Ириаты. Играя против правил (СИ)

— Я не могу, Тим…
— Не можешь. Не можешь отказаться. Обещаю, я не заставлю делать ничего, что тебе не понравится. Ну же, ты ведь хочешь, — проникновенно прошептал Тим, соблазняя ее на авантюру.
Авиталь обреченно застонала. Чувствуя, что совершает огромную ошибку, возможно, самую большую в жизни, она ответила:
— Хорошо.
Сегодняшний день они провели в гараже. Тим ковырялся с мотоциклом, Авиталь принесла книгу. На этот раз не алхимический сборник, а дневник ириата, который изучал методы концентрации. Она читала его перед сном, надеясь помочь сестре. Ее испытание послезавтра.
За это время Авиталь опробовала еще три состава. Учитывая, что действовали лишь те, что предназначались ее расе, это укрепляло догадки.
— Почему ты хмуришься? — спросил Тим после того, как она записала последний результат исследования.
— Я все больше склоняюсь к мысли, что ты можешь быть одним из нас. На тебе не работают порошки для людей, ты легко вошел в Эрусон. Правда, сопротивляешься моему дару и эффект от составов не такой сильный, как должен быть.
— Но вы не теряете детей. Тем более не оставляете на произвол судьбы в лесу, — напомнил Тимур, помрачнев.
— Я была абсолютна уверена, что это невозможно, но убеждаюсь в обратном. Если ты один из нас, то скоро войдешь в силу. Пребывание в Эрусоне питает тебя энергией. Должен проснуться дар. Он поможет понять, к какому клану ты принадлежишь.
— А просто спросить у глав нельзя?
— Они потребуют доказательств, что ты ириат. У нас очень строгие правила. Все стараются держать секреты при себе, иначе уничтожат.
— Чем больше узнаю, тем меньше мне нравится твой мир. Неужели возможность обладать шеримс и даром того стоит?
— Со временем можно ко всему привыкнуть. Кроме потери частички себя. Без нее не будешь цельным. Возможно, однажды ты поймешь это сам.
Глава 5. Один день без запретов.
Нас следующий день они вышли во двор ранним утром. Их ждал мотоцикл Тима. Вновь устраиваясь за его спиной, Авиталь на миг прикрыла глаза. От парня веяло теплом. Откуда в нем его столько? Жизнь парня сложно назвать приятной.
Что ж, это она и выяснит. Тим ошибся, если думал, что сегодня вопросы задавать будет только он. Она тоже не упустит шанса докопаться до сути.
Авиталь не спрашивала, куда они едут, тем сильнее было удивление, когда Тим остановился возле моста у въезда в город. Учитывая, что поднялись они довольно рано, как раз успели к моменту, когда солнце только показалось над городом.
— Именно здесь началась моя новая жизнь, когда я переехал. Рванул сюда, ничего не имея и кидаясь в неизвестность. Без связей, поддержки, с диким желание жить, — Тим первым нарушил тишину, позволив себе осторожно обнять ее со спины.
В первый момент Авиталь хотела по привычке отстраниться, но он тотчас ей напомнил, что сегодня она свободна от всех обязательств. И Авиталь удивилась, когда расслабилась в его руках.
— Тебе не грустно было покидать родину? Неужели совсем ничего не держало?
— Ничего. В прошлом я оставлял лишь одиночество. Хотя один важный человек все же был. Лавочник из киоска неподалеку от интерната. Понятия не имею, почему он не гнал меня, когда я приходил в изодранной одежде и с очередным фингалом.
— Ну надо же, ты не всесильный! — рассмеялась Ави.
— О, ты не видела, каким красавчиков я был. Думаешь, от чего мой нос настолько идеален? У меня была масса возможностей его подправить! Лавочника звали дядя Митя. Он садил меня за прилавком, давал какую-нибудь булку и просто смотрел.
— Представляю… Изчучканный пацан, за обе щеки уплетающий булку.
— Дядя Митя единственный видел что-то во мне. Признаться, до сих пор не знаю, что именно. Он повторял одно и то же: «Тот, кого я вижу — это не ты. Найди себя, мальчик, и твоя жизнь изменится».
Авиталь нахмурилась. Слишком странно звучали слова. Мог ли мужчина что-то знать? Был он человеком или кем-то из них?
— Дядя Митя умер за неделю до выпуска. Больше меня никто не держал. И вот я здесь. А как ты оказалась тут? — Тим развернул ее к себе, заглядывая в глаза.
