Колыбельная для вампиров 4 (СИ)

В этом же дворе стоял жилой домик побольше. Подойдя к нему, Рени заглянула в слабо светящееся окно. В бедно обставленной комнатке за колченогим столом сидела девочка лет двенадцати и увлечённо читала книгу. Неожиданно электрический свет погас, и в комнате затеплилась свеча. В темноте, едва разгоняемой слабым огоньком, девочка вновь взялась за книгу. Находясь в полном одиночестве, она опасливо косилась в сторону тёмного подполья у русской печки, но вскоре так увлеклась выдуманным миром, что, позабыв о своих страхах, с головой ушла в переживания героев. Азиатское личико девочки с примесью европейской крови живо отражало все её переживания, оно то улыбалось, радуясь находчивости героев, то горестно морщилось, сочувствуя их бедам. Неожиданно она оторвалась от книги и тревожно посмотрела прямо на Рени, и та застыла, боясь напугать ребёнка неосторожным движением. «Всё хорошо, мой светлый ангел! Никто не обидит тебя!» — сказала она и девочка, будто услышав её через толщу лет, застенчиво улыбнулась. Успокоившись, она снова погрузилась в чтение своего основательно потрёпанного бумажного сокровища.
«Прощай, моя хорошая! Удачи тебе в жизни!» — сказала Рени. Оставив прошлое позади, она вышла на центральную улочку и направилась к другому концу деревни. По дороге её не покидало ощущение недоброго взгляда в спину, который настолько тревожил, что несколько раз она быстро оборачивалась и внимательно оглядывалась по сторонам. Но на пустынной улице не было ни единой живой души, и даже вездесущие собаки не лаяли. Ментальное сканирование тоже ничего не дало и она, подавив неосознанный страх, продолжила свой путь. Пройдя по деревянному мосту через небольшую речку, Рени обогнула огромный валун на дороге. Наконец, увидев пустынный взгорок с крестами, она потрясённо замерла — это был конец пути, к которому её вело внутреннее чувство.
«Ну, вот! От чего ушла к тому же вернулась, — горестно подумала она и в одно мгновение взлетела наверх.
На сельском кладбище царили печаль и запустение. Под холодным порывистым ветром гнулись сухие метёлки почерневшей полыни и поскрипывали пластмассовыми листьями вылинявшие цветы на могилах. «Да, последнее пристанище выглядит крайне неприветливо», — подумала Рени с тоской на сердце и, посмотрев на покосившиеся оградки и кресты, зябко поёжилась. Ей стало невыносимо жутко. «Господи, я не хочу здесь умирать! И чего я так рвалась сюда? Вот дура! Больше не зови меня, кладбище, я не вернусь!» Смахнув слёзы, она бросилась к дорогим ей людям.
Палевский облегчённо выдохнул и неслышно отправился следом за ней. Как и Рени, он тоже ощутил недобрый взгляд в спину и резко обернулся, но вокруг простиралось пустынное голое поле, и только ветер уныло завывал, свивая у его ног снежную позёмку. «Неужели так быстро действует ртутное отравление? Не может быть!.. — он усмехнулся. — Бедное местное население! Наверняка оно поголовно страдает галлюцинациями, живя среди природных залежей алхимического металла».
Невзирая на таинственных пришельцев, деревенька в горах мирно спала, и лишь на самом её краю, в одном из убогих домиков, по-прежнему теплился огонёк. Ночная тьма, сгустившись, двинулась к нему и заглянула в окно с отодвинутыми ветхими занавесками. Вслед за Рени чудовище совершило путешествие в прошлое и чуть слышно вздохнуло, увидев увлечённо читающую девочку-подростка. На миг загорелись его недобрые красные глаза, но тут же погасли, а рассеявшаяся было тьма, вновь сгустилась уже у дороги, терпеливо поджидая намеченную жертву.
Атака непонятной твари оказалась настолько стремительной что, даже почувствовав опасность, Палевский не успел среагировать. К тому времени он почти догнал Рени и замедлил шаг, чтобы она не заметила его слежки, как вдруг неясный силуэт, больше похожий на клуб чёрного дыма, сверкнул красными глазами и с такой силой ударил его в грудь, что у него парализовало дыхание, а затем возникло ощущение, что он находится в безвоздушном пространстве. Перед тем как окончательно потерять сознание Палевский увидел, что непонятная тварь оставила его и стремительно движется к Рени. В последний момент она повернулась к чудовищу и что-то яростно выкрикнула, но её тут же поглотила чудовищная тьма.
