Идеальный рецепт на Новый Год (СИ)

— Лесьяр! — оборвала я, высвобождая руку. — Давайте по порядку. Я Лоран, это Волк.
Леший окинул быстрым взглядом фигуру мужчины рядом со мной.
— Знаю, — бросил он. — Тот мужик, который тебя сначала бросил, а потом из-за этого психовал… Братан, ты бы определился для начала.
Последняя фраза предназначалась Волку, и я вполне отчётливо услышала скрежет зубов. Мужчина уже было подался вперёд, чтобы высказать лешему всё, что он о нём думает, но на этот раз уже я обхватила его за талию, удерживая на месте.
— Объясните, зачем нам знакомиться с… овинниками, правильно?
— Всё верно, — согласился леший, словно не замечая разозлённого Волка. — Овинники, муж и жена. Живут тут недалеко, на хлебозаводе. Без них ритуал будет не провести.
Я поджала губы, а Волк наконец взял себя в руки.
— Поедем на машине, — бросил он, разворачивая меня в сторону Лэнд Ровера.
Перед тем, как сесть в машину, я заметила, как замер Лесьяр, увидев автомобиль.
— У тех ребят были такие же, — произнёс он внезапно изменившимся голосом.
Кондратий лишь кивнул и распахнул дверцу, исчезая в салоне.
Уже через несколько минут мы тормозили перед въездом на какую-то производственную территорию.
Пейзаж выглядел как минимум недружелюбно. Справа виднелась бетонная стена с колючей проволокой, а прямо перед нами красовались сомкнутые створки ворот, из-за которых кирпичными исполинами выглядывали заводские трубы. Зато за нашей спиной раскинулся очередной район многоэтажек — всё по ГОСТу, и не прикопаешься.
— Добро пожаловать на местный хлебозавод! — объявил Лесьяр.
Я промолчала, хотя на языке так и крутились вопросы — что за хлебозавод, как долго мы здесь пробудем и, главное, зачем мы всё-таки сюда приехали? «Без них не провести ритуал» — понятие очень растяжимое.
— И как мы попадём внутрь? — прервал молчание Волк.
— Не кипешуй, — отмахнулся Лесьяр. — У меня есть волшебный ключ от всех дверей.
И он уверенной походкой направился к пропускному пункту возле ворот, к двери, украшенной лениво помигивающей гирляндой. Мы с любопытством увязались следом.
— Светлана Никитична! Душечка! — закричал он с порога, радостно раскидывая руки. — Сколько лет, сколько зим!
— Лесьяр, искуситель! — хихикнула дородная женщина лет пятидесяти, сидевшая в кресле за стеклом. — Как всегда без приглашения.
— Неужели не рады?
— Ах ты хитрец! — Светлана Никитична залилась краской как школьница. — Ну конечно рада!
Она осеклась и близоруко прищурилась, приглядываясь к нашей ошарашенной компании. Из нас троих самым спокойным, пожалуй, выглядел Кондратий. Вероятно, потому, что был уже знаком с Лесьяром, и после фразы про ключ от всех дверей нечто подобное и предполагал. Не знаю, о чём думал Волк, но лично я офигевала от вида молодой звезды, охмуряющей вахтёршу.
«Гори не гасни», — пронеслось в мозгу, и я остервенело затрясла головой.
— А это что за вертихвостка? — прищурилась женщина, кивая на меня. — Как вырядилась-то, а? Срамота!
Я втянула голову в плечи, в очередной раз мысленно ругая Лерочку за свои почти голые ноги. Понятно, что подруга хотела как лучше — она-то считала, что я пойду на свидание с Серёжей, а вовсе не на какое-то там производство, знакомиться с «классными чуваками».
— Конечно, ей далеко до вашего уровня целомудрия, Светлана Никитична! — запел Лесьяр, одновременно делая нам жест, чтобы не вмешивались. — Современная молодёжь совершенно не понимает, что такое образ настоящей женщины!
Вахтёрша горделиво расправила плечи, словно ненароком выставляя напоказ совершенно не целомудренное декольте, по случаю праздника украшенное блёстками.
Умасливание вахтёрши продолжалось ещё минут десять, зато по истечении этого времени нас беспрепятственно пропустили на территорию для встречи с котельщиком, у которого мы с Волком якобы мечтали работать.
— Какой у тебя интересный ключ, — прокомментировал Кондратий.
— Ото ж. Милое личико и ведро лести открывает все двери. Тебе бы стоило попробовать.
— Спасибо, воздержусь.
