Подаренная Луной (СИ)

— Хорошо, — прошептала, проведя кончиками пальцев по его запястью. — Тогда отпустите меня.
Прикасаться к нему стало необходимее кислорода.
— Даже если бы хотел, при всём своём желании не смог бы сейчас этого сделать, — покачал головой мужчина. — Ты моя, мышка, смирись. Я тебя поймал. И уже никуда не отпущу. Если только… потом, — дополнил, вновь ухватив меня за талию. — Позже, — развернулся вместе со мной и прошагал к столу, на который усадил меня. — Не сейчас, — мужские ладони скользнули по ногам от колена вверх, раздвигая их шире. — Сперва… Покричишь для меня снова?
Не вопрос. Утверждение. Подтверждение — приподнятый подол моего нового платья. Наравне с ласковым прикосновением между ног. Пока ещё поверх белья. Но даже так — подобно разряду тока. Прошивает насквозь, впитывается в каждую клеточку организма, сковывает мышцы, травит мои вены, дурманит разум. Не сопротивляюсь. Больше не принадлежу себе. Не контролирую. Лишь подчиняюсь. Ему. Одному-единственному, кому действительно хочется подчиняться. И едва сдерживаю срывающиеся с уст тихие стоны. Пока ещё тихие.
— Как же ты восхитительно пахнешь, мышка, — прошептал Владимир, вынуждая лечь на стол.
Замер так на мгновение, рассматривая меня по-новой, пока его взгляд не остановился на неприкрытых бёдрах. Мужские пальцы аккуратно поддели края трусиков, потянув на себя, снимая и убирая в свой карман.
И снова смотрит. Дышит через раз. Хрипло и жадно втягивая в себя кислород, будто не может надышаться. Тёмный взор до сих пор пылает невидимым огнём, обжигая мои внутренности. Не прикасается больше. Лишь смотрит. Неотрывно. Глубоко. Будто видит все мои тайные помыслы. Видит, как я желаю, чтобы он дотронулся до меня снова. Потому что так и происходит наяву. Проводит двумя пальцами по моей плоти, раскрывая, чуть надавливая, а большим пальцем кружит по клитору, добавляя остроты своим откровенным ласкам.
— Если бы ты только знала, как сильно я тебя хочу, мышка.
Его шёпот проходит вибрацией по натянутым струнам нервов, порождая ответную дрожь во всём теле. Я дрожу. Почти хнычу. Мысленно давно умоляю.
— Очень хочу, — продолжает он. — Всю. От и до. Можно? — спрашивает едва ли внятно из-за хрипа в голосе.
Какая-то часть меня ещё помнит о том, что я должна отказать. Но она — это я-прошлая, слишком ничтожна. Я не слышу её, не воспринимаю реальной. Та я, кто есть здесь и сейчас, не может отказать. Не может и не желает. Наоборот. Согласна на что угодно, лишь бы только Владимир снова и снова прикасался, ласкал, дарил это невероятное ощущение блаженства, что туманит мою голову.
— Да…
И всё. Дальнейшее напоминает больше карусель из чувств и эмоций. Поцелуй лодыжки почти звёзды зажигает в моём теле, оседая внизу живота болезненно-сладким ощущением. Его губы скользят дальше, к колену, не пропуская ни единого сантиметра моей кожи, оставляя незримую дорожку из поцелуев. Сперва на одной ноге. Потом на другой. На самих бёдрах. Но ни разу так и не коснувшись там, где всё пылает в мучительной жажде. Знаю, намеренно так поступает со мной. Одаривает ласками низ живота. Растягивает удовольствие. Дразнит. Сводит с ума своими действиями помноженными на бездействие.
Ведь не делает ничего особенного и в то же время я готова сама на него наброситься, лишь бы получить желаемое. И вот когда я действительно собираюсь это сделать, мужчина вдруг опускается на колени, подтягивая меня за бёдра к краю, а плоти касается его горячее дыхание, сменяющееся нежным касанием языка. Ток снова пронзает каждую клеточку моего тела. А когда к языку присоединяются пальцы, я вовсе перестаю чувствовать хоть что-то, кроме растущего внутри вожделения, что бросает меня в безграничный омут, сотканный из чистейшего удовольствия. Ласковые касания сменяются более уверенными, страстными, дерзкими и даже слегка грубыми. Пальцы не просто ласкают, они толкаются в меня быстро и жёстко, неумолимо вышвыривая за грань, где я растворяюсь в океане исключительного наслаждения…
   
