Хагалаз. Восхождение (СИ)

  
Глава 15 В заключении
 
Хаара взглянула на свои руки. Мозолистые, грубые, в царапинах. Где-то вдалеке скрипнула дверь, а затем воцарилась тишина. Смеркалось. Свет от зажжённых факелов украдкой проник сквозь решётку и поцеловал края пыльных девичьих сапог. Вот и ещё один прожитый день, крохотный шаг на пути к возмездию. Теперь она знала своего первого соперника. По воле случая им оказалась женщина, единственная, не считая Хаары, кто отважился принять участие в турнире. Вот только женского в ней оставалось мало. Обвисшая грудь, низкий голос, неказистое лицо. Хаара сломала ей палец. Заведомое обречение на смерть, если не окажется, что Ирга прекрасно сражается левой рукой.
«Сама виновата. Не нужно было на меня нападать», — думала девушка, но в душе радовалась подвернувшемуся случаю проверить новообретённые способности. В иной ситуации так переломить кость было бы сложнее, но Хааре удалось сделать это, почти не затратив усилий. И никто ничего не заметил. Проверка Белого ока тоже прошла успешно.
Признаться, Хаара дико занервничала, когда на её счёт начали сомневаться, и всё-таки центр концентрации силы, обычно находящийся у магов в груди или голове, у Хаары отсутствовал. Её руки, не связанные между собой каналами энергии, не выдали себя, и девушка с облегчением выдохнула. Оставалось лишь побеждать и делать это так, чтобы другие не заподозрили подвоха.
Она улеглась и закрыла глаза. Перед мысленным взором встало искажённое злостью лицо Ирги. Скоро она умрёт. Жаль ли её Хааре? Нет. Теперь она не будет никого жалеть, никому не даст пощады. В конце концов, на арене сражаются преступники: убийцы, воры, насильники. Как только пускаешь чью-то кровь, считай, что путь заказан. У человека, связавшего жизнь с оружием, нет шансов закончить её иначе, кроме как со сталью в теле. Девушка представила, как размахивается мечом и отрубает сопернице голову. Арена гудит. Ею восхищаются.
Фантазия о триумфе сменилась знакомым образом небритого мужчины. Вблизи на солнце он выглядел ещё старше, чем Хааре казалось раньше. Благородный человек. Протянул ей руку. Но она проигнорировала жест. Никакой дружбы. Никаких связей. Все эти люди скоро умрут, и Блэйр будет одним из них. Она знает его имя, но предпочла бы забыть и это. Какая разница? Скоро и незаконный король будет убит. Хаара взойдёт на престол, принадлежавший предкам, несмотря на то, что лестницу к нему придётся построить из трупов.
Девушка повернулась на бок. Она привыкла в жёсткому, но ещё с трудом переносила грязь, холод и смрад. Так хотелось открыть глаза и очутиться в палатке, увидеть Леоса рядом, его спокойное красивое лицо. «Леосссар… где он сейчас?» Хаара себя одёрнула. К чему эти приторные воспоминания? Он не любит её. Никогда не любил, даже не смел рассматривать как нечто большее, чем женщину, с которой можно удовлетворить потребность. Ни такта, ни церемоний. Холодное, насмешливое «нет». Хаара гнала мысли о маге, но они навязчивым роем кружились в голове. Боль то накатывала, то спадала. Девушке казалось, что она щепка в бушующем море.
«Сосредоточься на мести», — говорила она себе, но сказать было проще, чем сделать.
***
Хаара…
Блэйр не уставал пробовать на вкус её имя. То произносил его мысленно, то шёпотом. Образ девушки не выходил у него из головы. Мимолётная встреча в коридоре. Теперь арена. О ней ли говорил Джаваха, ведь других девушек, кроме мужеподобной Ирги на арене нет? Неужели сициланец был прав, ведь Блэйр лежит и думает о ней? Думает, хотя и не знает.
Столкнутся ли они в сражении друг против друга? Если да, то это будет нечестный бой. Блэйру не хотелось сражаться с женщиной. Это было ниже его достоинства, но каков выбор? Она или Ирга — кто-нибудь останется в живых, и будет новая жеребьёвка. Женщина против мужчины. Разве это не обречённое заранее сражение? Несомненно, у обеих есть воинские задатки, и раз они решились на участие, значит, прежде убивали. Однако убить на арене — не то же, что за её пределами. Здесь негде скрыться, каждое движение читаемо, противник смотрит на тебя, а ещё тысячи глаз, вопли… так легко сбиться, потеряться, и хватит мгновения, чтобы расстаться с душной жизнью. Путь к отступлению отрезан. Нельзя поднять белый флаг. Или ты, или тебя.
 
