Разрешаю меня ненавидеть (СИ)

– Будем плавать в белье, – отмахнулась она. – Я предупрежу ребят, чтобы не заходили.
Так мы и поступили.
Когда пришли в большую комнату, где и располагался бассейн, там на самом деле было пусто. Эйса первая разделась до белья и нырнула в воду. Я немного помялась, потом тоже сняла одежду, сложила стопочкой на лавочке и последовала за Эйсарой.
Некоторое время мы плавали в тишине. Каждая из нас просто наслаждалась морской водой и спокойствием. Каждая думала о чём-то своём. Но первой молчание нарушила Эйса. И подняла именно ту тему, которой мы обе ещё ни разу не касались.
– Тори, – она вздохнула, будто собираясь с мыслями, чтобы продолжить, – я хотела поговорить про твою кровь.
Я мигом ощетинилась. Нет, ни на мгновение не забывала, что эту драгоценную жидкость тут выкачивали из меня, как из дойной коровы. Но всё же старалась об этом не думать. Хотела расспросить Дана, но он будто специально меня избегал. Даже ночевал теперь в каком-то неизвестном месте, полностью уступив мне свою комнату.
– Понимаю, что это всё звучит дико, – продолжила Эйсара, опустив взгляд. – Но раньше мы все жили под колпаком у империи без малейшей надежды на свободу. Арго много лет занимался поиском способа хотя бы немного ослабить действие клятвы, но не находил. Даниэль помогал ему, тоже загорелся этой идеей. Но всё было без толку. Их эксперименты раз за разом заканчивались ничем.
– Даже интересно, кому из них пришло в голову выкачать из меня кровь для экспериментов, – бросила, зло усмехнувшись.
Плавать расхотелось. Я выбралась из бассейна и села на бортик, свесив ноги в воду. С радостью бы ушла, но понимала, что тогда никаких ответов так и не получу.
– На саму идею натолкнуло то, что случилось с Даном, – спокойно проговорила Эйса. –  Не знаю, рассказывал ли он тебе, как его три недели держали в подвале два палача. Он не любит вспоминать об этом, и совсем не рад, что та история стала достоянием гласности. Её знают почти все жители княжества.
В горле встал ком. Рассказ Даниэля я помнила отчётливо. Каждое слово.
– Он ведь на самом деле умер там, Тори, – с искренней грустью проговорила Эйсара. – Никто толком не знал, как ему удалось вернуться. Но главное – через несколько месяцев, когда он полностью восстановился, оказалось, что клятва больше на него не действует. Вот тогда у нас всех появилась надежда.
Она смотрела на меня, я чувствовала её внимательный взгляд, но сама предпочитала разглядывать противоположную стену. На душе от слов Эйсы было очень мрачно. Тяжело. Душно. Но я понимала, что она только начала.
– Именно в его пленении таились ответы на так важные для всех нас вопросы. Арго был уверен, что там произошло нечто, сорвавшее действие клятвы. Он заставил Дана вспомнить и рассказать каждый момент тех трёх недель. Важным было всё, даже мелочи. И вскоре стало ясно, что, вероятнее всего, клятва слетела именно из-за его смерти.
– Но он выжил, – резко выдала я. Мне было больно слышать такое о Дане. И чего бы он ни говорил, я чувствовала свою вину.
– А знаешь, почему? Арго ведь всё-таки понял это.
Я кивнула, но Эйсара продолжала молчать. И только когда я повернулась к ней, она посмотрела мне в глаза и продолжила:
– Он держался за свою любовь к тебе и… за вашу связь. Не сразу, но Дан вспомнил, что однажды ты порезала палец о шип подаренного им цветка. А он слизнул капельку крови. Когда Арго это узнал, его осенило. Именно через кровь устанавливается связь между драконами в звезде. Правда, для этого необходимо добровольное согласие обеих сторон. У вас его не было, как и ритуала. Но в вашем случае оказалось достаточно сильных взаимных чувств. Это связь, но совершенно особая. Так и выяснилось, что даже мгновение смерти сбрасывает клятву империи, а твоя кровь способна быстро вернуть дракона с грани, и уже свободным.
Всё это очень плохо укладывалось в голове, но в глубине души я почему-то не сомневалась, что Эйса говорит правду.
