Звезда заводской многотиражки 4 (СИ)
— Ого, ничего себе! — удивился Эдик. — Мне мой дружбан сказал, что он будет просто как пьяный...
— Ты ему что-то подсыпал? — резко спросил Мишка.
— Ой, да чего вы такие сразу серьезные стали? — Эдик с довольным видом рассмеялся. — Он же вам всем был поперек горла! А после такого его выступления вряд ли он останется у нас главным редактором...
— Какой ты подонок оказывается... — тихо проговорил Мишка.
— А тебе-то что? — окрысился Эдик. — Ты что ли тут целыми днями его рожу терпел? Ничего с ним не будет, очухается через час. Или даже раньше...
— В психушке, ага... — шепотом добавила Даша. — Эдик, как-то это... слишком.
— Ну и пожалуйста! — Эдик резко вскочил, спинка его стула грохнула по стене. — Я для всех старался, а вы... Придурки.
И он широким шагом вышел из редакции.
А мы все четверо молча переглянулись. Во рту появился кислый какой-то привкус. Дряньство.
— Интересно, что Эдик ему такое подсыпал? — спросил Семен.
— Да какая разница? — я пожал плечами. — Может наркотик какой, а может тарен из военной аптечки... Для здорового человека обошлось бы без последствий. А вот для ЭсЭса...
— Мне он казался вполне здоровым, — удивленно протянул Семен.
— Только казался... — хмыкнул я.
— Я думала, что Эдик лучше нас всех к ЭсЭсу приспособился, а он, оказывается, только в доверие втирался, — Даша встала из-за стола и подошла к окну. — Теперь у нас, наверное, новый редактор будет, да?
— Может, Антонину вернут? — жалобно сказал Семен. — Хорошо же с ней было, зачем уволили?
— Слушайте, я пойду, наверное... — сказал Мишка, все еще придерживая разбитый нос. — У вас тут свои дела, как я посмотрю...
— Нет, стой! — я удержал его за рукав. — Ребят, а вы случайно не хотите пойти пообедать или еще куда-нибудь прогуляться?
Я посмотрел на Семена и Дашу. Даша слегка обиженно сверкнула на меня глазами и ткнула Семена в плечо.
— Пойдем, Сеня, видишь, мальчики посекретничать хотят!
Мишка явно остыл, все обдумал и пришел к выводу, что Аня врет. Так что рассказывал про разговор с ней уже безо всяких эмоций. С легкой тоской в глазах, разве что. Кажется, он до сих пор был в нее влюблен.
Аня явилась к нему вечером. С зареванным лицом и опухшим носом. И прямо на порога принялась, захлебываясь от страха и обиды, рассказывать о том, как я ее преследую. Что сначала я достал Аллу, ее сестру. Угрожал ей, требовал, чтобы она рассказала, куда бедная Анечка скрылась. Потом в Закорске за ней гнался, что она еле отбилась, милицию пришлось звать. А потом она в больнице навещала подругу с аппендицитом в хирургии, а я ее выследил и набросился. И потом подловил уже вечером и избил. И ей пришлось в разорванной одежде гаражами-огородами пробираться к Мишке. Потому что она уже просто не знала, к кому пойти.
По ее словам, я помешался на влюбленности к ней еще в Москве. Что она много раз говорила, что никогда со мной не будет, чтобы я никаких надежд не питал на этот счет. И я даже на какое-то время стал почти нормальным. Но когда она рассталась с Мишкой, меня снова переклинило. И вот...
— Она же все врет, правда? — спросил Мишка, когда закончил.
— Ага... — задумчиво покивал я. — Только я понятия не имею, зачем... Она все еще у тебя?
— Неа, — Мишка покачал головой. — Когда она пришла, я даже подумал, что у нас все будет как раньше... Но потом... В общем, ты извини, ладно?
— Проехали, — я хлопнул Мишку по плечу. — Это ты меня прости, я же тебя с ней свел, получается. Втянул в какие-то ее непонятные дела. Выговор теперь нам еще объявят.
— Давай по пивку вечером? — предложил Мишка.
— Заметано! — с энтузиазмом согласился я.