— Хэй, Блэйр.
Мужчина почти машинально повернулся на тихий оклик Канутуса. По какой-то причине соседу тоже не спалось.
— Что думаешь?
— Насчёт?
— Соперников, разумеется. Я сегодня ко всем пригляделся. Большинство — обычные головорезы, ни разума, ни подготовки. Но есть и люди, которых стоит опасаться. Помнишь громилу с тонкой косой?
Блэйр напрягся, пытаясь воскресить в сознании образ человека, о котором говорил Канутус, однако все лица были как в тумане.
— Среди наёмников личность небезызвестная. Зовут Гектором. С ним ещё двое стояли, из того же округа. Ещё рыжий такой… Себастьян, бородач.
Блэйру ни имена, ни образы ни о чём не говорили. Он запомнил коренастого мужичка, своего первого соперника, вспыльчивую Иргу и её противницу — Хаару. Отпечатался в сознании и темноволосый молодчик, кажется, Элоф, но на сурового закалённого воина он не тянул. Скорее всего, умрёт одним из первых.
— Слышал когда-нибудь о «Содружестве Благих»? — Блэйр отрицательно качнул головой. — Появились лет шесть назад к западу от столицы, но постепенно перебрались сюда. Я сам не местный, но однажды работал с человеком из этой банды, имени не знаю, но кликал его Бард, — песенки мерзкие сочинял. Так вот он рассказал мне «легенду о Гекторе», которую, признаться, нельзя воспринимать без толики скептицизма. Якобы мать его изнасиловал ныне покойный глава рыцарского ордена, а когда настало время рожать, на их деревушку напало кочевое племя, женщину изрубили, и младенец выпал из её живота прямо под ноги врагу. Тот его подобрал и растил в жутких условиях: заставлял по углям ходить, постоянно избивал розгами, а за каждое проигранное сражение оставлял на его лице порез. Ты же видел его уродские шрамы? Такого в простом бою не получить. И однажды Гектору надоело терпеть «приёмного отца». Он удушил его плетью, а с теми, кто принял его сторону создал «Содружество», которое и возглавил. Не знаю, кто нанимал их в последний раз, но ход явно провалился, раз Гектор здесь. С ним, думаю, сложно придётся. Остальные так… перебьём, если глупостей не делать.
Блэйр призадумался. Рассказ Канутуса его не очень впечатлил, особенно после того, как Джаваха месяцами промывал мозг историей о близнецах и грядущей войне, что затмит собою все предыдущие. Мысли о сициланце вдруг натолкнули его на ещё один загадочный образ.
— А Хаара? — неожиданно поинтересовался он. Не то чтобы Блэйр смел ставить девушку в один ряд с известными наёмниками, скорее мужчине просто хотелось о ней поговорить. Канутус странно на него посмотрел и усмехнулся.
— Красивая, но её быстро порежут. Если не эта мужланка, то любой из парней.
— Она вела себя слишком спокойно. Думаешь, переоценивает собственные силы?
— Возможно. Я вообще не знаю, что она здесь делает, да и недоверие у Белого ока вызвала. Можно предположить, что она не та, кем кажется на первый взгляд…
— Верры проверили несколько раз и сказали, что она человек. Опасаться нечего.
— Ну да… в таком случае девчонка здесь долго не задержится.
На Канутуса, судя по всему, блондинка впечатления не произвела. Блэйр вздохнул и перевернулся на спину. Что, если заключённый прав? Неужели она вскоре погибнет? Блэйр задумался и вдруг вспомнил слова Джавахи. «Если сумею убить… неужели нам предстоит схлестнуться, и я встану перед выбором? Хотя… что выбирать? Конечно, собственную жизнь, ведь эта девушка мне никто. Я не знаю её и не питаю к ней никаких чувств. Буду держаться подальше и докажу себе, что Джаваха заблуждался. Если бы все жрецы были такими провидцами…»
 
— Ты заинтересовался ею?
— Не то чтобы.
— А выглядит иначе. Только не вздумай глаз положить. Не в этом месте.