Глава 10
 
Глава 10
Владимир 
Внутри клокотала ярость. Даже спустя несколько часов. Казалось бы, пора успокоиться, расслабиться, но не выходило. Стоило только вспомнить, что Эриду подвергли такому унижению… а ведь я её в машине предупреждал об этом, говорил, что так будет, но нет, она же лучше знает, как и что нужно делать. Сказал, чтоб собралась на встречу. Девчонка и собралась. Ноги в руки взяла и побежала, как и в чём была. Возникло стойкое желание ухватиться за хрупкие плечи и встряхнуть мышку. Чтоб уже услышала, что ей говорят. Упрямая.
Впрочем, не на неё я злился. Нет, конечно. Глупо злиться на ту, которая в этом мире ничего не смыслит. На себя я злился. Что не подумал о таком, не пресёк, дал повод поиздеваться над мышкой. И сорвался на неё тоже поэтому. Ведь мог объяснить всё по-нормальному, как всегда это делал с другими новичками. Мог, но не стал. Тупо не смог совладать с эмоциями.
Рядом с этой девчонкой вообще мозги набекрень ехали, не позволяя рассуждать здраво. Словно кто-то во мне тумблер перещёлкивал, стоило той только на горизонте показаться. Да что там показаться. Достаточно учуять её нежный аромат, всё тело напрягается, как перед оборотом в прыжке. И это я ещё молчу о круглосуточном стояке по её вине. Пойти бы, утолить желание с другими, но в том-то и дело, что других больше не хотелось. Как отрезало. А к мышке я не смел прикасаться лишний раз. Да и обещание держало куда крепче любых запретов. Впрочем, ложь. Не поэтому я сдерживался. А потому что в глубине души осознавал, это лишь усугубит моё состояние. Не хватало ещё навредить девочке в порыве страсти. Она ж хрупкая, как цветок. Задень, сломается. Всё время приходится ограничивать свои порывы, что тоже не добавляет спокойствия и терпения к моей выдержке.
И вот вроде нет в ней ничего особенного. Обычная человеческая девушка, с самыми обычными тёмными волосами, которые на свету красиво отливают медью, и карими глазами, которые у каждого второго, но только у мышки будто светятся изнутри. Особенно, когда она злится. Так почему меня торкает с неё, как если бы она была волчицей?
Да, Влад, это не ей, тебе пора лечиться. Пускать слюни на человечку… додуматься надо! 
Но как же она хороша! Моя мышка...
А уж когда увидел её в том платье, красное на белом, такую всю из себя оскорблённую невинность, просто перестал соображать. Лишь бы ещё раз к ней прикоснуться, услышать стоны, почувствовать вкус…
И тут же встряхнул головой.
Снова не о том думаю.
Вот и взгляды собравшихся в конференц-зале на вечернем совещании это подтверждали. Оно уже полчаса как шло, а я всё никак не мог сосредоточиться на обсуждении нового договора. Мысли скакали с одного на другое. После самобичевания мозг переключился на произошедшее в кабинете, откуда ушёл, оставив Эриду одну, в своей постели. Девчонка банально вырубилась ещё в душе, чем весьма позабавила. Никогда не видел, как засыпают стоя. И падающая сверху прохладная вода не стала помехой. Пришлось вытирать и укладывать мышку в кровать. Там она и осталась пребывать даже спустя три часа.
Да, не стал будить. И задания её все сам доделал. Конечно, это не значило, что так теперь будет всегда, всё же работу и личное я никогда не совмещал. И сам до сих пор не понял, как позволил такому случиться. Но факт оставался фактом: Эрида пробуждала в душе несвойственные мне ранее порывы и эмоции. И мне это нравилось. И вместе с тем — нет. Излишне слабым и зависимым я становился рядом с ней. А я не имею права на слабость. Особенно, подобную. Слишком много желающих уничтожить меня. Знал каждого поимённо. Как и понимал их. Я действительно опасен. Очень опасен. Как и вся моя семья. Нас боятся и уважают, проклинают и преклоняются. И ищут повод, чтобы уничтожить. И если я не остановлюсь сейчас, он будет. Да такой, что родство с Верховным не спасёт.