Эдик вернулся в редакцию через часа полтора. Вид он имел мрачный и решительный. И очень такой, многозначительный. Причина такого выражения лица появилась через минут десять после него. В редакцию вплыла Галина Михайловна, второй замдиректора. Дама суровая, ветеран войны, и до этого дня нашу редакцию своими визитами она как-то не баловала.
— Значит так, ребятишки, — сказала она, усаживаясь на место главного редактора. — С Сергеем Семеновичем приключилось несчастье, так что придется вам какое-то время справляться самим. Вы же понимаете, да?
Мы вразнобой покивали, ожидая продолжения.
— Мы уже ищем замену, но найти подходящего человека — это не просто, — сказала она.
— А может просто вернуть Антонину Иосифовну? — подал голос Семен.
— Это даже не обсуждается, молодой человек, — отрезала она. — Пока место главного редактора вакантно, исполнять его обязанности будет один из вас. Эдуард предложил свою кандидатуру, и я думаю, что он подходит. Он из вас всех самый опытный, так что...
Даша резко выпрямила спину и бросила на Эдика злой взгляд. Набрала в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но я успел первым.
— Я не согласен, Галина Михайловна! — произнес я.
— А твоего мнения никто не спрашивал! — огрызнулся Эдик.
— Я тоже не согласна! — воскликнула Даша. — Какой из него главный редактор?!
— Устраивать склоки будете во внерабочее время! — повысила голос Галина Михайловна. — Речь идет о временном исполнении обязанностей главного редактора.
— Нет ничего более постоянного, чем временные конструкции, — пробормотал я и расправил плечи. Черта с два я позволю сейчас Эдику вот так просто сесть в управляющее кресло! Победитель нашелся, сука... Игру престолов тут устроил, с отравлениями и интригами.
— Галина Михайловна, я, конечно, всего лишь молодой специалист, и опыта у меня без году неделя, но высказать свое мнение же я имею право, верно? — сказал я подчеркнуто спокойным тоном.
— Ну что ж, говорите, Иван, а мы послушаем, — Галина Михайловна скрестила на груди руки.
— Если не идти вперед, то обязательно начинается деградация, — веско сказал я, призывая на помощь все свои способности к демагогии. — Я очень хорошо отношусь к Эдуарду, как журналисту. Он добился неплохих результатов, и все такое. Вот только он не развивается. Сколько времени ты работаешь в «Новокиневском шиннике», Эдик? Восемь? Десять?
— Это и называется «опытом работы», — хмыкнула Галина Михайловна.
— Все верно, — кивнул я. — Только в творческих профессиях имеет значение прежде всего не количество, а качество. Я работаю недолго, но даже мне понятно, что Эдик склонен просто плыть по течению. Сидит на удобном стуле, получает неплохую зарплату. И никуда не стремится. Он и сейчас захотел стать главным редактором...
— Исполняющим обязанности главного редактора, — поправила меня Галина Михайловна.
— Ну да, исполняющим обязанности, конечно, — согласился я. — Но ведь на время исполнения обязанностей он получит надбавку к зарплате, верно? Впрочем, это неважно. Я на самом деле хотел не это сказать. Просто объяснил, почему против кандидатуры приспособленца Эдика на месте главного редактора даже временно. Я хотел сказать про другое. Очень жаль, что у нас в газете происходят всякие неприятные вещи. Надеюсь, что с Сергеем Семеновичем все будет в порядке... Но в любом случае, что бы ни происходило, каждое потрясение нужно воспринимать как возможность. Возможность сделать выводы, стать лучше, попробовать что-то новое. Использовать это для развития и роста. У нас временно нет главного редактора. Это факт. Но ведь это обалденный повод попробовать новые подходы! Поэкспериментировать, понимаете? Дать нашей газете новые смыслы. Выйти на новый уровень, может быть... Ну, то есть, сделать шаг к новому уровню. Понимаете, о чем я говорю?
Я внимательно посмотрел на суровое лицо Галины Михайловны. Она была серьезная, и слушала меня очень внимательно. И кажется даже начала проникаться словами. Во всяком случае, прохладной иронии в ее лице больше не было.
— Я не призываю вас прямо сейчас принимать решение, — сказал я. — Только отложить его на один день. Просто выслушайте наши мнения и обдумайте их... В общем-то, все. Может быть, Даша хочет что-то добавить?