Твоё слово (СИ)

— Мы вам не мешаем? Нет? — опять напомнил о себе Раш, — Я сказал, что против того, чтобы юная девушка шла в спальню ко взрослому мужчине. Это абсолютно неприемлемо. Я могу понять безалаберность Шуры в этом вопросе, но вы, граф, могли бы быть и повнимательнее.
Я вспыхнула и уже даже открыла рот, чтобы сказать все, что я думаю о его «заботе», но поймала взгляд Борика и выдохнула.
— Я прошу прощения за свою невнимательность, — обратился ко мне граф с легким сожалением.
— Красавчик, — улыбнулась я графу, и его глаза, скучающие еще секунду назад, вспыхнули интересом, — Помнится, мы с тобой целую ночь провели вместе в твоей спальне. Думаю, мою репутацию еще с того памятного дня уже ничего не отмоет, так что можешь о ней и не переживать!
— Думаю, все понимают, что то была вынужденная мера. Попирать же все возможные правила приличия без достойного основание — абсолютно неприемлемо, — Раш говорил с графом, так же как и я; в сторону друг друга мы даже не смотрели.
— Думаю, все присутствующие понимают, что ничего крамольного не произойдет, и все переживания об этом не более, чем плесневелая, пыльная, бессмысленная ширма! — я посмотрела с вопросом на графа, — Вы ведь не собираетесь покушаться на мою честь?
Он наклонил голову и предвкушающе улыбнулся.
— Ну что вы!
Он его улыбки и низкого глубокого голоса по загривку побежали мурашки, но я все равно победно кивнула.
— О чем я и говорю!
Раш сверлил графа очень недобрым взглядом, а улыбка стала похожа на оскал. Воздух вокруг будто сгустился, и что-то давило на плечи.
— Не так уж и сложно соблазнить девчонку, которая в упор не видит очевидного, даже и за пару минут. Да, Ваша Светлость?
Вот теперь лицо перекосило уже у меня. Почему, ну почему я ведусь на такие дурацкие подначки, если они его, скажите мне кто-нибудь?!
— Не понимаю, о чем вы, — пожал плечами граф.
— Слушай, красавчик, а может ты свою комнату Борику покажешь, а? — прошипела я, растягивая улыбку в не менее выразительный оскал, чем у бессовестного ящера.
Прости меня, мой милый Борик, я снова не смогла… Если не переспорю, то хотя бы лицо расцарапаю! 
Борик оценивающе посмотрел на Шуру, а потом с видом царственно-снисходительным обратился к графу.
— Ну что же, милый друг, ведите меня в свои покои. Но должен предупредить, что бы вы не надумали лишнего, мое сердце уже отдано другому!
— Знаю я твоего другого и обещаю — я вырву твое сердце и действительно отдам ему, если ты посмеешь переступить порог моей спальни, — улыбнулся ему мужчина, — Мы подождем в коридоре.
Граф, выходя, демонстративно бросил обеспокоенный взгляд в сторону девушки и прикрыл за собой дверь. Отошел подальше от двери, позволяя улыбке чуть расползтись по лицу.
— И все-таки, почему ты согласился помочь? — не удержался Бор.
— Просто маленькая месть, — шепнул граф, — И все же я нимало удивлен его столь бурной реакцией… Кажется, я начинаю верить, что девчонка его-таки повяжет узами брака.
Борик прищурил глаза и довольно посмотрел на чистое небо в окне. Он давно знал Арши и почти с полной уверенностью мог сказать, что стоит ему самому себе признать симпатию к Шуре, дальше ей уже и делать особо ничего не надо будет. Точнее Арши, конечно, как любит, организует все так, что он вообще сидит глазками хлопает и не при делах, что происходит, но это и не так важно. Поначалу помочь Шуре он решил просто на эмоциях, но ее рассказ о том, что между ними происходит, надо сказать, почву из-под ног выбил. Он припомнил все, что происходило на его глазах, присмотрелся повнимательнее к поведению обоих и сделал шокирующие для себя открытие: Арши влюблялся. Если не присматриваться, можно подумать, что его отношение было таким же, как и ко всем остальным, кого он почитал своими. Но это было не так. Его отношение к Шуре было иным.
Насколько Бор мог судить, тяга этого дракона к людям и полукровкам с человеческими корнями была связана скорее с психологическими особенностями их расы. И больше всего ему нравились всякие отщепенцы, у которых эти особенности выражались наиболее ярко. Он любовался и восхищался своими сокровищами, оберегал их и поддерживал. Но это было исключительно платоническое чувство. Телесность его сокровищ интересовала его только как хранилище личности. Сам Бор считал это ошибкой, потому что телесность нимало определяло так нежно любимую Аррирашшем особенность людей — отсутствие инстинктов, и они даже порой спорили об этом, но по большому счету, это было не так уж и важно.
 
