Николай I Освободитель. Книга 2 (СИ)
Так вот все собравшиеся этой ночью в недрах одного из роскошнейших особняков столицы были в широком смысле ворами. Украсть они пытались власть в империи…
— Добрый вечер, Карл Василевич, проходите, не стесняйтесь, тут все — друзья, можно даже сказать — соратники. — Хозяин дома приветствовал гостя, лично провел его в гостиную, где уже сидела пара других мужчин, и, подойдя к бару, предложил выпить, — коньяку? Или может шампанского, вы у нас человек молодой, можете себе позволить, а вот у меня от него изжога бесконечная, кхе-кхе… Старость.
— Коньяк вполне подойдет, — вошедший огляделся, заметил присутствие еще двоих гостей, что стало для него полнейшим сюрпризом, и добавил, — возможно вы представите меня своим друзьям, раз уж, видимо, они также посвящены в тему сегодняшней беседы.
— О, да! — Хозяин дома протянул гостю бокал с янтарной жидкостью, — и по очереди представил гостей, — знакомьтесь. Это кхм-кхм Иван Иванович, представитель наших французских друзей. А этого блестящего офицера зовут Александр Владимирович, он будет обеспечивать наше дело, так сказать, штыками. Гвардия знаете ли, последнее время не слишком довольна своим положением при дворе. Слишком много войн, слишком мало блеска… Ходят слухи, что часть гвардейских полков могут отправить на Кавказ.
— У… Нашего дела есть сочувствующие во Франции? Я думал все должно быть строго наоборот, — удивился Карл Васильевич, поприветствовав собравшихся.
— Поверьте, не смотря на широкую любовь в народе и в армии, — при этих словах слегка грассирующий француз, явственно скривился, — далеко не все в Париже в восторге от постоянных войн. Многим хотелось бы… Спокойствия. Пусть даже оно будет добыто путем некоторых территориальных и политических уступок.
— Получается… Александр на троне не устраивает никого? И либералов, и консерваторов внутри страны. Немцев, французов… Англичане?
— Англичане выделили на это… Определённые суммы… — Кивнул француз.
— Это хорошо, — задумчиво протянул Карл Васильевич, — есть несколько сочувствующих нашему делу персон, которые предпочитают громким словам звон золотой монеты. Имея… Финансирование, договориться с ними будет гораздо проще.
— Прекрасно, договоритесь тогда с ними о встрече, люди которых я представляю умеют быть щедрыми, — Иван Иванович, мгновенно дал понять, что любые контакты и тем более движения средств будут проходить только через него. Гость, продолжающий сжимать в руке бокал с алкогольным напитком, бросил быстрый взгляд на хозяина дома: Иван Осипович кивнул одними глазами, подтверждая тем самым, что француз имеет на то полномочия. — Итак, на сколько я понял, все в итоге согласились на кандидатуре Михаила при регентстве Марии Федоровны? О республике речь не идет?
— Да, — Иван Осипович повернулся к молодому гостю и пояснил. — Изначально выдвигалась кандидатура Константина… Однако он не слишком хорошо проявил себя во время отгремевшей войны и есть шанс что армия его не примет, поэтому мы решили не рисковать, остановившись на Михаиле.
— А сама вдовствующая императрица в курсе наших… Планов? Как она относится к возможной смерти трех ее старших сыновей?
— Одного, только одного, — покачал головой француз, а гвардеец только хохотнул. — Согласно нашим договоренностям, Александр и Константин должны будут просто подписать отречение. Ну а смерть Николая… Что же этот молодой человек… Он слишком шустрый, и так рано или поздно сложил бы голову в какой-нибудь заварушке.
— Вы слышали о последнем, не побоюсь этого слова, казусе, связанном с нашими островными друзьями, — после короткой паузы задал новую тему Иван Осипович.
— Обрадуйте нас, пожалуйста, — заинтересованно приподнял бровь гвардеец.
— По подписанному с Наполеоном «договору», — судя по тому, как выплюнул слово договор старый дипломат, даже идиоту стало бы понятно, отношение говорящего к этому документу. — Французы уступили России Ионические острова, большая часть из которых ныне занята поддаными короля Георга.
