Бои местного значения

То ли пара, осуществлявшая подсветку, сбросила свои «люстры» не туда, то ли ударная четверка не смогла разглядеть в заснеженных горах кунг с антенной, но в итоге раздолбаи из расчета РЛС П-10 во главе с лейтенантом получили отсрочку от встречи с костлявой. Позицию зацепило только краешком, РЛС попала в зону поражения только пары боевых элементов из последней кассеты, сброшенной замыкающим штурмовиком. Все осколки на излете принял на себя высокий снежный бруствер, сам кунг и расчет остались невредимыми, только взрывной волной завалило антенну, которую как раз только-только успели поднять в рабочее положение, но не успели закрепить. В настоящий момент весь расчет, в спешке прихватив оружие и кое-какие вещи, шел по узкой тропе, вернее почти бежал, быстро, как только может передвигаться человек ночью в заснеженных горах. Лейтенант приказал покинуть позицию, как только увидел падение антенной системы. Если они останутся на месте, то, скорее всего, погибнут напрасно через несколько минут, которые потребуются американцам, чтобы уточнить их позицию и выполнить второй заход. Восемь кассетных бомб, сброшенных четверкой «Скайхоков», это очень весомый аргумент для придания максимально возможной скорости, никого подгонять не требовалось. Больше всего лейтенант переживал из-за осознания, что они подвели всех, наверняка уже аэродром атакован. А они даже не смогли предупредить о налете. Но его душевные терзания оборвал свист реактивных двигателей, громко прозвучавший прямо над ними. Он заглушил даже далекие разрывы, слышимые в стороне аэродрома и поселка. Он бежал замыкающим, по заснеженной колее, с трудом передвигая ноги, вязнущие в мокром и липком снегу. Надо пробежать еще метров десять вверх, а там дорога пойдет вниз, в долину. Они едва успели проскочить эти метры, как над ними вспыхнули еще две «люстры», заливая все мертвенно белым светом. «Ложись!» – хрипло закричал лейтенант. Они попадали в снег, и через несколько секунд все вокруг утонуло в разрывах. Четверка «Скайхоков», зашедшая на второй круг, сбросила еще восемь кассетных бомб.
Шестерка «Скайхоков», атаковавшая вроде бы самую простую цель, поселок Никольское, столкнулась с наибольшими трудностями. Первая пара правильно нашла поселок, все-таки это крупная, неподвижная, к тому же известная на всех картах цель. Поэтому САБы были сброшены идеально, полностью высвечивая все здания и сооружения, включая здание погранзаставы, стоящее на отшибе, и причал с пришвартованным к нему катером пограничников. Ведущий второй пары, видя эту картину, как на ладони, довернул свою машину именно на него, резонно решив, что поселок, в отличие от катера, никуда не денется. Зайдя в пологом пикировании со стороны моря, он аккуратно расстрелял катер из своих 30-миллиметровых пушек. Более тяжелое вооружение пилот решил не использовать, раз уж морякам так нужен этот кусок суши, что они решили тут высадить десант. Причал им точно пригодится. Ведомый второй пары не стал мудрить и тупо сбросил свои бомбы на поселок. А вот третья пара штурмовиков оказалась вне игры. Ведущий был на подлете сбит неизвестно откуда выскочившим МиГом, его ведомый, уклоняясь от атаки того же МиГа, сбросил все подвешенное на него вооружение, шесть кассетных бомб. Именно этот факт позволил пограничникам, только-только поднятым по тревоге, покинуть здание заставы. Их было немного, из полусотни человек погранзаставы на острове Беринга десять находились на наблюдательных постах, разбросанных вдоль извилистого побережья острова. И когда, с восстановлением связи, американцы смогли организовать второй заход на поселок, пограничники уже находились в окопах, отрытых с начала войны неподалеку от здания. Некоторые даже открыли стрельбу из автоматов, скорее для самоуспокоения, попасть в стремительные смутные тени самолетов, проносящихся на фоне слепящего света повторно сброшенных САБов, было нереально. В третьем заходе к оставшейся паре из состава третьей шестерки добавились «Скайхоки» из состава других групп, которые бомбами и пушками окончательно превратили и поселок, и погранзаставу в груды горящих обломков. Тем временем пилот поврежденного «Крусейдера», взявший курс на юго-восток, наконец-то смог связаться с авианосцем. Командир крыла тут же выслал ему навстречу заправщик, благо один A3D-2 со смонтированной системой дозаправки и топливным баком уже находился в ангаре «Форрестола» в дежурной готовности. Поднимать штатные винтовые заправщики КА-2В Savage командир, оценив ситуацию, не стал. Дорога была каждая минута, а турбовинтовой «Дикарь» сильно проигрывал реактивному «Небесному воину» в максимальной скорости почти на 330 километров в час. Заправщику и поврежденному истребителю удалось в темноте быстро найти друг друга, хотя у «Крусейдера» в этот момент почти пять минут горела лампа аварийного остатка горючего. Когда вспотевший до нижнего белья пилот «Крусейдера» наконец-то смог состыковаться со «Скайуорриором», все облегченно вздохнули. В связке они так и долетели до авианосца, расцепившись только на подходе к зоне посадки. Правда, пилот F-8 выдохся настолько, что его пришлось после посадки вынимать из самолета.