Важно было то, что его чувства к девушке уже были иными. Уж точно Бор никогда не ловил его на ревности в отношении своих близких. Абсолютно банальной ревности. В шутку — мог; но вот так вот раздражаться из-за по сути-то ерунды? Граф Сибанши Борика бесил, конечно, но про себя он мог признаться — мужиком тот был надежным, хоть и специфичным, но не подлым. А у Раша-то с ним вообще отношения всегда были вполне приятные и спокойные.
Ухаживания со стороны графа ничем плохим Шуре не угрожали, тем более он явно представил их как серьезные.
И Бор с Дуриком вполне могли бы из-за этого устроить бурю в стакане — ну просто чтобы жизнь медом не казалась! — а от Арши стоило бы ожидать, может и слегка настороженной, но вполне благосклонной реакции. Сибанши мог бы стать их девочке отличной нянькой… В смысле, мужем!
Бор вполне убедился, что Шурочкина симпатия ни разу не односторонняя, осталось только самого Арши в это носом ткнуть, а то ведет себя, как мальчишка… 
Когда за ребятами закрылась дверь, я глубоко вдохнула и выдохнула, призывая себя к спокойствию. Первое раздражение, вроде, схлынуло, и расцарапывать лицо я передумала. Это было бы с моей стороны слишком милостиво! Вместо этого я воскресила в памяти до смешного подробные инструкции графа, которые берегла на черный день. Будем считать, что это он!
«Успокойся настолько, насколько это вообще возможно. Смотри на него без страха или вызова, лишь с легкой заинтересованностью…»
Ты, красавчик-следователь, наверное, на всех смотришь так? Я подняла на Раша глаза. Вот уж кто отлично натренирован смотреть без страха и вызова, лишь с вежливой заинтересованностью! И все-таки он был напряжен, и было что-то в его образе… натянутое, неспокойное. Это и позволило мне немного расслабиться. Его неспокойствие успокоило меня. Не я одна переживаю? Вот и хорошо!
«Смотри на него ровно шесть секунд»
1, 2, 3, 4,..
Я не дотерпела, поднялась с кресла и, стараясь держать спину ровной, спокойно подошла к нему. Наклонилась над ним, уперев руки в подлокотники. Морок сполз с него, как и улыбка. Он откинулся и с интересом смотрел за мной. Это смущало, но и почему-то подбадривало. Молчит — и слава Темной! Конечно, стоило мне об этом подумать, как он открыл рот.
— Если пообещаешь сидеть дома и слушаться меня, — низким шепотом начал он, ласково и чувственно глядя мне в глаза, — можешь делать со мной, что хочешь!
Вот же!.. Дрянь-человек! Я сглотнула набежавшую слюну. Если признаться откровенно, предложение было заманчивым. Я из последних сил держала лицо, не позволяя алчному блеску отразиться в моих глазах. Он улыбнулся. Легко, открыто, завлекая…
Все, что писал граф, чему учил меня Борик, вылетело из головы. Ну почему он такой хорошенький? Это же просто грех так улыбаться! Он понимающе прищурил глаза, чуть наклонив голову. Опыт не пропьешь, да? Хочу, чтобы он так улыбался только мне…
Сердце заколотило о ребра, стало жарко… Не так уж сложно мне посидеть дома, если подумать…
Держись, Шура, ты можешь больше! Нельзя дать ему понять, что тебя так легко подкупить, даже если это правда! Я чуть прикрыла веки, глядя на него сверху вниз, и более низким и глубоким голосом, чем обычно, позволяя услышать поселившуюся в горле хрипотцу, озвучила встречное предложение.
 
— Если пообещаешь переосмыслить ценность своих плесневелых предрассудков, — я улыбнулась ему в ответ, — я разрешу тебе поцеловать свою ручку.
Была не была. Я потянула к нему руку…