Холодное пламя: Гори! (СИ)

— За Луну не волнуйся, — произнес Торк. — Она к Жулье ученицей пойдет. Она хоть и мелкая еще, но бойкая.
— Да, — вмешался Сулим. — На улице не оставим и приглядим как положено.
— Обговорено уже, — недовольно буркнул Жулье и оглядел парня. — Пойдешь через перевал Укто. За ним придешь в северные земли. Там уже лошадь бери. До перевала смысла нет. Там и раньше, говорят, обвалы бывали. А как упырь появился — там никто дорогу чинить не думал.
Парень встал, плотно свернул теплое одеяло, крепко перевязал веревкой и принялся прилаживать его сверху.
— На севере Норды живут, — продолжил говорить лекарь. — Они кулаками помахать не дураки. За словом в карман не лезут и чуть что сразу за оружие хватаются. Но никогда в спину не бьют. Вся прямо, глаза в глаза. Если с кем насмерть сойдешься — никто в драку вмешиваться не будет, если уж ты совсем не оскорбил. Могут по очереди вызывать, пока не убьют, но так чтобы в спину — никогда.
— Хватит на него жуть то нагонять, — недовольно заворчал Торк и развернул принесенный с собой сверток. — Ты вот, что… Это твоя работа. На клеймо тебе не давал права, потому без клейма будет. Я его немного довел и заточил.
Парень кивнул и принялся прилаживать короткий клинок на пояс.
— Вот тут серебра немного, то что продал из под твоего молота. И еще немного за то, что осталось. Я потом продам и… — тут кузнец оглядел парня, возмужавшего за последние пару лет и махнул рукой, почему-то отвернувшись.
— А я тут кое-что особенное принес, — произнес Сулим, достав небольшую сумку с меховым свертком. — Это называется «Кагана». Не мой профиль, но рецепт я знаю. Внутри этого меха зашито вяленое мясо со специями и кореньями. Оно долго не испортится. Режешь его и добавляешь в кашу. Не императорские яства, но не тухнет и плесень его не берет.
— Спасибо, — кивнул парень и убрал меховой сверток внутрь рюкзака.
Жулье протянул ему небольшой кожаный кофр, внутри которого что-то звякнуло.
— С Кожевенной улицы короб сделали. — произнес он. — Это лучшее, что у меня есть. Там концентраты. Он доходить будет еще несколько дней. Потом разведешь.
— Спасибо, — повторил парень и прицепил кожаный прямоугольный кофр на лямку.
— Ну, вроде все, — вздохнул Торки махнув рукой вышел из дома молодого дарования.
— Он переживает сильно, — улыбнулся Сулим. — Пойдем мы, чтобы… В общем пойдем.
— Я в тебя верю, — вздохнул Жулье и, хлопнув парня по плечу, устремился за пекарем на улицу.
Парень проверил рюкзак, оглядел дом и присел на лавку. Взгляд устремился на сестру, сидевшую с опущенной головой.
— Ну? Хоть обнимешь на прощанье?
Девочка поднялась и тихо наступая на старые половицы подошла к парню. Только сейчас он заметил, что на платье большое мокрое пятно. Всю процедуру прощание с ремесленниками, она молча проплакала, сидя на кровати в углу.
— Я даже ни одного всхлипа не слышал, — произнес Рус и обнял сестру.
Усадив ее себе на колени, он он достал из-за пазухи книжку и показал ее сестре.
— Давай на прощанье? М-м-м?
Девочка молча кивнула и впервые всхлипнула.
Парень сглотнул ком в горле и наугад открыл страницу. Так же наугад принялся читать, не особо вдаваясь в текст. Он просто старался, чтобы его голос не дрожал и слышался уверенно.
— Там, где облака из сладкого творога и их можно есть ложкой, а по радуге можно постучать поварешкой…
Губы едва слышно шептали сказку, которую девочка слышала уже сотни раз, руки прижимали к себе сестру, так похожую на мать, в груде поднял голову страх к неизвестности, но разум старался уловить каждый момент, чтобы запомнить и не потерять.
Цвет ее волос, ее запах, царапины на руках от тяжелого ножа, которым она готовила ему вчера ужин.
— … Тогда принцесса Вильветта сказала, что никогда больше не будет плакать.
Парень закрыл книгу и крепко обнял последнего родного человека в этом мире.
— Когда вернешься почитаешь мне снова?
— Нет. Когда я вернусь, ты сама прочитаешь мне эти сказки, — произнес парень и погладил по голове девочку. — Мне надо уйти на долго. Пока меня не будет, ты будешь учиться у старика Жулье.
 
