Экспедиционный корпус (СИ)
— Не получится, — снова засмеялся Михаил Климов. — Я вам сейчас газовую гранату скину! Быстро выскочите!
— Не зверствуй, вашбродь!
— Тогда вылезайте!
Солдаты с хмурыми лицами стали выбираться наружу. Последним выбрался фельдфебель Анисимов подталкивая замешкавшегося подчиненного ударом кулака по заднице.
— Ну что Прокопий, многие обделались?!
— Полдюжины всего, вашбродь, — с усмешкой полуобернувшись к солдатам, ответил фельдфебель.
— Что, правда?!
— Так точно, вашбродь. Обоссались сами того не заметив. Переоделись уже, вашбродь. Хорошо хоть не обосрались.
Несколько солдат, те, что напрудили в штаны, стояли с угрюмыми выражениями лиц, а остальные чуть посмеивались, радуясь, что сами не напрудили лишь каким-то чудом.
— Ну, то, что обоссались, это не беда, такая сейчас неблагоприятная экологическая обстановка — все ссутся, — хмыкнув, сказал Михаил, вспомнив можно даже сказать культовый фильм «ДМБ» с «мудрыми» высказываниями. — Я ссусь, и главком наш писается иногда бывает, но по ситуации… Так что ж нам, из-за этого последний долг Родине не отдавать? Мы ваш позорный недуг обратим в достоинство, пошлем вас в бортовые стрелки на самолеты. Там вы еще и сраться начнете…
Секунды три стояла тишина, солдаты переглядывались между собой, потом кто-то хохотнул из молодых до которого наконец дошла соль шутки, и в следующий миг, все солдаты ржали как сумасшедшие, аж до слез, выплескивая из себя пережитое напряжение и страх.
Даже сверхсерьезный и суровый фельдфебель не смог сохранить свою невозмутимость.
Лейтенант и простые французские солдаты недоуменно смотрели на истерично ржущих русских, так что Михаилу пришлось пояснить ситуацию и повторить свой заключительный монолог. После чего к смеху русских солдатам присоединился ржачь французов.
— Ладно, бойцы, посмеялись и айда за работу. Вода сама себя не соберет.
Дождь и впрямь лишь усилился, так что солдаты засуетились, раскладывая брезентовые куски от палаток по брустверам окопов и вскоре в пустые фляжки тоненькими струйками потекла вода.
Посмотрев на то, что делают русские, французы перекинулись между собой взглядами и тоже бросились в убежище за своими брезентовыми палатками, так же расстелив их для сбора дождевой воды.
— Хм-м, простое ведь решение… — покачал головой лейтенант, удивляясь, что сами французы до этого не додумались.
Промокли конечно, но после того, как вся тара была заполнена водой, даже мерзостную воду в ведрах сменили, послал всех переодеваться. А то заболеют еще, а с лечением тут туго, антибиотиков нет.
«Только как быть тем, кто обмочил штаны? — подумалось ему. — Впрочем штаны наверное уже высохли…»
Воды в окопы натекло просто немеряно. Некоторые участки, что шли с понижением, реально затопило так что там невозможно было пройти даже в сапогах, воды реально по колено. И грязь, глинистая, жирная, чавкающая, быстро налипавшая на обувь, да так что можно было враз остаться без оной ибо прилипала к дну окопа намертво.
Из-за этой грязищи ужин прибыл с часовым запозданием. На этот раз принесли гороховый суп, или скорее жиденькую гороховую кашу с куском жареной свинины. Правда в этот раз вместо хлеба принесли галеты.
Французские солдаты этому возмутились.
— Фрицы хлебопекарню нам разбили, — пояснил один из «супников». — Так что и завтра хлеба не ждите.
Так же каждому досталось по помидорине (а в прошлый раз принесли морковку). Традиционная кружка с кофе.
«Супники», сделав вторую ходку, уже под сумерки принесли вино. Красное. Дешевое, сделанное из жмыха, вроде того пакетного дерьма, что как-то в свое время активно продавали в России, но все же вино. Доставили из расчета — одна бутылка на двух человек.
Это вызвало оживление среди солдат.