– И всё же избавить драконов от клятвы империи, но привязать к тебе было бы глупостью. И вот тогда Дан начал эксперименты. Он был одержим идеей убрать вашу связь, которая никак не желала рваться. Он бесился, считал себя ущербным, подчинённым тобой. Но однажды ему удалось создать сыворотку, которая уничтожила его поводок, как он сам это называл.
 
– Стоп, подожди, – я выставила перед собой ладони. – Ты-то откуда всё это знаешь?
– Я внучка Арго. Флайрил мой отец. Я всегда интересовалась химией и экспериментами деда, потому всё время просиживала в его лаборатории. Он поначалу ещё пытался меня выгонять, но потом смирился. Так что я была свидетелем почти всех их с Даном работ, успехов и провалов. Помогала, чем могла.
– И что было дальше? После того, как Даниэль смог оборвать нашу связь, – спросила с нетерпением.
– Долгие расчёты, формулы, – проговорила Эйса. – Потом он рискнул попробовать достать образец твоей крови. Согласился отправиться под фамилией матери в Трилинскую академию магии. Его быстро выставили оттуда, но кровь он всё-таки добыл. Арго провёл с ней эксперимент, который оказался успешным. Том потребовал, чтобы первую дозу проверили на нём. Говорил, что нужно спешить, и ночные гонки отличный шанс умыкнуть тебя из-под носа вездесущих охранников.
– Судя по тому, что Томин участвовал в тех гонках, всё прошло отлично, – пробурчала я.
Было очень неприятно в очередной раз осознавать, что стала просто пешкой в чужой коварной игре. И всё в рассказе Эйсы было хорошо и складно, кроме того малюсенького факта, что для своей чудесной сыворотки они использовали меня.
– Да, всё получилось, – улыбнулась девушка. – Теперь очень многие драконы свободны от клятвы.
– Но не все, – сказала, хмуро кивнув. – Ясно теперь, к чему этот разговор. Ты желаешь убедить меня самой добровольно отдать кровь?
Её резкий обречённый вздох стал мне лучшим ответом.
– Это стало бы отличным выходом для нас всех, – с надеждой проговорила Эйсара. ‒– От тебя не нужно много. Не больше ста миллилитров раз в два дня.
Мне всё меньше нравился этот разговор. И теперь уже не хотелось не то чтобы говорить с Эйсой, а вообще находиться с ней в одном помещении.
Поднявшись на ноги, я принялась одеваться.
– Тори, я же хочу как лучше, – от неё не укрылось моё испортившееся настроение.
– Для кого лучше? Для твоей совести? – выдала я, резко обернувшись к ней. – А со своей мне что делать?
– Ты просто поможешь нам, – гнула свою линию Эйсара. Она тоже выбралась из бассейна и встала передо мной.
– Предав свою страну и родных? – сказала я со злой иронией. – Нет уж. Это уже слишком.
А чуть помолчав, добавила:
– Несмотря ни на что, Эйсара, мы враги. Я не одна из вас. Я та, кого вы просто используете.
Сделала шаг к двери, но остановилась и добавила:
– Спасибо, что возилась со мной эти три дня, но больше не нужно. И передай Арго и Дану, что могут возвращать меня в палату под капельницы. Так я хотя бы просплю большую часть своего пленения. А моя совесть будет чиста, потому что своего согласия и свою кровь добровольно вам не дам.
Я вышла в коридор и остановилась. Сначала хотела сразу направиться в ту самую палату, где меня так долго держали, но вовремя осознала, что сама туда попросту не доберусь ‒ не пропустит хитрая защита, установленная на выходе с этажа. Потому решила пока пойти в свою спальню, а уже утром сообщить всем о своём решении. И будь что будет.
Лёжа после тёплого душа в кровати, я долго думала обо всём, что узнала от Эйсы. И вдруг пришла к неожиданному выводу, что больше всего в её рассказе меня зацепило отчаянное желание Даниэля разорвать нашу с ним связь. Почему это оказалось для него так важно? И почему, утверждая, что так сильно меня любил, он ни разу не попытался со мной связаться или встретиться? Какая-то странная любовь получается. Уж больно отдающая ненавистью.
А ведь он сам организовал моё похищение, и никакая любовь ему не мешала. Да и совесть тоже. Он почти всё время был со мной холоден… а местами даже жесток. Как его вообще понимать?