Второй шанс (СИ)

— Теоретик, ты чего творишь?!
— Заимствую на время.
— Слышишь, у меня только пистолет остался. И если нас здесь обнаружат, много я с ним навоюю?!
— Если дойдет до этого, стрелять буду я. Твоя задача — наблюдение, цели, ближние подступы. Держи, — И я сунул ему в руки глушитель. — Будем спускаться вниз, назад прикрутишь.
Он что-то пробурчал в ответ, но перечить не стал.
— Я без карабина голым себя чувствую.
Согласен, пистолет Макарова, который был у Бобра помимо него, не для подобных ситуаций.
— Наган вернуть?
— Не надо.
За себя как за стрелка я уверен. Но что представляет собой в этом смысле Виталий, было непонятно. Тут не просто хороший стрелок нужен, без лишней похвальбы — такой как я.
— А мне что-нибудь дадите? — продолжала настаивать девушка.
— Есть у меня один ствол, вот за него могу дать подержаться.
Сначала девушка Бобра не поняла. Затем до нее дошло, и неожиданно для нас Лариса заплакала.
Горько так, всхлипывая, и размазывая слезы руками по лицу.
— Ты чего?! — такой бурный Виталий ее реакции явно не ожидал. Затем дошло и до него. — Извини, язык у меня поганый. Сначала ляпну, а затем подумаю.
Он ненамеренно напомнил девушке от том, что с ней здесь происходило все время.
— Извини, — Виталий приобнял за плечи все еще всхлипывающую девушку. — Обещаю, больше не повторится!
— Это вы меня извините. Навязалась, а сама истерики устраиваю. Но если дадите оружие, стрелять в них буду даже не задумываясь.
— Как-нибудь потом настреляешься, — пообещал ей Виталий. — Когда научишься. А пока нет у нас ничего лишнего. И еще раз прости.
— Забыли! — ответила она.
«Тонко подмечено, что ляпаешь, не подумав», — размышлял я, наблюдая за происходящим в долине. Если судить по факелам и лучам фонарей, большая часть перквизиторов сосредоточилась возле входа в долину, и в замке. С ним вообще создавалось впечатление, что он заселен, настолько хватало в нем света. Хотя, если разобраться, где тут еще можно спрятаться? Затем из него донесся азартный крик, после чего прозвучал выстрел. Мы переглянулись.
— Может, они не нас ищут? — предположила Лариса.
— Даже если поначалу и не нас, то обязательно обнаружат пропажу Теоретика, — возразил ей Виталий. — Угомонились бы они уже, а? Хотя толку-то? Все равно ведь выход из долины перекроют так, что и мышь не проскользнет. И сколько нам тогда тут сидеть придется? Неделю? Невезуха.
— Недолго придется, — возразила ему Лариса. — Про портал забыл? Завтра к вечеру обязательно здесь появятся. Если еще не раньше.
«Если еще не раньше, — мысленно повторил я. — Наверняка кому-нибудь придет в голову проверить здесь, когда осмотрят все остальные места. Долго нам тут не продержаться. И патронов толком нет, и место для обороны далеко не самое удобное. При желании единственной гранатой всех и накроют».
— Виталий, гранат у тебя нет? — без всякой надежды поинтересовался я.
Чтобы услышать.
— Откуда? Была одна, но я ее в Центре еще использовал. Причем без толку.
Да, много ошибок мы тогда совершили. Если разобраться, только и делали, что соревновались между собой — кто же из нас их сотворит больше всех?
— Так, пока есть время, давайте осмотримся. Вдруг какая-нибудь щель найдется.
Чем не вариант? Забьемся мы в нее, замаскируем вход, и пересидим сколько нужно. Маскировать, правда, нечем, но вдруг она такая, что достаточно прикрыть вход камнем? Не все же время нам должно не везти?
  
Глава 18
 
Перквизиторы угомонились перед самым рассветом. Время, когда бдительность стремится к нулю и наступает самая пора действовать. Часом раньше, даже земным, поскольку местный, если разделить сутки на привычные двадцать четыре, получается куда длиннее, я обязательно бы рискнул. Но не сейчас, поскольку мы окажемся у выхода из долины уже по светлу: добраться туда быстрее, не получится ни за что. Или если бы все заволокло туманом. Но его не было, к тому же еще и небо разъяснилось. Словом, время было безнадежно упущено.
— Теоретик?
 