Мы с Волком шли позади. Мужчина оглядывал территорию, а я ощущала всё возрастающее напряжение. С трудом верилось, что уже скоро я смогу наконец принять такой желанный дар. Я столько лет его ждала, и теперь от одной мысли о скорой инициации у меня начинали подгибаться коленки.
 
— Как думаешь, как будет происходить инициация? — спросила шёпотом у Волка.
— Представления не имею. У боевых магов она происходит на пределе сил, когда ты полностью выдохнешься. Но, надеюсь это не твой вариант — тебе ещё салат готовить.
Я со вздохом одёрнула полы куртки и нервно потянула вниз рукава — сперва один, потом другой.
— Надеюсь, мы закончим быстро. Я бы хотела встретить Новый Год как нормальный человек, не ожидая, что с минуты на минуту грянет конец света.
Волк ободряюще улыбнулся, и я задумалась, насколько странно будет предложить ему встретить Новый Год вместе.
— Ты зря загоняешься, — обернулся ко мне Лесьяр. — Тебя прямо сейчас никто инициировать не собирается.
Я моргнула.
— То есть как, не собирается? А кто собирается? Когда?
— Это уж не ко мне вопрос. Просто Чернава с Тихомиром знают того, кто сможет тебе помочь.
Я замерла. Рядом со мной застыл Волк.
— Погоди… — протянула я. — То есть ты даже не знаешь, кого мы ищем?
— Конечно, знаю, — Лесьяр закатил глаза. — Мы ищем Чернаву, она знает, к кому пойти.
Дыхание перехватило. Это что же, теория шести рукопожатий? Я познакомилась с Кондратием, который знает Лесьяра, который знает этих Тихомира и Чернаву, которые, в свою очередь, знают кого-то ещё, кто сможет мне помочь? Что за бред? Да и сможет ли он вообще помочь?
— А ты уверен, что тот, кого мы найдём, вообще знает, как меня инициировать? — вкрадчиво поинтересовалась я. — Или этот кто-то просто знает кого-то другого, кто тоже обязательно кого-нибудь знает?
— Изи, детка… — протянул Лесьяр, явно растерявшись.
И тут я сорвалась.
— Я вам не детка! Чёрт, я целый день мечусь в поисках рецепта. Я сегодня попала в аварию, бегала по метро, потеряла работу, заблудилась в лесу, замерзла, меня облили кровью и хотели принести в жертву. Я. Просто. Хочу. Приготовить. Грёбаный. Салат!
По ошарашенному лицу Лесьяра я могла судить, что про жертвоприношение Кондратий ему не рассказал. Но я слишком устала, чтобы обращать на это внимание. Я развернулась к стене ближайшего здания и принялась лупить её ногами. Да, очевидно, это уже входило в привычку.
— Что за крики? Почему баба истерит? — послышался ворчливый голос. Из подвального окна в паре метров от меня выглядывал маленький старичок в простой хлопковой рубахе. Клочковатая, нечёсаная борода стояла перпендикулярно лицу, и, присмотревшись, можно было увидеть застрявшие внутри листья — дубовые и берёзовые.
Была бы я не так взвинчена, точно бы удивилась — Банник! Да что ж за день открытий сегодня…
— Вы бабу уберите, — продолжал старичок. — Мне тут бабы ни к чему. От них проблемы одни.
— Ростислав, — обрадовался Лесьяр, — мы к овинникам в гости пришли. Подскажешь, где их сейчас искать?
— Где-где, известно где! — банник пожевал губами. — Уехали они. Праздничать.
У меня из горла вырвался крик. Я хотела сесть на землю, но меня подхватил Волк и прижал к себе. С одной стороны, спасибо ему за это, а с другой, надвигающуюся истерику это остановить уже не могло. Я вжалась ему в плечо и разразилась истерическим хохотом, одновременно пропитывая слезами его куртку.
Банник скривился и отвернулся.
— Бабу уберите.
— Сексист, — всхлипнула я, сильнее вжимаясь в Волка. Он бережно погладил меня по волосам, а потом приобнял и повёл прочь, так что конец разговора мы уже не слышали.
Оказавшись в машине, я откинулась на спинку и прикрыла глаза. С одной стороны, я могла понять тех, кто решил праздновать главный местный праздник вне дома. А с другой — нервы мои были на пределе. Кроме того, несмотря на зелье, сваренное Нежданой, силы заканчивались, а второе дыхание всё никак не включалось. Что, в общем-то, и не удивительно, учитывая, что спала я сегодня лишь урывками, а последней едой оставался тот самый батончик из электрички.