Хрупкий мир (СИ)
«Я говорила, что время для меня идёт не так, как для вас. Гриша, Сфера живёт как минимум в четырёх измерениях. И множестве реальностей. Она черпает знания из разных вариантов будущего, ситуативно создаёт объекты, подбирая ключ к очередной жертве».
«Ты сказала «живёт»?» — переспросил я.
«Да, Гриша, — ответила Гайя, — безусловно, это форма жизни. Больше того, мы в каком-то смысле родственники. Только Сфера — хищник. А я, скорее, автотроф. Но мы возникли от одного корня. Частицы сферы, попавшие на Землю в результате столкновения Сферы с ботом Считывателей. Они навсегда изменили биосферу. Именно грибы оказались сильнее всего восприимчивы к информационным конструкциям, составлявшим её основу. Это позволило мне стать разумной. Есть ещё один момент. Одно последствие. Помнишь, когда вы вышли из стазиса в этом времени, я говорила, что обнаружила кое-что странное. Одну важную проблему?»
«Смутно припоминаю, — ответил я, — мне это не показалось важным. С учётом того, что случилось потом».
«Это очень важно, Гриша, — ответила Гайя, излучая странную грусть, — вторжение информационных конструкций Сферы стало чем-то вроде прививки. В результате земные животные теперь не могут породить разумные формы. Поэтому этого не случилось, за все прошедшие миллионы лет. Хотя, согласно всем математическим моделям развития биосферы, давно должно было произойти. Понимаешь, жизнь на Земле остановилась в шаге от разума. Я могу припомнить несколько сотен случаев, когда рождались генетические линии, уже, фактически, являющиеся носителями разума, но…»
Гайя сделала паузу; снова повеяло грустью.
«Что «но»?» — не выдержал я.
«Они были мгновенно уничтожены. Менее развитыми соплеменниками».
«Подожди, — сказал я, — не очень понимаю. То, что частицы Сферы упали на Землю, сделало тебя разумной? Но почему-то мешает зарождению разума у других существ? Но как же тогда появились люди?»
«У животных, — уточнила Гайя, — насчёт растений я не уверена. А так всё верно. Насчёт людей, думаю, ты сам всё понимаешь… если мы не найдём способ изменить ситуацию — ты и твой отряд исчезнут из этого варианта реальности».
«Ты сказала, что это похоже на прививку. Что ты имела в виду?»
«Дело в том, что Сфера порабощает жизнь на планете, начиная внедрение именно с самого развитого вида. Желательно разумного, иначе продуктивность перестроенной под её нужды биосферы будет очень низкой. Разум — это ключ для неё».
«Но… почему? Как это работает?»
«Чтобы понять, тебе придётся узнать очень и очень многое, — ответила Гайя, — и я передам тебе эти знания в полном объеме, но позже. Сейчас главное попробуй понять принцип. Вся жизнь основана на организующей информации, которая накапливается вне того, что вы называете обычной материей и энергией. Движение Вселенной во времени — это переработка потенциала в информацию. То, что учёные вашего времени знают, как тёмную материю и энергию — это и есть те самые информационные структуры. Они копятся по мере продвижения мироздания по шкале времени. И мы все сталкиваемся с этим каждый день. Ты ведь знаешь, что ДНК содержит только информацию о химическом составе белков. Но в генах нет данных о пространственной структуре клеток многоклеточных организмов. Поэтому учёные вашего времени не будут уметь выращивать готовые органы из стволовых клеток. Потому что они ещё не знают, как именно задаётся этот параметр, пространственная конфигурация. Сфера же воспроизводит себе подобных, полностью подчиняя информационный поток, который генерируется биосферой целой планеты. И начинает этот процесс именно с разумных существ, потому что они создают больше всего такой информации. Твои погибшие соплеменники могут ходить и двигаться, потому что их информационный след уже не принадлежит им. Их погибшие тела подчиняются воле поглотившей их структуры, которая начинает выстраивать машину, призванную сожрать всю жизнь на этой планете. Сделать из нашего информационного следа множество новых сфер».
