять, — добавила Милена. — Сахара побольше и сливки отдельно.
Официантка посмотрела на нас странным взглядом, пожала плечами и ушла к стойке.
— Устала от них, — Милена чиркнула ладонью по шее. — Вот тут они. Мне иногда кажется, что я им совершенно не нужна. Так, подкармливают, чтобы с голоду ноги не протянула. У них две частных охранных фирмы в столице. Последний раз из-под носа самого Трубина бизнесмена какого-то похитили, так меня заставили его искать два дня подряд. А он уже как неделю в Москве-реке рыб кормит. Я, как всегда, виноватой осталась, хотя три недели потом пластом лежала. Никто даже не пришёл и не проведал. Может, я там уже с голоду померла.
Она свернула в жгутик салфетку и принялась отрывать от неё маленькие кусочки.
— Есть нюанс, — сказала Милена, после небольшого молчания. — О нём мало кто знает. Мне после часа работы нужно два дня отдыхать. Шесть часов работы и две недели перерыв. Видел бы, как это злит Трубина. Слушай, а вам специалист по поиску людей не нужен? Хрен с ним, даже за шестьсот рублей в месяц.
Милена посмотрела вполне серьёзно. Видать, и вправду довёл её Трубин.
— У меня условия для всех примерно одинаковые, — сказал я. — Тридцать тысяч рублей в год, плюс медицинская страховка, оплата командировочных и премии особо отличившимся сотрудникам.
— Это хорошие деньги, — сказала она. — На Наумовых я бы поработала.
— На меня, а не на Наумовых, — поправил я. — Точнее, на фирму Матчиных. Хорошо, считай, что я тебя нанял. Вернёмся в Москву, подпишешь стандартный контракт на год, с автоматическим продлением. С Трубиным рассчитайся, но неустоек и отступных не плати. Сколько должна, столько отдай. Если будет возмущаться и угрожать, скажешь мне и уже я буду этот вопрос решать.
— Хорошо, — сказала она с большим облегчением. — Спасибо.
— Только из любопытства, сколько часов подряд можешь работать?
— Часов десять.
— Неплохо. Не работа, а мечта. Смену отработал и на месяц в отпуск. Кстати, почему «Сова»?
— Когда ночью работаю, то меньше устаю.
Я улыбнулся, достал из внутреннего кармана куртки сотовый телефон включил его. В этот момент принесли целый поднос с маленькими чашечками кофе и пока расставляли на столе, я проверил сообщение о пропущенных звонках. Три пришло от Таси, поэтому ей первой и позвонил.
— Кузя, ты сейчас где? — спросила она сразу.
— В кафе, недалеко от вокзала. Решу вопрос с Совой и вернусь в Асторию.
— Хорошо, мы тебя ждём. Пётр Сергеевич с тобой хотел поговорить. Ты молодец, я тобой горжусь. Скажи Сове спасибо от всех нас.
— Обязательно.
Повесив трубку, я набрал номер Кати Хованской.
— Да, Кузьма, я слушаю, — раздался её голос в трубке.
— Привет. Мне нужно человека поселить в Питере до воскресенья. В Астории — не вариант, там уже мест нет.
 
— Что за человек, какие запросы?
— Девушка, работает на мою фирму. Желательно не на окраине города гостиницу найти, чтобы мне за ней не ездить полдня.
— Рядом с моим номером есть один свободный, — сказала она. — Сейчас всё устрою. Ты помнишь, где моя гостиница? На набережной, где вы меня на автобусе забирали.
— Да, помню. Буду там минут через двадцать. И нам бы ещё с тобой поговорить, но не по телефону.
— Хорошо. Позвони, я встречу.
— Спасибо, — я нажал кнопку отбоя и убрал телефон. — Такие дела.
Милена потягивала кофе, успев выпить уже две чашки и ополовинить третью. Похоже, не только я кофе любил. К тому же она клала какое-то неимоверное количество сахара.
— А может, Трубин совсем не расстроится, когда узнает о твоём уходе, — сказал я.
— Расстроится, — хмыкнула Милена. — Ты его плохо знаешь. Он такой злой бывает, когда что-то из рук уходит, что близко не подходи, зашибёт. У него в охранной фирме одни отморозки работают.
— Он здесь, в Питере, я его вчера в Александровском дворце видел. Если пересечёмся, я с ним поговорю. Ладно, давай кофе допьём и пойдём ловить такси. Гулять по ночному городу у меня что-то желания нет.
В окне можно было увидеть, как дождь немного усилился. С такси проблем не возникло, но вот с Катей я так и не поговорил. Не хотел задерживаться, а погода не позволила поговорить на улице. Обещал позвонить на днях, как только разберусь с работой во дворце. Наумов меня тоже не принял, так как у него была важная встреча с кем-то. Я успел принять душ, посидеть с Тасей перед телевизором и уснуть.
Разбудили меня в половину седьмого утра. Мой телефон вечно стоял в режиме «для семьи», поэтому позвонили Таисии, она меня и подняла. Быстро приведя себя в порядок, я вышел в коридор, где столкнулся с Коневым. Обычно он всегда ходит в строгом костюме, поэтому довольно необычно увидеть его в неприметной серой ветровке из плотного непромокаемого материала, таких же штанах и тяжёлых военных ботинках. Завершала картину подозрительная вязаная шапочка, наверняка превращающаяся в балаклаву. Выглядел он собранным и серьёзным, как всегда, но мне показалось, что он ночью не спал.
— Доброе утро, — поздоровался он скорее машинально, протянул мне точно такую же шапку.
— Вижу, что пока доброе, но скоро таковым быть перестанет?
— Примерно, — он кивнул. — Пойдём, прокатимся немного. Нам по пути, потом подвезу тебя к дворцу.
Рано утром в отеле было необычно тихо. В конце этажа мы даже застали дежурную, мирно посапывающую за столиком. Ресторан и кафе только открывались, готовясь принимать посетителей, привлекая их запахом ароматного свежеиспечённого хлеба. Аж слюнки побежали. Виталий Сергеевич заглянул туда буквально на секунду, чтобы забрать бумажный пакет с фирменным логотипом ресторана. Затем мы вышли к стоянке, сели в старенький чёрный мерседес и неспешно покатили по проспекту.
— Завтрак, — сказал Виталий Сергеевич, показывая на пакет. — Нам ехать пятнадцать минут.
Внутри действительно нашёлся небольшой термос и термокоробочка. Омлет с ветчиной, сыром и зеленью. В термосе же был сладкий кофе с карамельным вкусом.
— Как Алексей? — спросил я, решив, что лучше позавтракать.
— В тяжёлом состоянии. Его сначала хорошенько избили, потом бросили в холодильник. Он замёрз сильно и потратил много сил. Ещё бы час или два и уже не спасли бы.
— Значит, разобрались, что произошло?
— На многоэтажной стоянке, рядом с торговым центром, Алексей столкнулся с безбашенной молодёжью. У некоторых от избытка денег крышу сносит, и они ощущение реальности теряют.
 
— Эка вы красиво выразились, — я удивлённо посмотрел на него. — Из какого рода выходит молодёжь? Не из тех, кто Разумовских поддерживает? И не было ли там молодого князя, а то руки чешутся ему по шее дать.
— Нет, это нувориши.