Хагалаз. Восхождение (СИ)

Перед Хизер встала новая неразрешимая задача. Она была воином, а не королевой. Умела обращаться с оружием, а не с народом. Настало время вспомнить наставления отца, но ведь она всегда относилась к ним равнодушно. Какой же правитель из неё выйдет? Не станет ли она тираном? Не обезумит ли на почве паранойи? Не поддастся ли влиянию кого-то? С чего начать? За что схватиться?
Вздохнув, Хизер отстранилась от зеркала. Безобразное, искажённое битвами лицо ей претило. Перво-наперво нужно было разобраться с предателями. Лонгрена она убила, но он был лишь орудием. Причастных к смерти Иландара куда больше, их нельзя отпустить безнаказанными.
— Этот гардероб никуда не годится. Пошейте мне рубашек и брюк, — приказала она служанке, затем вышла в коридор и обратилась к стоящим за дверями стражникам: — Проводите меня к арестантам.
Хизер проводили. В подвалах дворца она не бывала никогда. Зачастую они пустовали. Сырость, холод, мрак. Стражники несли перед наследницей несколько факелов, освещая ей ступени и коридор. Спускаться в неизвестность было жутковато, и на всякий случай девушка захватила с собой меч. Увы, таскать его с платьем было неудобно. Хизер в целом отвыкла от такого наряда. Элегантность, женственность, красота — всё это было не про неё.
Железный засов отодвинули, и Хизер переступила через порог крохотной чёрной камеры. Стражники тут же внесли факелы и закрепили их на стенах. Девушка наблюдала за тем, как мужская фигура, притаившаяся в дальнем углу, ринулась вперёд. Седовласый выполз к ней на коленях, простирая морщинистые трясущиеся руки.
— В-ваше Высочество…
— Холгер Логенрос, советник, переживший трёх королей, — сказала девушка, с презрением глядя на корчащуюся фигуру у своих ног. — Никогда не приходило в голову, что ты отвратительный слуга?
— Я в-всегда старался В-ваше Высочество, не моя вина в том, что люди слишком смертны.
— Слишком смертны? А ты не человек?
Девушка ухватила старика за костлявый подбородок. Холгер выпучил на неё опутанные страхом глаза.
— Ч-человек, Ваше Высочество. И я преданный Ревердасу человек. Я, как никто другой, чту законы нашего государства, поэтому я был первым, кто признал вас.
— Ещё бы ты не признал меня. Не так много лет прошло с нашей последней встречи. Моё лицо никогда не всплывало в твоих кошмарах?
— Н-нет, что вы, я…
— Был убеждён в моей смерти?
Мужчина нервно сглотнул.
— Да, Ваше Высочество. Но я безмерно рад, что Геул вернул вас к жизни. Это истинно знаменье свыше, что именно вы были достойны взойти на престол, поэтому предыдущие короли терпели неудачу.
— Неудачу? — Хизер чувствовала, как в ней закипает гнев. — Ты называешь смерть неудачей, Холгер? Какая же ты тварь! — Хлопок. От прилетевшей пощёчины у Холгера зазвенело в голове, и он едва не упал. Всё повторялось. Хизер была точной копией брата. Иландар тоже ударил его на обрыве, хотя мужчина искренне радовался победе старшего сына, а теперь его смела бить эта преступная девчонка! Род Дефоу всегда принижал его, недооценивал, презирал. Холгер столько раз чувствовал себя червём в ногах королевских наследников, что досада била через край. У него была такая длинная жизнь! Старость застигла его в величии. Сколько лет он служил государству! Каким почётным человеком стал! И вот, на закате своих дней он снова был опущен на колени, оскорблён и раздавлен безжалостным взглядом высокомерной девки, ничего не смыслящей в политике!
— В-ваше Высочество… вы должны понять, что я ваш друг, ваша верная опора. Только я смогу помочь вам быстро укрепить свою позицию, сделаю так, чтобы люди признали вас…
— Друг? Думаешь, я не знаю, кто стоит за убийством Иландара? Думаешь, я так тупа, чтобы обвинить во всём лишь Лонгрена? — Холгер попытался приподняться, но девушка пнула его в грудь, и свалившийся советник болезненно сморщился. — Нет уж, Холгер, я всё поняла, как только увидела тебя рядом с ним. Кому поддержать человека, не имеющего никакого права на трон, как ни родному влиятельному дяде? Иландар хотел вышвырнуть тебя, лицемерного мерзкого старикашку! Но ты так дорожил своим местом, что спланировал цареубийство, и свершил его чужими руками, чтобы в случае чего выйти сухим из воды, а затем поддержал племянника и остался служить при нём, не утратив ни власти, ни почестей! — Она снова пнула скорчившегося советника. — Лживая свинья! Изменник! Клятвопреступник!
 
