Я (не) ваша Лия! (СИ)

— Какое счастье! Вандочка! Ты здесь! Куда бежим? Где здесь обычно прячутся от драконов?
— Ни один дракон не посягнет на великий миадув. Сейчас это самое безопасное место в округе. Тебе следует вернуться и переждать атаку под деревом, сира, — требует она, приближаясь.
Это, конечно, объясняет теперь, почему все больные продолжают почивать на своих кроватях, даже не пытаясь никуда уползти, но лично меня такой вариант не устраивает. Одиноко стоящее на голой полянке дерево — не лучшее укрытие от разгневанного, огнедышащего монстра! По законам здравого смысла лучше пересидеть дракона в пещере, раз уж бункеры здесь вряд ли имеются! Я нетерпеливо мотаю головой и тем самым нарываюсь на грубость.
— Ты. Никуда. Отсюда. Не уйдешь. Распоряжение верховного мага, — цедит сквозь зубы Ванда. Ее каменное лицо и безжалостные, серые глаза меня порядком пугают. Напускного почтения в ней сейчас не осталось ни капли. Но гораздо больше злит ее заявление о том, что моей жизнью распорядился какой-то там маг. Пусть даже самый что ни на сеть верховный. Чувствую, как неистовым, обжигающим пламенем разгорается во мне ярость. Никакой маг мне не указ и уж тем более одна из его шестерок! Поворачиваюсь к наглой девице спиной и направляюсь в сторону противоположной горы. Где-то в той стороне мы с капитаном и Сандером на днях проходили пещеру.
Не успеваю сделать и двух шагов, как Ванда хватает меня за руку, вынуждая опять развернуться.
— Убери руки! — сердито шиплю ей в лицо, припоминая известные мне приемчики. Кажется, надо рвануть ее руку вниз и на себя, а второй в это же время двинуть ей в подбородок… Но до драки не доходит. Девушка вдруг с криком отдергивает от меня руку и дует на свою ладошку, обиженно на меня поглядывая. Пока пытаюсь сообразить, что случилось и почему вдруг так покраснела ее ладонь, в голове отчетливо разносится далекий и неимоверно родной шепот:
— Лиия! Тыы здеесь!
За головой Ванды разворачивается эпическая картина. С замиранием сердца гляжу, как дракон плюется струей огня в ответ на хилую, голубую магию людей, разворачивается на сто восемьдесят градусов и движется прямо на нас, к неприкосновенному миадуву. Над его спиной, в розовой дымке неба все отчетливее проявляются серебристые контуры светила, в то время, как Илн, Крисп и Верг продолжают нервно светить в сторонке. Люди в замке замедляют свое хаотичное движение. Лес рук вздымается в сторону только что рожденной четвертой звезды. Их восторженный гул перебивает ласковый, торжествующий шепот в голове:
— Наконец-то я нашел тебя!
— Карлуша… Это ты что ли?! — лепечу еле слышно.
— Мм… Карлуши здесь больше неет. Нам пора знакомиться зааново.
Глава 15
Ванда больше не пытается меня никуда тащить. Смотрит на меня вытаращенными серыми глазищами и шепчет благоговейно:
— Ты его знаешь! Ты знаешь дракона! Ну, конечно. Это ты, ты!
Что за бред она несет? Ну, конечно, я — это я. Мамочки, неужели я нашла своего питомца? Вернее, это он, мой милый мальчик, нашел свою нерадивую хозяйку! Дракон подлетает близко-близко, опаляя кожу волнами металлического жара, почти сбивая наземь потоками воздуха нас, двух простых людишек, перышки на ветру, и тяжело опускается наземь, одаряя округу пятью баллами по Рихтеру.
Краем глаза отмечаю какое-то необычное оживление со стороны качельных коек. Кое-кто из ранее лежачих, скатился на землю и, как может, на четвереньках или прихрамывая, улепетывает из рая, за секунду ставшего чистилищем.
Одна лишь Ванда остается рядом и всеми фибрами души впитывает в себя происходящее. То ли пытается выполнить распоряжение верховного мага, до последнего удерживая меня у великого миадува, то ли ее, подобно древним рыцарям, потянуло на подвиги. Чтобы с гордостью потом рассказывать потомкам: «Ваша бабка в своей юности видела дракона, не посмевшего ее сожрать, прикиньте?!» Она наблюдают за нами, я же — за драконом.
Вблизи он кажется монументом, титаном, несокрушимым колоссом. Целая домина в бронебойной чешуе, размахом крыльев нагоняющая ураган, шипастой мордой и острым частоколом зубов заставляющая сжиматься в мелкий, дрожащий комок. Только в глазах, пусть и чужих, змеевидных, мелькает знакомое до боли выражение. Обожание и восторг, которые не раз замечала в черных пуговках своего Карлуши. Отвечаю ему полнейшей взаимностью:
 
— Ты раздобрел немного. Раздался вширь и ввысь. Возмужал. Настоящий красавец!
