Отступник (СИ)

Просто подавать силу говорил он, просто создавать каркас. Это совершенно просто говорил он, как бегать и прыгать. А теперь представьте: что вы младенец, который даже ходить еще не научился. А теперь идите побегайте и попрыгайте. Примерно в таком же положении оказались девять из одиннадцати человек в нашей группе. Девять человек понятия не имели, как это вообще нужно делать, и я был в их числе.
Только двое знали и умели, это Элизабет и худая и щербатая девушка из прихлебателей Германа — Моника. Вившаяся хвостиком постоянно возле него, чуть ли не заглядывала ему в рот. Она его похоже совершенно не интересовала, он с ней разговаривал урывками. Но зато эта Моника быстро узрела, что рыжая тоже на него глаз положила. И теперь чуть ли как кошка шерсть топорщила при виде Флоренц. Но зато она умела плести заклинания, и теперь они совместно с Элизабет пытались объяснить нам как это делать.
Если с просто подачей “сырой” силы я разобрался довольно быстро. То вот с плетением каркаса вышла заминка. Или слишком много, или слишком мало, то оно само по себе разваливалось, то было громоздким и кривым. Нужно было подавать равномерно, а иногда чуть больше, чтобы сформировать узлы. В самом бедственном положении оказались бывший подмастерье кузнеца, здоровяк Харви, твёрдо решивший стать артефактором, и телохранитель Алисии — Гней. У них совершенно не было гибкости рук. Их руки напоминали тарелки, пальцы толстые сосиски, а сжатые кулаки кувалды. Они потели, пыхтели, сопели и гнули свои деревянные пальцы.
С гибкостью рук у меня было все в порядке, я жестикулировал и вспоминал уроки по воровскому делу у мастера Тито. Когда он заставлял нас всех гонять монетку между пальцев, а потом крутить веточки и кинжалы. Он мог это делать как виртуозный фокусник. Чему учил и остальных. А после его гибели, нас обучал его ученик. Вот и плетение заклинаний, мне чем-то напоминало первые уроки воровского дела. Когда сначала, я ничего не мог и не умел. А занимаясь каждый день преуспел довольно неплохо.
Элизабет умела плести заклинания, ее учили и готовили с раннего детства. Фактически она уже была магом, слабеньким но уже магом. А где научилась Моника, была загадка. Она лишь улыбалась, и хмыкала в ответ. Дела быстро пошли в гору у Алисии и Флоренц, их изящные длинные пальчики были будто созданы для этого, они быстро порхали, выплетая каркас. И что удивительно, у Эмильяно Бонье. Совершенно отвязного парня, уроженца баронской вольницы, любителя хорошенько нажраться медовухи, а потом обязательно с кем-нибудь подраться. Причем все равно с кем. Он мог кичиться своим потомственным происхождением перед Элизабет, а потом совершенно панибратски общаться с Германом.
Похуже были дела у меня, Валессии, Кассиана и Генри. Эдакого дуболома из низов, у него даже прозвище было соответствующее, Генри дубина. Он не особо отличался умом, и не любил ответственность. Так и была сформирована наша группа. Пестрая и совершенно друг на друга не похожая.
Под вечер первого дня я с удивлением обнаружил у своей двери сумку и шпагу. Оказалось, по результатам дуэли мне были положены вещи покойного Алонзо. С него сняли все кольца и шпагу. Как мне сказали потом, был еще амулет, но он был с фамильным гербом и портретами его родных. Поэтому его перешлют назад его семье. А сам Алонзо примостился на кусках льда, ожидая начала нашей практики, вместе с другими невезучими студиозусами. Шпага у него была просто превосходная, артефакт. Касанье ветра, укрепление и бодрость. Как и пара колец, что там было наколдовано я даже не пытался разобраться. Скинул пока себе в мешок, до лучших времен.
Заклинание мы учили три дня, потом все группы поменялись между собой книжками. У нас не было задачи выучить его. Наша задача была научиться плести каркасы. Конечно, мы не смогли удержаться не испробовать его. На третий день поставили во дворе у дальней стеночки несколько чурбаков и потом с азартом швырялись в эти чурбаки чуть ли до потери сознания, опустошая свой источник.