«Подожди, — я попытался сглотнуть, но почувствовал, как пересохло во рту, — для того, чтобы сфера поглотила человека, он должен переспать с Таис? Она её посланник? Ключ? Верно?»
«Физическая близость между животными не всегда имеет целью рождение потомства, — ответила Гайя, — это двойной механизм. Животные сближаются как раз для обмена этой тонкой информационной структурой. Многие органы и системы животных комбинированы. Например, носом вы дышите и чувствуете запахи. Через рот принимаете пищу и можете говорить, артикулируя звуки. Здесь то же самое. Когда надо, вы совокупляетесь, чтобы родить потомство. В других случаях вы делаете это, чтобы передать часть своего информационного следа другому существу. Доминантное поведение самцов передаёт императив подчинения. И так далее. Это важный механизм распределения накопленной информации. Но не всё так просто. Дело в том, что Таис остаётся человеком. Её информационная структура остаётся автономной от Сферы, иначе она не сможет выполнять свою функцию. И она очень страдает».
«И ты… можешь это остановить?» — спросил я, чувствуя, как пересохло во рту.
«Считаю, что да, — ответила Гайя, излучая уверенность, — но мне понадобится твоя помощь. Кто-то должен доставить мои споры на Сферу. До того, как она подойдёт слишком близко к Земле».
12
Мы сделали ставку на скорость. Когда я был в режиме, Гайя поделилась точной информацией о координатах и курсе Сферы, влив её прямо в мозг. Поэтому, после пары калибровочных прыжков в атмосфере, я переместился сразу к объекту.
В этот раз вблизи Сфера выглядела немного иначе. Ажурные конструкции напоминали не камень, а застывшее чёрное стекло. Они были более тонкими и изящными — если это определение применимо в масштабе сотен метров и даже километров. А ещё внутри что-то светилось тусклым красным светом.
Всё это я разглядел за долю секунды; я находился рядом с одной из ажурных балок исчезающе малый промежуток времени. Только чтобы придать импульс мешку со спорами, которым меня снабдила Гайя.
После этого я прыгнул обратно, сначала в атмосферу, а потом к челноку, который находился на другой стороне планеты.
Максим, стоящий возле входа в челнок, заметно дёрнулся при моём появлении.
— Тьфу ты, — ругнулся он, — никак не могу привыкнуть к этим твоим перемещениям, — сказал он.
— Извини, — ответил я.
— Где этот объект, о котором ты говорил? У нас вообще шансы есть? Если что — ты говори прямо. Так всем будет проще.
— Макс, я помню, кто вы такие. И не собираюсь утаивать информацию. Объект рядом. За орбитой Луны, но продолжает сближение. Шансы есть. Все решится в ближайшие минуты.
— Ясно, — Макс кивнул; я заметил, что он колеблется, будто думает, стоит ли мне что-то сообщать.
— Ты что-то ещё спросить хочешь?
— Нет, — Макс покачал головой, — не спросить, — он вздохнул, — слушай, не знаю, может, это не имеет никакого значения, особенно сейчас… я тебе ещё вчера хотел сказать. В общем, такое дело. Мои двухсотые и трёхсотые за несколько часов до того, как всё произошло были в небольшой вылазке. Тут рядом упал один из кораблей «моллюсков». Я хотел проверить, может, осталось что полезное. Тебя не было, советоваться было не с кем.
Я кивнул, оценив деликатность командира.
— В общем, тот корабль необычный был. Похож на грузовик, но с изолированным, особо укреплённым отсеком для груза. Во время падения он оторвался от корпуса. Его буквально размазало по скале. И среди обломков мы нашли кое-что, очень необычное.
— Вы притащили эту вещь на челнок? — спросил я ледяным тоном.
— Ты же говоришь, что вроде помнишь, кто мы, — ответил командир, — нет, конечно. Оставили на месте.
— Они впятером? — спросил я, — больше никого с ними?
— Был ещё один боец, — ответил Макс, — с ним всё в порядке. С Таис он не спал.
Я всё ещё был в режиме, поэтому подсчитал вероятность корреляции между участием в экспедиции и последующими событиями. Она оказалась довольно высокой.