Мне кажется, в ответ на мои комплименты он щерится в довольной улыбке и забавно фыркает миндалевидными дырами-ноздрями. Смеется. Все еще робея подхожу к его огромной морде, раз в десять крупнее меня. С опаской провожу пальцами по его твердым шипам с острыми концами, — надеюсь, их поверхность не ядовитая? — только сейчас замечаю, как их серая сталь отливает радугой в ярких лучах светил. Чешуя на нем тоже необычная — немного выпуклая, и от того глянцево блестящая. Зрелищно. Впечатляюще. Невообразимо. Повезло же моему Карлуше с ипостасью!
— Меня зовут Карниллиус, — с достоинством поправляет меня шепчущий поток сознания в голове. — Ты можешь говорить со мной мысленно, госпожа. Нам повезло, что вибрации твоего гнева разносятся вдаль, как крики свирепой сирены — я услышал их издалека и сразу направился к тебе.
— Ты! Это ты! — бормочет справа от меня бедная, спятившая Ванда, закрыв рот ладошкой. Ее безумный лепет меня порядком отвлекает от процесса общения. Поворачиваюсь к ней и, строго зыркнув глазами, прикладываю указательный палец к губам:
— Шшш.
Девушка замолкает. Уставившись немигающим глазом мне в лицо, Карниллиус заявляет:
— Тебе следует бежать из этого места, госпожа. Ты окутана паутиной чужеродной магии. Я чую твою уязвимость. Ты лишилась самое важного и даже не заметила.
— Чего я лишилась? — на всякий случай себя осматриваю и ощупываю. Так. Руки-ноги целы. Третий размер на месте. Мозг вроде тоже работает, пусть и с перебоями, но надеюсь, это дело поправимое! — Своими загадками ты сводишь меня с ума!
— Я объясню все потом. Нам необходимо срочно переговорить с верховным магом. Пусть он вернет и тебе, и мне бессовестно отобранное!
— У меня-то он вроде ничего не забирал, но уж твои яйца мы обязательно вернем, даже не сомневайся!
— Яйца не мои, — слегка смущаясь, признается мой друг, — но будучи главой драконьего клана я обязался их вернуть. Моим разгневанным соплеменникам невыносимо хотелось стереть Белый Храм с лица земли, чтобы пресечь все дальнейшие попытки… Ты еще слаба, госпожа. Можешь прокатиться на моей шее до Храма. Есть риск свалиться, разумеется, но на нашей последней встрече кое-кто утверждал, что риск — благородное дело.
— Не называй меня госпожой!
Хорошая однако память у воронов… то есть у драконов! Он спускает на землю крыло и я с трудом карабкаюсь по скользким темным прожилкам к красноватому гребню. Параллельно пытаюсь припомнить: я ведь своего Карлушу ничем в прошлой жизни не обижала? Настолько, чтобы он воспарил со мной в небеса, а потом бы отправил в свободный полет? Кажется, нет… Хватаюсь за огромные шипы, немного закругленные на холке, как за рычаги и крепко держусь за них, одновременно прижимаясь плотнее к теплой чешуе. Надеюсь, мертвых петель драконы делать не умеют!
— Умеют. Но в ближайшее время не будут, — успокаивает меня мой друг, щерясь и пофыркивая. Забавно ему, видите ли, слушать мои страхи!
Неужели мне это не снится? Даже в самых смелых мечтах я не надеялась вот так, с ветерком пронестись под облаками!
— А я надеялся вернуться в небо. И в моих мечтах ты всегда была рядом, госпожа.
— О, ты галантный кавалер, Карниллиус! Уверена, все драконихи сходят по тебе с ума!
— Увы. Дамы моего сердца нет среди них… Держись крепче, мы взлетаем!
В следующую секунду мы резким рывком отрываемся от земли и устремляемся ввысь. Меня обдувают потоки прохладного воздуха, приятно охлаждая перегретую кожу. Голова кружится от набираемой высоты и нереального ощущения невесомости. Адреналин, восторг, чистый кайф! Оглядываюсь назад. Миодув, всего несколько секунд назад казавшийся огромным трехэтажным доминой, теперь превратился в небольшой аккуратный кустик, а Ванда — в мелкого муравьишку. Мы же с каждым взмахом мощных крыльев набираем высоту, пролетаем сквозь розовые, на секунду слепящие подушки облаков, разгоняем стаю обалдело орущих креаков и все быстрее, быстрее продвигаемся к Храму.