Не слабое звено (СИ)

Вторая часть охоты закончилась быстрее, чем предполагали хозяйки замка – зарядили дожди, перемежающиеся со снегом, зверь притаился, да и отсутствие условий дало о себе знать.
Всадники вернулись в замок, предупредили, что утром отбывают в свои владения. Женщины выдохнули, руководя приготовлением ужина для короля, свиты, и еще пары десятков лордов.
За ужином король подозвал Фелисию, попросил присесть рядом – для этого ушел со своего места его доверенный. Таня присела на край стула и уставилась на стол.
– Вы слишком открыты в своих мыслях, леди, и это может сыграть с вами плохую шутку, - начал он, когда в зале начались беседы, и гул заглушал его низкий, но очень приятный баритон.
– Вы мне угрожаете, сир? – она подняла глаза на него, и задержала взгляд ровно на переносице.
– Нет, что вы, у меня нет причин для вражды. Похвально, что вы держите графство в столь завидном состоянии, да еще и находите новые пути для получения дохода. Я принял решение сам – вы будете поставлять ликер ко двору. Двадцать бочонков в год, и я знаю, что это для вас не мало. Но, лорды со всей Англии скоро заговорят о нем. Только вот, у меня к вам будет встречное условие – через шесть месяцев вы прибудете туда, куда я укажу вам в послании, оно будет вот с этим перстнем, - он повернул ладонь наружу увесистым, но хорошо исполненным перстнем с темно-зеленым камнем. Таня пыталась рассмотреть его, но король убрал руку. – Думаю, к тому времени у вас будут новые песни, - он чуть наклонил голову, давая понять, что разговор закончен.
– Благодарю, сир, мы согласны поставлять двадцать бочонков в год. Если через полгода со мной все будет хорошо, я обязательно прибуду, чтобы спеть новые песни, - Таня не стала смотреть на него, просто встала и направилась за стол к сестре.
– И еще… - уже громко продолжил король. Сегодня ночью к вашему повару я отправлю своего, и я надеюсь, что им хватит времени, чтобы передать рецепты этих прекрасных кушаний, которыми вы угощали нас.
Флоренса и Фелисия мотнули головами и улыбнулись в знак согласия.
– Лишь бы они быстрее уехали, я готова рассказать ему не только рецепты, - прошептала не меняя лица Флоренса.
– Потерпи, сестра, - спокойно ответила ей Таня. Вот увидишь, скоро у нас все будет хорошо.
Утром они провожали эту прожорливую толпу до ворот. Король не был расстроен, наоборот, у него было отличное настроение. Слуги лордов шептались с Айзеком, и Таня понимала, что это начало их нового бизнеса – они выстраивались в очередь за новым напитком, что так греет душу и просветляет разум, как охарактеризовал его Эдуард I.
Таня думала о том, что ее прежняя жизнь оказалась менее реальной и настоящей, менее живой, лишенной сути, опоры. Сейчас, когда на ее плечах лежал не только этот замок, а и будущее Шотландии в лице маленького Бродаха, она понимала свою силу, свое предназначение. Вспомнив маму, она горевала, но научилась разговаривать с ней, выйдя за стены замка. Но когда она вспоминала о Косте, это всегда был один единственный момент – его злое раскрасневшееся лицо, воздух, бьющий ей в лицо из его рта, когда он кричал, что она слабое звено.
– Нет, Костя, теперь я точно знаю, что я не слабое звено. Теперь я даже доказывать тебе ничего не стала бы. Я не просто сильное звено – я сама эта цепь, состоящая из множества звеньев. И именно ты оказался этим слабым звеном, но моя цепь отторгла тебя – жизнь сама сделала так, чтобы ты исчез из нее, - говорила она вслух, стоя на стене одна и смотря вслед удаляющейся коннице. Холодный ветер бил в лицо, но она стояла там до тех пор, пока «волки», что не смогли съесть «овцу», не скрылись за лесом.
– Все, дорогая, достаточно мерзнуть, идем в дом, для нас Айзек оставил кувшин того самого вкусного сливочного ликера, - неожиданно обняла ее сзади неслышно подошедшая Флоренса.
– Идем, теперь все закончено. Я не знаю насколько, но пока у нас есть время, чтобы нарастить «жирок», ответила Таня, и в ответ прижалась к Флоренсе. – Скажи, весной здесь цветут деревья?
– Да, за замком прекрасные сады, и там есть вишня, а еще, много смородины, и даже ежевика. Детьми мы устраивали там игры, и нас не могли загнать в дом – слуги валились с ног каждый вечер после погони за нами – они не должны были выпускать нас из виду. Однажды, мы наелись вишни с косточками… – Флоренса болтала, а Таня слушала, и ей казалось, что сестра описывает ее прошлое. На секунду она испугалась, что может просто забыть истинную свою историю, но успокоилась, когда поняла, что мама, если видит ее сейчас, счастлива за нее, и серьезно сложив брови, говорит, что она и так знала, что я боец.
   