 
Он все еще не отпускал ее, но Авиталь чувствовала, что, если захочет отойти — он не станет удерживать. Он давал ей выбор. Как и право промолчать. Но сегодня Авиталь пообещала забыть обо всех запретах.
— Порой мне кажется, что я родилась с осознанием долга наследницы. Когда мама стала главой сов, в роде было неспокойно. Она воспитывала меня сама. Сама обучала, знакомила с миром.
— А твой отец?
— Отец был слишком не похож на нее. Его никогда не интересовала власть, он был ученым. Наверное, моя страсть к алхимии от него.
— Видно, он весьма талантлив.
— Но не очень удачлив. Отец часто не осознавал риска, бросался туда, где могло быть слишком опасно. Неудачный эксперимент случился год спустя, как родилась Амира. Она его не помнит.
Тим не удержался, и крепче прижал девушку. Он слышал, как дрогнул ее голос, но взгляд остался твердым. Совенок нарушала правила, скрывая чувства, но он не смел возмущаться.
— Чтобы отвлечь от смерти папы, мама решила заняться поиском жениха. Так появился Кир, но сегодня вспоминать о нем не будем. Скажу лишь, что меня обучали и воспитывали с осознанием своей роли.
— Чем ты увлекалась в детстве? Что ты любила?
— Музыку. И сейчас тоже. В ней легко раствориться, уйти от тяжелых мыслей, побыть собой. Пожалуй, музыка и дает свободу, которую ты во мне отрицаешь.
— Ну вот когда докажешь обратное, тогда и поверю, — Тим улыбнулся.
Еще с четверть часа они простояли в тишине. Авиталь ловила на лице лучи утреннего солнца и старалась по-настоящему прожить этот миг. Она чувствовала тепло. Не только от встающей звезды, но и от Тима, что укрывал ее от свежего ветерка над рекой.
В груди размеренно, но так сильно билось сердце, чувствуя эхо в ее частичках — шеримс следовали за ними. Они тоже наслаждались минутой покоя.
— Что ж, солнышко проснулось, — голос Тима прозвучал как-то опасно. Слишком много в нем предвкушения. — Не имею ничего против музыки, но предпочитаю срывать эмоции в скорости. Идем.
Он взял ее за руку, подводя к мотоциклу. Сам надел на нее шлем, проверил, чтобы тот сидел ровно, заставил застегнуть куртку. После этого привычным движением надел свой и завел мотоцикл. Как только Ави устроилась за его спиной и крикнула, что готова, они сорвались с места.
Дикий рев мотора заглушал все звуки вокруг, в том числе ее испуганные крики. Привыкшая к гонкам Кира в машине, Ави впервые почувствовала скорость.
Они мчались по пустой загородной трассе, легко входя в повороты. Первое время Ави от страха лишь сильнее вжималась в Тима, закрыв глаза и чувствуя ревущий ветер, который трепал волосы и одежду.
Пара минут, и страх сменился любопытством. Приоткрыв глаза, она увидела, как проносятся мимо сонные окраины города. Казалось, что в этот миг они одни на свете. Только она, Тим, мотоцикл и ласкающее спину солнце.
Мчаться с ветром, быстрее ветра!
Когда Тим въехал в город, снижая скорость, Авиталь колотило от переполнявшего восторга и адреналина. Остановившись в парке, они решились еще немного пройтись. Ей срочно нужно почувствовать землю под ногами! Так как стало тепло, Ави стянула куртку, подставляя лицо солнцу.
— Что это за татуировка? У твоей сестры такая же? — заметил Тим. Перышко на шее девушки так и манило прикоснуться, но он не спешил.
— Парные татуировки. У меня правая половинка, у сестры левая. Это была идея Амиры. Мы сделали их, когда ей исполнилось двенадцать. Она тогда пошла в школу ириатов. До этого времени мы обучаемся в семье. Ами хотела, чтобы я всегда была с ней рядом.
— А перо — символ того, что вы совы?
Авиталь кивнула. Она призвала шеримс, и пернатая осторожно присела на плечо Тима. Когда он потянулся, чтобы пощекотать ее, Авиталь тоже рассмеялась. Чувства с шеримс у них общие.
После парка они решили перекусить. На это раз место выбирала Авиталь, решив показать Тиму их любимое с сестрой кафе. В нем подавали превосходный горячий шоколад и круассаны.