Сквозь тернии к счастью (СИ)

Мы вышли в зал. Кафе опустело. Анжела решила закрыть его сегодня пораньше. И правильно, мне не до посетителей. Леночка сидела за детским столиком и рисовала, а подруга сновала по залу, вытирая столы.
— Ну, о чем вы секретничали? — с любопытством спросила она.
— Потом расскажу, — отмахнулась я и пошла к дочке.
Минут десять мы убирались в зале. Я приготовилась мыть полы, Степан чистил кофемашину, а Анжела колдовала в кухне, разогрева ужин. Леночка сновала между нами, то показывая всем рисунок, но предлагая надеть кукле сапожки, то показывала порвавшееся по шву платье. Привычная жизнь хорошо знакомых людей, которым комфортно вместе.
Звонок колокольчика раздался внезапно.
— Мы закрыты! — крикнула я не поднимая головы, по-прежнему занятой горькими мыслями.
— До закрытия ещё час. Мы успеем выпить по чашке кофе, — услышала я мелодичный женский голос.
«Вот черт! Анжела не повесила табличку!» — подумала я и подняла голову: на меня насмешливо смотрела модель Маша, а за ее спиной маячил Блонди.
У меня в груди будто что-то взорвалось. Я метнулась в служебный коридор, схватила по дороге Леночку, которая бежала в зал.
— Мама, ты чего! — закричала она, но я закрыла рот ребёнку и побежала в кухне.
— Тише, тише, — лихорадочно шептала я дочке в ушко. — Молчи. Пришёл плохой дядя.
В кухне Степан и Анжела накрывали на стол и что-то обсуждали. Они подняли на меня удивленные глаза, потом посмотрели на извивающуюся Леночку, которая не желала сидеть на руках с закрытым ртом.
— Что случилось?
— Держи ребёнка! — я сунула дочь в руки Степана. — Не выпускай!
— Да что с тобой?
— Хозяева, — услышали мы голос из коридора, — Вы куда пропали?
Я побежала обратно. За мной кинулась Анжела. Мы успели вовремя: только вылетели из кухни, как сразу столкнулись с Блонди.
— Ты чего здесь мужик забыл? — сразу пошла на него грудью четвертого размера Анжела. Природа наградила мою подругу худощавую фигурой с отменными буферами, которые притягивали взгляды всех мужчин. — Пошёл отсюда!
— Утю-тю, какая цыпочка! — издевательски присвистнул Блонди.
— Да, я цыпочка? — качнула грудью Анжела. — А ты, петух заморский, иди топчи свою курицу с ногами-палочками!
Она уже практически выталкнула его в зал, где нетерпеливо топталась у барной стойки Маша. Пикироваться она могла часами, и переговорить ее не мог на моей памяти никто.
— Ритуля, ты на какой помойке эту грымзу нашла? — продолжал издеваться Блонди, отступая.
— Это я грымза? А ты у нас кто? Святой Михаил?
Разозлить Анжелу несложно, а вот остановить, когда она в ярости, гораздо труднее. Она продолжала наступать, и Блонди, несмотря на свою наглость и высокомерие, двигался назад, пока не прижался спиной к входной двери.
Я молча шла сзади. Мысль в голове была только одна: что этот козел забыл в моем кафе?
— Прекратите это безобразие! — крикнула Маша. — Я буду жаловаться вашему директору!
— Вперед! — Анжела толкнула меня в бок. — Давай! Директор перед тобой.
Машка явно растерялась. ее запал мгновенно улетучился. Она подхватила Блонди под руку и потащила его на улицу.
— Ритуля, я не прощаюсь, — подмигнул мне бывший друг Антона. — Скоро опять приду в гости, и не один!
Они вышли и вовремя. Степан не сумел удержать Леночку в кухне, и зареванный ребенок ворвался в зал и с воплем бросился ко мне. Я охнула и резко села на пол, не отводя глаз от окна. Меня колотило крупной дрожью от напряжения. Леночка с восторгом повалилась на меня.
Уже у машины, Блонди оглянулся и на секунду застыл на месте. Анжела показала ему средний палец. Он сердито фыркнул и захлопнул дверь.
Видел он или нет дочку? С этим вопросом мне предстояло пережить ночь.
Глава 23. Антон
Когда мы подъехали к вилле, родители уже сидели на веранде и ждали, пока Дима припаркуется, достанет кресло и посадит в него меня. Удивительно, но мама не набросилась на меня с упреками. Она просто подошла ко мне, поцеловала в щеку и сама направила кресло внутрь дома. О том, что она сердится, говорило бледное лицо и плотно сжатые губы.
 