Холгер прикрыл руками старческую голову, боясь, как бы в порыве гнева Хизер ни размозжила её сапогом.
— Моё возвращение не входило в твои планы, правда? Я всегда была на стороне Иландара! Я любила брата, ты, тощий ублюдок! Моя семья принесла жертву не для того, чтобы твой костлявый зад протирал стулья дворца! Думаешь, мне нужна помощь крысы, загубившей троих правителей? Ты, Холгер, думаешь, что ещё имеешь какую-то власть? — Девушка схватила мужчину за ворот и слегка приподняла. Раскрасневшийся, чуть ли не рыдающий советник беззащитно поднял руки, как бы умоляя не бить.
— О, я стар, Ваше Высочество… Вы обвинили меня во многом, но я всегда был верен вашему отцу, я готов служить вам, или по вашему желанию убраться из Архорда, это будет достойное наказание для старика…
— Достойное наказание для изменника? Нет, Холгер, нет… Отныне королева я, и мне решать, как наказывать подобных тебе. Кто ещё состоял в заговоре?
— Н-не знаю…
— Кто состоял?! Называй имена или прикажу тебя медленно освежевать!
Советник нервно сглотнул. Не воспринимать слова Хизер всерьёз — значит обречь себя на мучительную смерть.
— В-ваамир Дельвиг, его брат, Саберс, несколько лордов… Родерик Нефил, Галей Онтарио, Жибран Эгерсор и его покойный сын… — на одном дыхании выдал старик. Девушка его отпустила.
— Это все?
— Все, Ваше Высочество. Прошу, не губите… Я буду целовать ваши ноги.
Холгер согнулся, как пёс, собравшийся лизать обувь хозяина, но девушка, нашедшая это зрелище отвратительным, пихнула его в лоб.
— Какой же ты жалкий, Холгер. Так долго боролся за достоинство, которого у тебя просто нет. Все слышали, кого он назвал? — обратилась принцесса к страже. — Немедленно найти и арестовать! Я позабочусь о том, чтобы их семьи лишили титулов и имущества, а всех изменников, кроме Холгера, я приговариваю к казни через повешенье!
Услышав приговор, мужчина едва не задохнулся от страха. Прежде в Ревердасе не устраивали публичных казней, всех виновных ссылали на арену. Умереть на эшафоте — что может быть позорнее даже для самого грязного преступника? Новая королева и правда решила не считать с прежними устоями, однако к нему отнеслась благосклонно. Не повесят, как собаку. Вот он, крохотный луч надежды.
— Б-благодарю вас за милость, — залепетал разрыдавшийся мужчина, уткнувшись головой в каменный пол. — Я б-буду вам полезен…
— С чего ты взял, Холгер? — удивление девушки заставило его сердце уйти в пятки. — Я сказала «кроме», потому что тебя, как главное виновное лицо, я приговариваю к четвертованию.
Обезумевший от горя советник завыл.
  
Глава 37 Арестанты
 
Тюремная дверь со скрипом отворилась, и Хизер увидела перед собой сидящую в потёмках женщину. Жалобные вопли Холгера ещё были слышны в коридоре, и незнакомка, не на шутку перепуганная ими, нервно сглотнула. Не испытывая терпения наследницы, она сразу же поднялась и машинально поправила платье. Хизер шагнула за порог и смерила черноволосую внимательным взглядом.
— Кто ты?
Женщина присела в реверансе и учтиво склонила голову.
— Я всего лишь наложница, Ваше Высочество… Меня зовут Мисора, я не так давно при дворе и ни в чём не виновата. Узурпатор держал меня подле себя насильно, заставлял делать грязные вещи под предлогом смерти, и я бесконечно благодарна за то, что вы освободили меня от этого тирана.
 
— Тирана, говоришь? — Девушка подошла ближе, надеясь рассмотреть на Мисоре какие-то признаки издевательств: синяки или ссадины, но черноволосая походила скорее на знатную особу, чем на невольницу. — Тебе доводилось бывать в Рийске, Мисора?