Расправь крылья свободы (СИ)

— Дорогая моя девочка, запомни: ты сильная, ты справишься со всеми трудностями. Знай, мы с папой тебя очень любим, и… прости нас, малышка моя!
Это был последний день, последний раз, когда двадцатилетняя девушка видела свою маму. С отцом ей так и не удалось встретиться.
***
Ещё один мучительный день в ужасной обстановке и нереальном напряжении тянулся непривычно долго в этой чёртовой камере, пока вечером не пришёл какой-то мужчина. В нём Риа с трудом узнала главного пастора Ника. Когда-то давно матушка водила девочку на его проповеди, которые ей казались ужасно скучными, отчего она толком их не слушала. Пастор открыл рот, и первое, что он произнёс, было:
— Родителей ты больше не увидишь, два часа назад их казнили. Повесили.
После этих слов Риа уже была не в состоянии что-то разобрать. Шум в ушах, полная потерянность в пространстве и реальности затуманили её разум. Она лишь отдалённо слышала, как дверь снова закрылась, и ей показалось, что в этот момент ничего не будет, как раньше.
Мир. Он рухнул.
Очнувшись от беспроглядной истерики, которая неизвестно сколько длилась, девушка подняла заплаканные глаза и, взглянув на красивое звёздное небо, не на шутку испугалась. В голове бурей промчались мысли о том, что же будет с ней, почему она не умерла тогда же, когда и родители? За что с ними так поступили? Они были отнюдь не последними людьми в столице. Наверное, все ответы звучали в речи того самого пастора, но были тщетно упущены убитой горем Рией.
Она долго всматривалась в маленькие точки в бескрайней небесной пустоши, которая так часто сводила её с ума и завораживала. Но вскоре небо начало светлеть, лишая бедняжку последней радости жизни как минимум до следующей ночи, и было неизвестно, сможет ли она её увидеть ещё хоть раз. Спустя время девушке принесли какую-то странную кашицу, которую она даже собакам не стала бы давать.
Обессиленная аристократка презрительно откинула похлёбку, не вызвав никаких эмоций у стражника, который лишь громко хмыкнул. Он скрылся за тяжёлой дверью, которая вскоре снова отворилась, и на пороге появился всё тот же пастор. Седоватый мужичок оглядел миску с едой, точнее, то, что от неё осталось, и позвал Рию за собой. Ступая по тем же коридорам, что и какое-то время назад, она вскоре вышла на улицу, где моментально была ослеплена ярким солнцем, приятно согревавшим продрогшее от подвального холода хрупкое тело. Прежде молчаливый, пастор Ник развернулся к девушке и, серьёзно посмотрев на неё, заявил:
— Не в правилах нашей религии убивать ни в чём не повинное дитя, но, наверное, ты и сама знаешь, что не так чиста, как хочешь казаться. Твои глаза — это взор дьявола, но, несмотря на это, ты всё ещё жива! Поэтому у тебя есть один-единственный шанс остаться в живых: покинь Шину, Риа Коинг, и никогда, слышишь, никогда не возвращайся сюда! Иначе тебя приговорят к смертной казни, как и твоих родителей, а предлог, — ехидно ухмыльнувшись, мужчина прищурился, — он всегда найдётся, поверь! Беги и не оглядывайся, маленькая бывшая аристократка.
Настоящее
— Какая же жарень, надоело это всё!
Кажется, слишком громко я это сказала. Оглядевшись и поймав пару непонятливых взглядов, я решила направиться к себе домой. Дом… м-да. Небольшая халупка: крыша течёт, везде грязь, кровать жутко неудобная, даже ванны нормальной нет! Ну, как так можно жить?! Я тут уже почти месяц, и окрестности Шиганшины больше напоминают какой-то свинарник!
За всё это время я не встретила ни одного человека, который умел хотя бы читать, не говоря о том, чтобы писать или считать! Единственное, что действительно хоть немного радует, так это то, что тут нет высоких домов, и не нужно никуда забираться, чтобы полюбоваться звёздами.
Питаться приходится непонятно чем. Конечно, можно есть овощи и фрукты, но всегда хотелось чего-то более изысканного.
До жути не хватает любимых родителей. Мамы, которая бы приголубила и успокоила, нежно погладила мои когда-то такие мягкие кудри. Моя семья снится мне чуть ли не каждый день. С трудом получается высыпаться из-за постоянных кошмаров, от которых я прихожу в себя вся в слезах… и то чаще с подачи моего домовладельца мистера Кента.
 