Глава 38
 
Дорожная распутица заставила сидеть дома пару недель. Леди суетились по дому, крестьяне рубили дрова для себя и хозяев, на полях больше не было животных, а в лесу, в ожидании устоявшегося снежного покрова, замерли звери. Во дворе замка прохаживались только стражи да редкие слуги пробегали с мисками или ведрами. Утром и вечером батлер выходил из темницы, чтобы полчаса видеть свет – его уже не смущала эта работа, тем более, в корытах свиней часто обнаруживались нетронутые куски хлеба и пирогов, что закормленные твари даже не замечали.
Айзек радовался, что успел закупить зерно и ячмень. В некоторых замках им даже пива продали – удивились, зачем батлер покупает его так много и так задорого. В бочках настаивалось пиво из ячменя, бочки были закрыты лишь номинально – в них бурлила жизнь, словно в огромных животах, вода и зерно становились началом того чуда, которое леди делала просто нагревая его, - поражался Айзек. Часть овина отдали специально под эти самые бочки.
Если бы не усталость, то жизнь в замке и работа полностью устраивали старика. Он словно помолодел за последние месяцы, но эта погода выворачивала кости, быстрее бы снег покрыл землю и установилась зима, - думал он. Хозяйки удивили его еще в самом начале, но то, что они делали сейчас… Запись на ликеры и деньги от лордов текли рекой. Никогда еще, даже в самые хорошие годы с шерстью не было столько достатка. Как снег на голову в это самое время, когда он ожидал большого голода.
Вот бы еще овины утеплить, а то столько дров и сил уходит на поддержание нужной температуры. Если бы не Фара, точно бы не справился. Толковый парнишка у меня вырос, и леди отметила, даст Бог, будет при работе, может и в войско не заберут – Эдуард все время своего правления только и делает, что воюет, опустошая не только земли шотландцев, а и свои – народу положил в Шотландии – два десятка лет еще надо, чтобы выросли новые, а работать некому, семьи голодают.
Его сухие глаза вынуждали чаще моргать, и сидя у костра он чувствовал эту сухость еще сильнее. На улице мерзко и сыро, но там он может не моргать так часто. Еще в молодости он испортил их на заготовках смолы и дегтя – лорд гнал мальчишек работать на несколько месяцев в болота. Гнус и жара днем, холод и сырость ночью сделали свое дело – кости ныли, глаза саднило, словно в них попал песок.
Старик, качая головой подкидывал дрова в очаг.
– Нет, надо вести сюда мастеров, - по-стариковски, задумчиво, но решительно сказал он вслух.
Пока хозяйки с ребенком жили в покоях, где встречали короля, их жилище штукатурили мастера. Таня решила, что раз на улице сейчас все работы встали, значит нужно успевать делать домашние. Айзек еще просил мастеров, чтобы утеплить овин, где доходит пиво. Там же мастера и ночуют. Собрали со всех ближайших деревень, чтобы не затягивать, и оплату хорошую положили – так дело веселее спорится.
 
Флоренса выделила для вязальщиц и швей специальную комнату, где они по указаниям Тани пробовали делать для леди гамаши. Разговоров о них шло сейчас много – даже деревенские переняли технику. Работы на улице и зимой хватает, те же дрова здесь не заготавливают на зиму, а рубят постоянно, перевозят цельными бревнами, во дворе рубят, и сушат у стен в кухне и теплом хранилище.
Таню радовало наличие хоть такой вот штукатурки – то вещество, что они называли ядом, было ничем иным как известью. Она показала мастерам как можно сделать подобие лепнины, и многие из них делали из деревянных правил формочки, проводя которыми по штукатурке, можно получить сразу пару жгутов – барельефов. После штукатурку можно было белить – если есть известь, то погасить ее и процедить через ткани не сложно – так вся деревня делала, а особенно бабушки, что отрицали все виды обоев. Побелку можно было подновить осенью, как работы по саду и огороду закончатся, и зимовать со свежим ремонтом. Быстро и полезно – все микробы известь убивает на стенах.