 
31 октября, местное время 04:30.
Поселок Никольское на острове Беринга
У капитана, командовавшего пограничными заставами на островах Беринга и Медном, выдалась тяжелая ночь. Сначала воздушный налет, который полностью разрушил поселок. Вдобавок неизвестно, что произошло с аэродромом и станцией РЛС, которая, вообще-то должна была выдать предупреждение о налете. Но американские самолеты свалились на голову внезапно. Единственное, что успели сделать пограничники, когда в поселке начали рваться бомбы, это выскочить по тревоге, разобрав личное оружие в оружейной комнате. Радист еще успел забрать носимую радиостанцию, да проводники успели вывести собак из вольера. И то не до конца, на втором заходе американские самолеты сравняли заставу с землей. Убиты и тяжело ранены были шесть пограничников, занимавшихся выносом припасов и не успевших укрыться в щелях, отрытых возле заставы. Хорошо, хоть с началом войны часть боеприпасов, продуктов и амуниции была размещена в специально вырытом блиндаже, иначе бы они вообще остались сейчас без всего. Капитан, когда окончился налет, выслал по паре бойцов на разведку, на аэродром и к верховьям реки Полуденная, узнать, что произошло с военными.
Американские самолеты бомбили и там, это было видно из поселка даже ночью, но ему надо было точно знать, смогут ли они рассчитывать на помощь со стороны армии, или, наоборот, военные сами нуждаются в помощи. Оставив радиста налаживать связь, он с остальными поспешил в поселок. К утру пограничники совершенно вымотались. В поселке жило больше тысячи человек, но сейчас население Никольского составляло немногим больше сотни людей, включая раненых и обожженных. Поскольку леса нет, дома на Командорах строят в основном щитовые, из досок, между которыми засыпан котельный шлак, опилки, мох либо какой-то другой утеплитель. Несколько тысяч четырехкилограммовых осколочно-фугасных кассетных элементов, щедро высыпанных американскими пилотами сплошным ковром на поселок, разносили эти строения просто в щепки, не оставляя никаких шансов спящим в них людям. Уцелели считаные здания. Причал, возле которого торчала мачта потопленного пограничного катера. И все, остальное было уничтожено. Вернулись посыльные от авиаторов. Аэродром был полностью разгромлен, ни одного здания не уцелело, все четыре зенитных 57-миллиметровых орудия были разбиты. Частично повреждено было металлическое покрытие взлетной полосы. Уничтожены четыре самолета.
Из командиров на аэродроме никто не выжил, из расчетов зенитных орудий тоже, с посыльными пришло только с десяток солдат, в основном из аэродромной обслуги. От них капитан пограничников узнал, что два наших истребителя успели взлететь, но что потом с ними произошло, никто сказать не мог.
Бойцы, посланные к позиции РЛС возле верховьев реки Полуденная, еще не вернулись. От поселка до места размещения локаторщиков напрямую было всего километров пятнадцать, но напрямую пешему пройти было сложно даже днем. А по дороге, если можно так было назвать слабо накатанную колею по береговой гальке, которая потом переходила вверх, вдоль каменистых берегов небольшой быстрой речки Полуденная, в верховьях которой и размещена была позиция РЛС, было почти 25 километров, это расстояние и на машине преодолевали несколько часов. Но вся техника пограничников, гусеничный вездеход ГАЗ-47 и два автомобиля ГАЗ-67, сейчас весело горела под перемешанной с кровельным железом грудой досок, которая ранее была гаражным боксом заставы. Так что известий оттуда капитан ожидал лишь к полудню. Но он не получил этого времени. Только-только капитан успел отправить обратно на разрушенный аэродром всех выживших военных, поставив во главе одного из своих сержантов. С приказом разобрать все завалы, найти и сложить все уцелевшее имущество в оставшиеся неповрежденными блиндажи для расчетов зенитных орудий. Еще у него в планах было добавить к ним пару десятков более-менее вменяемых гражданских добровольцев, наскоро снабдив их одеждой и продовольствием. Но тут в его планы внес коррективу радист, принесший срочную радиограмму со второй заставы на Командорах, с острова Медный. Кроме этой заставы в маленьком поселке Преображенское да нескольких наблюдательных пунктов, на Медном больше не было ничего. Ни аэродрома, ни даже причала. Может, поэтому американцы не стали бомбить Медный? Так или иначе, с заставы, расположенной в середине южного побережья Медного, пришла информация о замеченных в море трех крупных кораблях, идущих с юго-востока на запад. К острову Беринга. К ним. Командир пограничников сразу понял, что это означает. Американцы разбомбили все, кроме причала и взлетной полосы, ему уже доложили, что на полосе только взрывами смяло листы настила, в самом основании больших воронок нет. Значит, они будут высаживать десант. И им нужен аэродром, больше на этом острове американцам делать нечего. Три корабля…