Отец молча шёл следом. В воздухе повисло напряжение. Я повернулся, встретился взглядом с Димой и показал глазами на лестницу, ведущую на второй этаж. Он едва заметно кивнул.
— Антоша, ты будешь чай? — спросила мама и поморщилась. — Где ты нашёл в клинике алкоголь.
— Мы заезжали в бар, — спокойно ответил я, решив, что буду говорить только правду, какой бы неприглядной она ни была.
— Дима, как ты допустил такое? — мама гневно уставилась на охранника.
Тот лишь пожал плечами и отошёл в сторону.
— Это я захотел. И вам советую налить себе, разговор будет трудным.
— Кто пьёт на ночь глядя? — возмутилась мама.
— Все. С утра пить не принято, — усмехнулся отец.
Он внимательно посмотрел на меня и пошёл к домашнему бару. Достал два бокала, подумал, поставил третий и начал колдовать над напитками.
— Ну, и о чем ты хотел с нами поговорить? — спросила наконец мама, проигнорировав коктейль, приготовленный отцом.
— Мама, папа, вам лучше сесть.
— Сын, ты меня пугаешь, — возразил отец
Он сделал глоток коньяка, который приготовил себе, поставил стакан на столик и сел на диван. Мне достался бокал красного вина: как всегда, никто не спросил моего желания.
— Вот именно!
Редкий случай родительского единения.
— Я женат, — выпалил я.
В гостиной повисла звенящая тишина. Это мама покачивала кубиками льда. Она все же взяла в руки бокал и теперь явно не знала, что с ним делать. Вот она хотела поставить его на стол, но промахнулась, и фужер с коктейлем полетел на пол, во все стороны разбрызгивая спиртное.
— А-а-а! Что за ерунда! — воскликнула она, разглядывая лужу на паркете. — Тебе это приснилось?
— И на ком? — глухо спросил отец, кажется, сразу догадавшись, что я говорю правду, и бросил на пол несколько салфеток.
— На Рите. Мы поженились пять лет назад.
— Чт-о-о-о? — мама пошатнулась.
Отец вскочил, подхватил ее за талию и осторожно посадил на диван.
— Анечка, Анечка, тебе плохо? — он поглаживал маму по плечу, а она все ещё не могла прийти в себя.
Мне было немного стыдно, что я скрыл такой важный факт своей жизни от родителей, но в то же время я злился на них.
— Коля, вызови врача. Пожалуйста. Думаю, от стресса у Антона разыгралась фантазия.
— Я не вру, а вы хотите верьте, хотите нет. Я не планировал говорить Рите об аварии. Я вообще запретил себе о ней думать. Это вы виноваты, что все вернулось.
— Бессовестный мальчишка! И ты только сейчас сообщаешь нам об этом? — вскинулась мама.
— Разве ты не знала? — ехидно спросил я. — Не прикидывайся невинной жертвой, мамочка! Ты прекрасно была в курсе и подсуетилась в своей манере.
— Как ты смеешь так разговаривать с матерью! — отец встал. Его лицо пылало праведным гневом. — Она ночами не спала, сидела у твоей кровати.
— А я не просил! — выкрикнул я. — Лучше уж смерть, чем такая жизнь! Если бы не мамуля, я, может быть, и в аварию не попал бы.
— Думай, о чем говоришь! — прикрикнул отец.
— Коля! Я не понимаю, — заплакала мама. — Он считает, что это я виновата?
— Как тебе не стыдно?
— О, вот вы и показали своё лицо. Вдвоём набрасываетесь на убого инвалида. Давайте, вперёд!
Я кричал, а сам следил за Димкой, который под шумок уже поднялся по лестнице и скрылся в моей комнате. Я сомневался, что именно там находится мой загранпаспорт. Скорее всего, мама его куда-то спрятала. Но проверить надо было.
 
Вот Дима вышел из спальни и отрицательно покачал головой. Я незаметно махнул рукой вправо, и повернулся к родителям. Я видел, что они в шоке, но какая-то злость сжигала меня изнутри. Я не верил слезам матери. Казалось, что она хорошо притворяется, чтобы избежать ответственности за свои поступки.