Если каркас огненной стрелы чем-то отдаленно напоминал сверло. То следующий длинный свиток который нам достался, был с заклинаниями воздуха. И группа Германа, дружно хихикала когда нам его отдала. И то, что мы выбрали больше всего напоминало корягу с корнями во все стороны. Попробуй такое выплети, запутаешься в своих пальцах. Они завистливо шмыгали носом, пока на нас смотрели под конец третьих суток, когда мы по очереди швырялись огненными сгустками в эти поленья. Никто из них даже близко не смог его воспроизвести.
 
Но как сказал мастер, это лучшая тренировка для самого начала, выбрать самое трудное, а потом его сделать. И если ты смог воспроизвести эту корягу, которая была воздушным щитом. То огненную стрелу сложностей не возникнет сделать вообще. И наконец поняв, что именно и как нужно делать. Я стал штудировать свою книженцую взятую из библиотеки Наместника. Сначала вместе со всеми то, что у нас было по плану, потом отдельно уже у себя в комнате.
Книжки были кстати не только у меня, в каждой группе были по нескольку человек. Которые привезли с собой или такие же, или похожие, а иногда гораздо лучше. Все разногласия отошли на второй план, нам просто было некогда, каждый из нас дорвался до знаний и был ими увлечен с головой. Франко в первые три дня был мрачнее тучи, если с ногой у него было все более менее понятно. То с рукой была проблема, я похоже зацепил ему сухожилие, и его правая рука еле шевелилась. Он с ужасом в глазах на нее смотрел, пытаясь сжать в кулак. И первые несколько дней он осаждал мастера как захватчики бастион, с просьбой помочь, сначала мастер отмахивался. А потом ему видно просто надоело его ежедневное нытье и он помог ему с рукой, восстановив подвижность. А для меня это был урок, не хочешь убивать — сломай руки.
Так и шло время, оно даже не шло, казалось время летело. Прошло уже два месяца, смазываясь в единое целое. Каждый день был похож на предыдущий. Мы вставали, завтракали и учили, учили, учили, потом перед ужином слушали лекции и задавали интересующие нас вопросы, ужинали и перед сном снова учили. Раз в неделю были занятия по алхимии и артефакторики. Ожидая последние Харви чуть не приплясывал на месте. Он ходил вечно голодный и вечно сонный. Он выпросил у мастера книжку с рунами, и зубрил их перед сном, а потом чуть ли на засыпал на ходу.
Мы выучили базовые плетения всех элементов, научились ставить простейшие щиты и научились варить самые простые эликсиры. Переплавляя ингредиенты в алхимической печи, подавая туда свою силу. Через месяц он начал рассказывать нам про исцеление, целителями хотели быть многие, и все без исключения хотели знать хотя бы на среднем уровне. Это была насущная необходимость. Но тут была загвоздка, во первых исцеление было не самое простое в изучении. Во вторых требовалась хорошая база, как знание анатомии, так и требовало немало сил и терпения. Просто посмотрев ради любопытства на высшее исцеление. Которым можно сращивать конечности. Выплетать почти десять минут сложную вязь плетения, чередуя потоки сил уже само по себе огромный труд. Тут еще нужно правильно все выплести и не ошибиться. Иначе все сначала придется делать. А сил ты уже потратишь.
Если с запасом сил у меня был напряг, простейшее касание Всевидящего, как называлось самое простое исцеление у меня выпивало треть сил. Три заклинания, и я буквально валюсь с ног. То вот со знанием анатомии у меня была значительная фора. А самое смешное, что анатомию нам предстояло изучать по учебникам начинающих некромантов. И бухнув здоровенный талмуд на стол, когда пришла пора нашей группы изучать анатомию мастер решил проверить и заодно мои знания как лекаря. Но анатомию я не у лекарей изучал. Так что я отбарабанил ему почти все как от стенки единым монологом, кости, мышцы, внутренние органы. А так же вскользь пройдя несколько примеров, что да как лечить.
Эрвиг сморщился, да почесал нос глядя на меня, выдав:
— Мда, я про этих бездельников гораздо хуже думал. А то гляди-ка, кое-что действительно знают.