Отмщение клинка ночи (ЛП)

Но он был в Двух Водопадах, и за это отвечал только один человек — Осаму. Та же цепочка мыслей поддерживала ее бесчисленное количество лет. В детстве она представляла безымянного командира, отдающего приказ убить ее отца. Она всегда представляла командира демоном из спектаклей, которые она видела, с белым лицом и рогами. Теперь, впервые, она воспроизвела эти детские мечты, на этот раз заменив демона на Минори. Как и в молодости, это видение подогревало ее гнев и обостряло ее внимание. Не имело значения, что сказал Киоши или насколько благородными были его мечты. Это был реальный мир, и нужно было восстановить справедливость.
Наступала ночь, и улицы, хотя и все еще относительно пустые для Убежища, были все безлюднее. Никто не хотел выходить после наступления темноты, в том числе и Аса. Она была более чем счастлива провести ночь, устроившись на койке, до которой не дошла накануне.
Она повернула за угол и пошла за матерью и ребенком. Аса не думала об этом, пока маленькая девочка, которой было не больше пяти лет, не споткнулась и упала. Слезы собрались у нее на глазах, и хоть она хотела зарыдать, ее мать опустилась на колени и сразу утешила ее.
Возможно, это было из-за ее недавних разговоров с Киоши или из-за раздумий, но в голове Асы всплыло воспоминание, которое она подавила давным-давно.
Она была с матерью незадолго до того, как ее отослали. Воспоминания Асы были смутными, но она помнила, как злилась из-за отсутствия отца. Она всегда была отцом. Она была в ярости, плакала и кричала. У всех остальных были папы, которые приходили домой на закате. Она не понимала, почему ее отец не вернулся.
Аса была недостаточно взрослой, чтобы понимать, что, должно быть, чувствовала ее мама. Но воспоминание ударило ее по лицу. Она всегда помнила гнев, но сегодня она вспомнила, как мама обнимала ее, пытаясь отогнать остальной мир подальше. Ее мать никогда ничего не говорила, не пыталась объяснить потерю. Она просто держала Асу, и Аса на мгновение почувствовала, что на улицах Убежища она ощущала слезы мамы на своих волосах.
Аса не была уверена, что раньше помнила полностью. Раньше она всегда держалась за ненависть и гнев. Но одно воспоминание сменяло другое, и она могла вспомнить, как ее мама злилась, только когда Аса плохо себя вела.
Глубокое, пронзительное чувство вины поразило Асу, сильнее, чем копье, которое попало по ней накануне вечером. Она представляла себя праведным мстителем, ищущим справедливость, которую ее мать и брат заслужили, но так и не получили. Но они не выступали против своей судьбы. Им было грустно, но они взяли себя в руки и попытались восстановить свою жизнь. Это было не новое понимание, но Аса представила свое прошлое в новом свете, наблюдая за матерью и дочерью. Ее семья пожертвовала всем ради нее. Все всегда было для нее.
Когда ее брат умер, и ее определили как одаренную, у нее был только один путь вперед. Все было неправильно? Она всегда предполагала, что, если ее семья узнает о ее действиях, они будут смотреть на нее с гордостью. Но они никогда не хотели мести. Все, чего они желали, — это счастья.
Ее мысли вернули ее к Киоши и его маленьким речам на свадьбе. Все, что он хотел, — это попытаться дать наибольшее счастье как можно большему количеству людей. Был ли он прав, а она ошибалась?
Ее мысли метались по кругу, и на мгновение она подумала, что заплачет. Это было так давно. Неужели все ее годы были потрачены неправильно? Что она могла сделать с другой целью? Что, если ее семья разочаровалась в ней? Почему она так хотела отомстить за них?
Мать успешно успокоила девочку и, виновато взглянув на Асу, продолжила путь. Простой момент, ничем не отличающийся от любого из тысяч, происходящих каждый день, но он сильно ударил по ней. Она проклинала Киоши за то, что он внес в ее жизнь такое сомнение. Что в нем вызвало это?
А потом она поняла. Он источал спокойствие, удовлетворение жизнью. Его путь устраивал ее, а ее путь нес только гнев.
Аса выругалась под нос, повернула на другую улицу. Ей нужно было обдумать это. Может, ей стоило серьезнее воспринять его предложение союза.