— Он сварливый…
— И дотошный, — кивнул Рус. — Ты сможешь.
— А ты?
— А я найду мага и буду учиться магии. Может быть даже до империи доберусь.
— Но ты ведь вернешься?
— Вернусь. Обязательно вернусь, — кивнул парень. — Вот увидишь…
— Ты станешь настоящим волшебником, — тихо произнесла девочка. — Как придворная волшебница Лизавета.
— Ага, — кивнул брат и вытянул руку, сжатую в кулак. — Смотри, что я уже умею…
Парень сконцентрировался и направил силу в руку. Кожа покраснела, но никакого пламени не было. Он медленно раскрывал кулак, показывая небольшой красный огонек на ладони. Он метался, словно светлячок, но далеко от руки не улетал. Спустя пять десять секунд парень резко сжал кулак, пряча проявление силы и взглянул на сестру.
— Видишь? Я уже волшебник! — с улыбкой произнес он и вложил в руки сестренки книгу. — Только не опытный еще… Вот найду мага и…
***
Айзу стоял у окна, прислонившись плечом к косяку. Он задумчиво смотрел на угол торчащей крыши и вздыхал.
— Тебе пора отдохнуть, — произнес грузный мужчина, сидевший в свободном кресле с чашкой чая. — Ты слишком загнался.
— Трудно отдыхать, когда так все закрутилось, — отвлеченно произнес глава города.
— Ты о роде Дог? Сейчас о них нет смысла беспокоиться. У нас есть отсрочка, чтобы закрыть это дело раз и навсегда.
— Знал бы — никогда бы не связался с этим калекой.
— Если бы я знал, какими неприятностями грозит городу этот Дог, то давно бы выпроводил его из города или отравил по тихому, — недовольно проворчал толстяк. — Сейчас главное не это. Главное — подготовка к очередному набегу. Если не зимой, то по весне — точно.
— Этот старик из рода Дог, — начал задумчиво говорить Айзу. — Он пошел не на восток. Он свернул с тракта на шелковый путь. Он пошел в сторону Кусарифа.
— Это точно? — нахмурился толстяк.
— Точно. Монета заставит его не вмешиваться двадцать лет, но ничто его не помешает ему собирать информацию чужими руками. — Не отрывая взгляда от торчащей крыши, мэр города принялся на автомате грызть ноготь на большом пальце. При этом он продолжал рассказывать: — Спустя три дня, после того как он ушел с наших земель, на тракте появились два мелких торгаша. Оба торгуют мелочью, но суть не в этом. Они не заходят в города. Только по тракту таскаются туда и сюда.
— Может пошлину платить не хотят или…
— Только по тракту. От Вивека до торгового перекрестка.
Толстяк пожевал губами и кивнул.
— Подозрительно.
— Мы правильно сделали, что отправили парня подальше. — больше убеждая сам себя, произнес Айзу. — Он ушлый малый и не пропадет.
— Ага, и поэтому ты отправил его через перевал Укто? — хмыкнул толстяк.
— С этими торгашами ему точно не стоит пересекаться. Бегать по лесам он не обучен, а так хотя бы есть шанс исчезнуть незаметно. Да и упыря он сам сжег своей силой.
— Что-то мне не верится, что его мог убить какой-то мальчишка, — недовольно проворчал собеседник.
— Не простой мальчишка, а одаренный, — возразил Айзу и замер.
Он вытянул шею и припал к окну, чтобы заглянуть в декольте очередной проходящей мимо девушки.
— Тебе нужно отдохнуть, Айзу, — покачал головой гость, прекрасно представляя куда пялится глава города. — Или жениться.
— Отдохнуть? — тут же встрепенулся от магического слова «женитьба» мужчина. — Да. Надо отдохнуть. Давно я не заглядывал к…
— А ты можешь делать это менее пафосно? — недовольно прервал его толстяк. — В прошлый раз на Цветочной улице было собрание с публичным выговором тебе. Вся улица на ушах стояла от твоих любовных похождений. Что ты с ними делал в ту ночь? Заколдовал орать от страсти?
 
— Никакой магии, — отрезал Айзу и с улыбкой добавил: — Только ловкость рук и… немного техники!