Судя по всему, Виталий желанием лезть в долину отнюдь не пылал. Иначе давно бы уже настаивал и торопил.
— Остаемся.
Решение далось мне трудно, ведь каждый проведенный лишний здесь час мог стать роковым для Валерии.
— Возможно, туман все-таки опустится, — без всякой надежды сказал Бобер.
— Его точно не будет, — уверенно заявила Лариса.
— Почему так думаешь? — тут же поинтересовался он.
— Посмотрите во-он на ту ложбину между гор. Так вот, перед тем как в долину приходит туман, ее никогда не видно. Примета верная, ни разу еще по-другому не было.
— Жаль, — вздохнул Бобер. — Без тумана рыпаться смысла нет. Может, тогда перекусим?
— Халвой? Лучше уж потерпеть: воды у нас неполная фляжка.
И она может неплохо пригодиться в дальнейшем: по иным ущельям сутки можно брести, и ни разу не наткнуться на источник.
— Халву я еще прошедшей ночью съел, — признался он. — Но имеется у меня кое-что не хуже.
Пошарив за пазухой, Виталий извлек завернутый в древесный лист брикет.
— Что это?
Выглядело совсем не аппетитно и больше всего походило на кусок дерьма прямоугольной формы. Лариса, взглянув на него, брезгливо поморщила нос. Мало того, отодвинулась, хотя не пахло ничем.
— Вещь в себе! — заверил нас Бобер, отламывая кусок, и отправляя его в рот. — Такого на несколько дней хватит, правда, для одного человека. Но надеюсь настолько мы тут не задержимся.
Нечто подобное мы принесли с собой с южного побережья — прессованные плитки дробленого ореха вперемешку с ягодами кайала. Справедливости ради, смотрелись они совсем иначе. Мы — это Трофим, Янис, Гудрон и остальные. Которые, по утверждению Гардиана, а в его словах практически можно не сомневаться в связи с пленом Ирмы, сейчас мертвы.
— Теоретик, ну и зря ты рожу морщишь, попробуй сначала! Со всей ответственностью заявлю — вещь! Вкусная, сытная, энергия от нее прет. И что тоже немаловажно — потом не хочется пить.
— Я не оттого морщусь, — откуда ему было знать об их гибели?
— И отчего тогда?
— О своих людях вспомнил. Гардиан сказал, что Гудрон и остальные мертвы. К тому же в Центре мало кого из наших осталось. Если кто-нибудь остался вообще. Выберемся из долины, нужно еще подумать — куда идти. Вам подумать, не мне.
— А ты что?
— Мой дорога лежит в Центр.
— Почему?
— Лера. Есть шанс, что она еще жива.
Иной мысли я и не допускал. И еще ждал от него каких-нибудь слов наподобие — «Нашел кому верить! Наверняка ведь врет, как сивый мерин». Тогда бы мне стало пусть немного, но легче.
Он промолчал, заговорила Лариса.
— Я тоже от них в разговоре слышала. Еще вчера. Только боялась тебе сказать.
— А что он собой представляет, портал? — спросил Виталий.
Время шло к полудню. Мы убивали время за разговорами, то и дело поглядывая на ложбину между горных вершин, исчезни которая, станет верным признаком того, что вскоре придет туман. Однажды она почти скрылась, но затем снова предстала нам во всей своей сомнительной красоте. После вопроса Бобра, я посмотрел на Ларису. Отвечать на его вопрос не хотелось: настроение было ноль сразу по многим причинам.
— Ой, не знаю даже как лучше объяснить, — оживилась девушка, наверняка обрадовавшись хоть какой-то возможности отвлечься. — Как будто дыра прямо в воздухе. А внутри что-то клубится. Дым не дым, пар не пар, черный не черный. Появляется всегда бесшумно, а исчезает с таким грохотом, что ушам становится больно. Даже если находишься от него вдалеке.
— А почему ты уверена — это именно портал? — не успокаивался тот, придвигаясь к ней поближе.
 
Он все время старался держаться как можно ближе к Ларисе. Никаких намеков больше не делал, и руки не распускал, но его интерес к девушке был очевиден. И еще нормальное отношение к ней, что мне особенно нравилось: Бобер не мог не знать о судьбе женщин, попавших в руки к перквизиторам.