 
* * *
Асу удивило то, как она злилась. Она должна была ощущать благодарность к Киоши. Он не только спас ее жизнь, он был добрым. После мига размышлений она поняла, что не злилась на него. Она злилась на себя. Злилась из-за того, что позволяет себе сомневаться.
Киоши задавал сложные вопросы, которых она никогда не задавала себе. Все, что она знала, все, ради чего жила, было основано на желании увидеть, как Осаму умирает за свои преступления. Она никогда не задавала вопросов, просто шла вперед. Киоши не знал, через что она прошла, что смерть ее отца сделала с ее семьей. Было легко судить кого-то, когда вы были на свадьбе, праздновали и наслаждались вкусной едой, а не наблюдали, как ваш брат медленно работает до смерти и не может ничего поделать со своей судьбой. В день своей смерти ее брат трудился в поле.
Но небольшая ее часть гадала, не был ли Киоши прав. Она никогда не встречала другого человека с таким ясным видением своей цели. Киоши отдал все за Королевство, и он знал почему. Он заставил ее чувствовать себя неуверенно в своих убеждениях, и это разозлило Асу сильнее, чем она думала.
Наблюдение заняло больше времени, чем следовало, но вскоре она поняла, что гуляла по улицам Убежища одна во второй раз за две ночи. Ее сердце на мгновение забилось быстрее, прежде чем она успокоилась. Она все еще была клинком ночи, и, несмотря на то, что она пережила прошлой ночью, другая группа убийц ее не ждала. По крайней мере, Минори потребуется несколько дней, чтобы спланировать еще одно покушение на ее жизнь. Если то, что сказал тень Киоши, было правдой, Минори мог сейчас думать о других проблемах.
Она почувствовала его до того, как увидела. Она не ощущала его присутствие, но уловила его чувство, и оно было сосредоточено на ней.
Сердце Асы остановилось. Еще один клинок ночи легко мог оказаться на улице в это время, но, учитывая недавние события, она была более осторожна, чем раньше. Она могла сказать, что он ждал ее, и у нее не было никакого способа избежать или спрятаться от него, на таких пустых улицах.
Аса успокоила себя. Может, дойдет до боя, может, нет. Она взяла себя в руки и пошла вперед. Он отделился от тени здания.
Он был молодым, выше Асы, худым, но сильным. Она сразу узнала его, и ее сердце забилось быстрее. Этот клинок ночи впустил ее в дом Минори. Она сунула руку в прорезь в одеянии и вытащила короткий меч, привязанный к внешней стороне бедра. Два метательных ножа были бы бесполезны против противника, который мог почувствовать ее бросок. Она пожалела, что спрятала на себе только один меч на свадьбу. Она подняла меч, вытянула оружие параллельно земле, готовая к бою.
Его замешательство было очевидным.
— Я здесь не для того, чтобы драться. Я хотел встретиться с тобой.
Меч Асы дрогнул на миг, но она восстановила контроль и держала его ровно. Нечего было сказать. Несмотря на его слова, у него была только одна причина быть тут: убить ее. Она не даст ему шанса.
Аса бросилась вперед, меч впереди. Она ударила юношу по центру его торса. Клинок ночи повернулся в сторону, но Аса остановилась и повернула запястья, вернув меч в позицию. Она тряхнула запястьями, и клинок был вынужден отскочить в сторону, чтобы не порезаться. Аса последовала за ним, когда он отпрянул, резко нанеся удар мечом.
Клинок ночи упал на колени с обнаженным мечом. Он поднял свой меч, отражая ее удар сверху вниз и в сторону классическим блоком. Он оказался близко к ней, и Аса отпрянула, прежде чем он смог нанести удар. Вместо этого он воспользовался моментом, чтобы встать на ноги. На его лице появилось замешательство.
Аса собиралась снова напасть, когда клинок ночи прыгнул на нее. Благодаря ее скорости и короткому мечу она легко смогла отразить удар, и битва началась не на шутку.
Она была удивлена ​​его скоростью. Его атаки были сильными, но она подозревала, что он мог нанести более сильный удар. Вместо этого он жертвовал мощью ради более быстрых ударов. Умная игра против более короткого меча Асы, но необычно. Большую часть времени, когда она дралась с мужчинами, они инстинктивно стремились одолеть ее. Из-за этого они часто позволяли себе выйти из равновесия, предоставляя ей возможности. Не этот мужчина. Его навыки и техника были превосходными, и он не пытался победить грубой силой. Тем самым он предотвратил любые бреши в защите.