— Так, и что?
— Александр третьего дня вызвал к себе графа Кэткарта и в ультимативной форме потребовал от наших союзников…
— Теперь уже получается — бывших, — вставил Карл Васильевич.
— Ну да, бывших союзников, освободить «свежеприобретенные» и «незаконно оккупированные», — последнее, судя по всему, было цитатой, — земли Российской империи. Как вам такой кунштюк?
— Какой позор, — пробормотал молодой гость, однако в повисшей тишине его услышали все присутствующие.
— Да, молодой человек, это именно позор, — согласился с озвученной сентенцией хозяин дома. — Я вам больше того скажу… Вам не кажется, что наш «богоизбранный» император последнее время принимает решения слишком в духе еще недавно поносимого им на словах корсиканца? Как можно было согласиться на выкуп золотом, когда под пятой узурпатора страдает половина Европы, а вторая половина — открыто сражается с ним за свою свободу. Нет, истинно вам говорю, темные времена настали для нашего отечества, темные.
ЗЫ. Так как, полноценной продой это считать нельзя, выкладываю на день раньше)
ЗЫ. Можете попробовать угадать фамилии учувствовавших в разговоре)
Глава 13
На самом деле, необходимость создания некого своего печатного органа — а лучше даже не одного, — способного доносить до населения мою, то есть единственно правильную, точку зрения была понятна уже давно. Собственно, было бы странно если бы человек из будущего, из информационного общества, не думал в этом направлении. Вот только разрешение на подобную деятельность мне удалось выбить из императора только после победы в Отечественной войне, когда Александр окончательно убедился в моем благоразумии, лояльности и желании принести стране максимум пользы. При этом на новую газету, названную мной без лишней скромности «Правда», был наложен специальный режим цензуры. То есть, по сути, брат решил не пускать дело на самотек и чуть ли не самолично отсматривать каждый материал прежде, чем одобрять его в печать. Такое разрешение, как кстати и последовавшее вскоре после заключения мира с обеими Германиями, назначение меня в члены не так давно образованного Государственного Совета, стало своего рода признанием моих заслуг, а также моего права на кусочек власти в империи. Можно сказать, что я теперь был не просто братом государя, но и чиновником высшего ранга, имеющим политический вес отдельно от императора.
Главным редактором газеты, имевшей по моей задумке в первую очередь социально-политическую направленность, стал широко известный в узких кругах писатель и баснописец Александр Ефимович Измайлов, уже имевший определенный опыт в издательском деле.
— Что скажете Николай Павлович? — В последних числах мая мне принесли установочный экземпляр самого первого тиража новой газеты. Пока она предполагалась ежемесячной — для начала нужно было набрать штат репортеров, писателей и отработать процесс — но в перспективе я хотел перейти на еженедельный выпуск.
Вообще, газеты этих лет, если уж говорить совсем честно, мало отличались от своих потомков конца двадцатого века. Разве что бумага была похуже да полиграфия не столь качественная. Ну и врать местные «акулы пера» еще не научились столь виртуозно, как ы будущем.
— Прекрасно, Александр Ефимович, мне все нравится. — На самом деле, это было не совсем так, например меня жутко бесила легкая желтизна дешевой бумаги, на которой печаталась газета, вызывая в памяти параллели с «желтой прессой» из будущего, но тут объективно ничего сделать было просто невозможно. В любом ином случае цена конечного изделия тут же улетала в космос. — Что у нас тут, ага… Ну да…
Главной жемчужиной первого выпуска газеты «Правда» стало большое интервью с фельдмаршалом Кутузовым. Почему именно с ним? Во-первых, было неизвестно сколько еще старик протянет. Он хоть и выглядел весьма бодренько, неслучившаяся тут история показывала, что одноглазый лис мог отправиться на свидание с предками буквально в любой момент. А во-вторых, после победы над Наполеоном Михаил Илларионович стал крайне популярным в обществе человеком, причем таковым он был и среди консерваторов, и среди либералов, и вообще объединял в хорошем к себе отношении чуть ли не все слои российского общества. Ну во всяком случае, те из них, которые хоть как-то интересовались происходящим за забором.