Спасибо хоть этому доброму мужчине, что приютил меня без каких-либо требований. Да и то, это не моя заслуга. Когда я сказала ему своё имя, мужчина долго недоумевал и не мог поверить, что встретил меня в пределах Марии. Позже, отойдя от шока, он поведал мне, что когда-то давно мой отец очень помог ему, буквально спас от смертной казни, и этот старый добродушный дедуля решил приютить меня в знак своей благодарности.
Почти дойдя до дома, я услышала просто ужасающий грохот. Казалось, будто целый замок Короля взмыл в небеса и рухнул на землю. Выбежав из-за пары домишек, я просто начала молиться о том, чтобы то, что я узрела, было сном. Ворота, огромные деревянные ворота, которые не так давно, вот только сегодня утром, отворялись, чтобы впустить какой-то отряд (вроде, разведки), — они были пробиты… Огромная дыра зияла в этих широких дверях. Кажется, я не до конца осознала, что произошло, пока не увидела первого, самого первого титана в моей жизни, который влезал в эту дыру.
Раньше я лишь слышала страшные россказни о них, видела зарисовки в книжках своего учителя, но даже не могла представить, насколько ужасны эти твари, которые одним своим видом внушали людям полнейшее оцепенение. Этот урод мерзко улыбался, хотя улыбкой это можно было назвать с трудом, скорее, звериный оскал. Из его пасти капали слюни, у него были отвратительные жирные патлы и полностью обнажённое тело, которое никак не могло бы характеризовать пол этого чудовища. Когда он выпрямился, я смогла оценить его размеры в полной мере. Кажется, в нём было метров десять, а может, и больше.
Я стояла как вкопанная, заворожённая. В моём сознании медленно зарождалось отвратительное и вязкое чувство страха. Я не могла сдвинуться с места. Народ начал судорожно орать, оглушая ещё больше.
Первый толчок пришёлся в плечо, не знаю, кто это был, но вскоре за ним последовал ещё один, и, когда я увидела, как сквозь ворота пробирается второй титан, а первый уже, кажется, кого-то успел схватить, вот тогда-то я и осознала, что происходит. Поддавшись всеобщей панике, я ринулась в глубь Шиганшины, понятия не имея, где бы лучше скрыться от этих монстров.
Неизвестно, сколько я пробежала, пытаясь придумать или найти какое-то укрытие, но титаны с невообразимой скоростью наводнили небольшой городок, пожирая людей тут и там, молодых, старых, совсем юных… Как минимум, раз семь на моих глазах съедали кого-то, а я тщетно пыталась не всматриваться в то, что происходило с ними, но каждый раз то и дело ловила на себе наполненные ужасом и отчаянием взгляды тех самых бедолаг. Они будто говорили мне: «Почему я, почему не ты?»
Я неслась из последних сил, а увидев небольшую церквушку впереди, решила спрятаться и немного перевести дух. Скрывшись за дальней стеной, я жадно глотала воздух, который был просто-напросто вытолкнут ранее моими лёгкими, и искренне надеялась, что у меня ещё есть хоть какая-то минутка на отдых, пока меня не заметили эти твари.
Мои мечты были разрушены. Услышав дикий грохот, я сжалась в маленький комок и лишь краем глаза увидела, что справа от меня рухнул небольшой титан. Я слышала какие-то странные звуки, и мне даже показалось, что увидела человека, парящего в воздухе, но в ту же секунду мои наблюдения были прерваны. Слева появилась небольшая голова страшно скалящегося титана, наверное, в нём было около пяти метров.
 
Я не успела даже пискнуть, когда это чудовище ухватило меня своими огромными и мерзкими пальцами, покрытыми кровью его жертв. Он больно сдавил меня, и в какой-то момент даже показалось, что каждая косточка в теле хрустнула, надломившись как минимум в двух местах. Весь кислород, который я до этого пыталась поглотить, снова пропал из моих лёгких. И в тот самый момент, когда этот урод поднёс меня к своему рту, из которого просто неимоверно жутко воняло, я заорала так, как не орала никогда!