 
На рассвете Палевский очнулся оттого, что его тело заледенело от холода и вдобавок свело мышцы от лежания в неудобной позе. Он включил боевой режим, и по его венам стремительно побежала кровь, возвращая подвижность окостеневшим суставам. Буквально взвившись в воздух, он бросился к месту, где в последний раз видел Рени и, стоя на коленях, с недоумением вгляделся в оставленные ею отпечатки. Отчётливо видимые на свежевыпавшей снежной крупе, они резко обрывались посередине дороги. Причём рядом с ними он не заметил никакого намёка на другие следы. Палевский пошел по спирали, надеясь найти хоть что-то, что укажет ему на присутствие чудовища или жены, но кругом простиралось нетронутое снежное покрывало. Сделав приличный круг, он вернулся к месту, где лежал сам, и у него сжалось сердце от дурного предчувствия. Рядом с местом его падения, тоже напрочь отсутствовали чьи-либо следы, кроме его собственных. Ночная тварь не оставила после себя ничего, по чему он мог бы судить, что же она такое. «Матка боска, какая-то мистика! — подумал он, озирая открытое пространство. — Остаётся лишь одно, а именно, эта тварь левитировала в воздухе. Тогда что же она такое и, главное, где теперь искать Рени?»
***
Элитные подразделения Службы безопасности СС исследовали каждый миллиметр в радиусе нескольких километров от места исчезновения жены Палевского, и они же с помощью ментальных радаров, прочесали несколько сот километров. Ник тщательно проверил ноосферу Земли, но не нашёл ни малейшего намека на присутствие Рени, и это обстоятельство больше всего удручало её близких. Оно говорило о том, что её либо нет в живых, либо кто-то очень могущественный сумел скрыть её присутствие. Кто был способен на такое, помимо них самих, Ник и Палевский даже предположить не могли, потому оставалось только первое. Правда, уповая на то, какое странное существо похитило Рени, они питали слабую надежду на чудо.
Божественный киднеппинг
Яркий золотой свет, ясно видимый даже сквозь сомкнутые веки, заливал окружающее пространство. Свернувшись, как ребёнок в утробе матери, обнажённая Рени плавала в этом солнечном эфире и была абсолютно счастлива. Затем к ней вернулись мыслительные способности и испытываемое ею блаженство пошло на убыль. На смену безмятежности явилась тревога, а вслед за ней вернулись воспоминания:
Бег по тёмному тихому поселку и чувство немотивированного страха, будто кто-то недобрый смотрит ей в спину. Не выдержав, она оборачивается и тут выясняется, что угроза реальна. Над дорогой всплывает бесформенное чудовище с красными глазами. Оставив неподвижно лежащего Палевского, оно стремительно несется в её сторону. Сердце Рени пропускает удар, на этот раз её переполняет страх за мужа. Она бросается к нему и всё — дальше темнота беспамятства.
«Мика!!! Мой ангел, где ты? Отзовись, любимый! — мысленно завопила Рени и взмолилась: — Господи, умоляю тебя, пусть он будет жив и здоров!»
Она распахнула глаза, и они заслезились от непереносимо-яркого света. Тем не менее нечто заметило её пробуждение и раздался мощный глас:
— Не беспокойся, милая, с твоим мужем всё в порядке. Он жив и здоров. Скажи, как ты себя чувствуешь?
Громоподобная палитра необычного голоса оказалась настолько богатой, что заставила трепетать в унисон каждую клеточку тела и Рени скрутило от невыносимой боли. Мало того, её рот наполнился кровью, а из ушей и носа потекли струйки крови. «Господи! Что же это такое?» — подумала она, беспомощно сглатывая кровь.
— О, прости, малышка! Я уже подзабыл, что бывает со смертными созданиями при звуках моего голоса. Потерпи немного, сейчас я постараюсь сделать его более приемлемым для тебя, — добродушно прогудел всё тот же голос, но Рени уже потеряла сознание.
Спустя некоторое время она вновь очнулась, и обнаружила что заключена в прозрачный кокон золотого света, который куда-то летит, причём на небольшой высоте. Движения воздуха не чувствовалось, но внизу стремительно проносились тёмные верхушки оголённых деревьев и заиндевевшие крыши домов. Внезапно кокон остановился, и мягко опустился на землю. Коснувшись ослабевшими ногами промёрзшей почвы, Рени не удержалась и упала. Холод и чувство собственной беспомощности так подействовали на неё, что она не удержалась и всхлипнула. Тогда воздушный поток спеленал её своими объятиями и, подняв на ноги, больше не дал упасть. «Создатель! Опять я дал маху, — сокрушённо произнёс мягкий телепатический голос. — Всё время забываю, насколько слаба ваша телесная форма», — добавил он в качестве извинения.