Вчера им приносили пиво, по бутылке на человека.
— Живут же буржуи, — послышался голос одного из солдат и на него тут же зашикали, дескать держи рот на замке.
Климов после ужина снова пробежался по позиции, проверив состояние остальных бойцов, но к счастью никто не пострадал, если не считать несколько человек, что помялись во время спуска в убежище, оступившись на скользких лестницах и кубарем улетевшим в низ.
18
— Да твою же мать… — уже вяло ругнулся Михаил, проснувшись в очередной раз за ночь.
Вши доставали его снова и снова. Не привычный к этой кусачей насекомной гадости он каждый раз просыпался и пытался выловить паразита из волос, а когда это удавалось давил о особой жестокостью.
Посмотрев на соседнюю койку отметил, что лейтенанта на месте нет.
— В сортир наверное пошел…
Вообще-то гулять ночью по окопам не рекомендовалось, солдатам так и вовсе прямо запрещалось и свои дела они делали в парашу. Имелась параша и в офицерском бункере, другое дело что они могли воспользоваться формальным предлогом проверки постов.
Михаил встав, подкинул немного дровишек в печку, а то в убежище похолодало, что и немудрено. Теплый воздух моментально поднимается наверх по проходу, а холодный соответственно «стекает» вниз, так что топить печурку приходится постоянно.
Рядом с печкой подсушивали портянки.
Климов невольно содрогнулся, представив какой сейчас ядреный запах царит в солдатском убежище, ибо там тоже сушат портянки над печкой.
Захотелось в туалет.
Делать дела в парашу, чтобы она потом до утра воняла не хотелось, так что накинув шинель, Климов стал подниматься наверх. В последний момент прихватил пистолет, а то очень не хотелось бы ему оказаться безоружным перед немецкими разведчиками-диверсантами, что могут в любой момент заявиться в окопы с целью захвата языка. Они такие финты время от времени проворачивают, не только казаки-пластуны в этом мастера.
Выглянув из коридора и осмотревшись, заметил лейтенанта у наблюдательного поста, всматривающегося в пространство нейтральной полосы.
— Что там? — спросил Климов.
Лейтенант аж вздрогнул, не ожидая появления штабс-капитана. Так сильно увлекся разглядыванием чего-то очень интересного.
— Ничего, просто смотрю… — шепотом ответил тот.
Но выражение испуга и чего-то еще, может досады не понравилось Михаилу.
— Заметили что-то?
— Нет, господин капитан. Идемте обратно в убежище…
Лейтенант попытал увлечь штабс-капитана за собой, но чуйка Михаила просто взвыла на тему, что происходит что-то не то.
— Да я собственно тоже хочу глянуть…
Ситуация нравилась Климову все меньше и меньше. Он еще не понимал в чем собственно дело, но то, что дело нечисто он уже осознал. Очень уж подозрительно ведет себя франк.
Михаил начал взбираться по лесенке, чтобы самому глянуть на нейтралку. Это заставило лейтенанта откровенно нервничать и не выдержав, он схватил Климова за рукав.
— Не нужно…
Но голос у лейтенант дрогнул.
Климов все-таки высунул голову за бруствер и осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил. Но оставалось понимание, что лейтенант не стал бы так долго пялиться на нейтралку не происходи там ничего подозрительного.
Ситуация откровенно завоняла подставой. А раз так, то Климов не собирался становиться непосвященным терпилой. Потому действовать стал резко — достал пистолет и нацелил его в лейтенанта, сказав дернувшемуся наблюдателю:
— Стой спокойно и смотри куда смотрел. Поведешь себя неправильно и я ухлопаю вас обоих в один момент.
— Вас осудят!.. — неуверенно сказал лейтенант.
— С хера ли? Пристрелили немецкие диверсанты и всех делов. Типа неудачная попытка захвата офицера в плен. Так что начинай петь о том, что за хрень здесь и сейчас происходит.
— Хорошо… но прошу вас, господин капитан, говорите тише…
— С чего бы это?
Лейтенант замялся.
— Лейтенант, или ты мне сейчас говоришь в чем дело или я беру гранату и бросаю ее куда-нибудь туда.