Бездна кошмара (СИ)

Я подошёл к ящеру, коснулся синего вихря и начал стремительно обретать телесность.
В следующую секунду в окружающем мире как будто выкрутили чувственную контрастность. Сперва я ощутил холодные камни под своими лапами, а затем передо мной раскрылась целая палитра ароматов: затхлость пещеры, ветер, запах снега, полевых цветов, перегноя, мха, вяленого мяса и, совсем рядом, немного сладкий, трепещущий, тёплый аромат живых существ...
Ослеплённый собственным обонянием, я поздно заметил, как тело моё стало стремительно меняться.
Сгусток серого тумана в моём сознании закружился вокруг собственной оси и стал разливаться наружу; серая дымка стала стремительно надувать мои мышцы, как воздушный шарик. Мои бока резко упёрлись в каменные стены. Шея моя вытянулась и ударилась головой о сталагмит, и каменные обломки звонко посыпались на мои стремительно грубеющие чешуйки.
Когда я пришёл в себя, моё тело, бывшее размером с лошадь, стало как у слона. Даже мои зубы сперва заныли, а затем как будто заострились. Моя слюна приобрела жгучий вкус, и когда я открыл пасть, её капли прожгли в каменистой земле глубокие ямочки.
Некоторое время я находился в растерянности. Что произошло? Потом я вспомнил, что такое бывало и раньше. Когда я впервые сгустил свою туманность, и обыкновенный скелет, бывший моим тогдашним телом, превратился в «Мёртвого воина». Возможно, здесь действовал похожий принцип... Мой туман ищет выхода, и потому меняет моего носителя.
Я задумался. Теория звучала правдоподобно, но если так, почему ничего подобного не случилось, когда я впервые облачился в тело дракона? Хотя... Почему не случилось? Если так задуматься, больно тесной показалась мне тогда пещера. Я даже разодрал себе бока, пока из неё выбирался. А что если изначально дракон умещался в неё запросто, и только потом, когда в него проникла моя душа, и он разросся до размеров лошади, возникла проблема?.. Возможно изначально это вообще был пещерный крокодил или небольшая крылатая ящерка.
Хм... Ладно. Предположим. Но что насчёт Ямато? Я не раз повышал свою Стабилизацию, но девушка при этом совсем не изменилась. Если моя теория была верной, к этому времени ей следовало превратиться в УЛЬТРА ЯМАТО ПЛЮС. Ан нет.
Может, это потому что люди по своей природе не обладают эволюционным потенциалом? Или всё дело в плотности материального барьера, из-за которого и магия в этом мире работает с определённым штрафом?..
...Чем больше я об этом размышляю, тем дальше захожу на территорию догадок. Я покачал головой, осторожно, чтобы не ударится о сталагмиты, и снова принюхался. После моей трансформации запахи стал ещё более осязаемыми. Я чувствовал пот, слякоть, запах рыбы и дым...
Что ж... Почему бы не посмотреть на всё это собственными глазами?
Неловко переставляя свои огромные лапы, я стал пробираться вперёд по грубым камням. Теперь пещера казалась мне ещё меньше, чем в прошлый раз. Если так и дальше продолжится, в какой-то момент дракону придётся менять место жительства...
Вдруг под моими лапами раздался треск. Я шагнул назад, присмотрелся и увидел, что это были кости... Человеческие кости. У меня сразу появилось дурное предчувствие. Если в этой пещере не завёлся другой гигантский плотоядный ящер, судя по тому, что некоторые из них были переломаны, а в одном черепе и вовсе торчал обломок пожелтевшего зуба, можно было достаточно уверенно предположить, что, после того, как я его покинул, дракон разнообразил свою диету за счёт человечины...
Вскоре передо мной забрезжил свет. Вспоминая, как в прошлый раз чуть не упал, я замедлился и остановился на краю освещённого небесами утёса. Палитра ароматов на секунду перегрузила мои чувства; когда же они привыкли, мне открылась необыкновенная картина: поляна, которая оставила на моём сердце такое приятное впечатление, вся переменилась. Куда ни посмотри, её покрывали не маленькие, но вполне большие деревянные и даже редкие каменные домишки.
Я увидел протоптанные улицы, широкую рыночную площадь, на которой стояли лавки, полсотни двориков с курицами и прочим скотом, и акрополь, на котором стояло, возвышаясь над городишком, длинное деревянное сооружение на подобие тех, которые строили викинги; по улицам тянулись повозки, тележки, брички; проглядывались сразу три виселицы, две из которых были переполнены и превращены в кормушки для воронья, а также многое другое... я увидел сотни, нет, тысячи людей, некоторые из которых были одеты в шкуры, но в большинстве своём в грубые ткани, ходили по грязным дорогам и таскали вёдра или тащили телеги...
 
Я не мог поверить своим глазам; сколько времени прошло с моего последнего визита? В прошлый раз в долине только начинала проклёвываться деревушка — сейчас же здесь протянулся пускай примитивный, но всё же полноценный городок прямиком из железного века. Впрочем, не берусь судить. Я не эксперт и не смог бы смог отличить железный век от раннего средневековья, находись они в одной климатической и культурной зоне.
Пока я разглядывал город и реденькие зеленоватые поля, которые тянулись за его пределами, неожиданно запищал комарик... Я инстинктивно покачал головой и уже было собирался придавить его хвостом, как вдруг понял, что писк доносился спереди и снизу, и что никакой это был на самом деле не комар. Присмотревшись, я обнаружил, что на одной из деревянных башен, вделанных в городскую стену, стоит юноша в звериной шкуре и дует в подозрительно знакомый костяной горн. Через секунду жители города побросали все свои дела, оставили повозки, кузни и молотильни, приподняли головы и посмотрели... На меня.
 23. жертвоприношение 
Благодаря своему необыкновенно острому зрению, я даже с этого расстояния смог различить удивление и тревогу на их лицах. Несколько мальчиков стали показывать на меня пальцами, пока высокая женщина, по всей видимости мать, не ударила их по голове. Старуха в тряпье и вовсе свалилась на колени, сложила руки и стала отвешивать поклоны. Вскоре её примеру последовали остальные. Жители города один за другим падали на сухую землю, как будто соревнуясь в раболепии.
Я немного растерялся и между делом заметил ещё одну занимательную вещь. Все они были очень худыми. Бледные и впалые щёки, тощие руки, дрожащие колени... С большим трудом можно было найти на улице хотя бы даже одного полного человека. На скотине, ослах и лошадях, выступали кости.
По всей видимости, в городе либо начинался, либо уже наступил голод... Наконец из деревянного замка в спешке стала спускаться ряженая фигура в сопровождение свиты из дюжины воинов. На голове у неё была костяная корона, заплетавшая целую кипу густых чёрных волос. На секунду мне показалось, что это был тот самый вождь, но почти сразу иллюзия развеялась. На расстоянии их черты действительно были похожи, но этот король был ещё совсем юноша.
Он спустился на главную площадь, поклонился в мою сторону и оживлённо замахал руки. После этого люди стали приподниматься. Их лица, прежде бледные, теперь краснели от волнения.
Не успел я опомниться, как народ собрался в шествие, вышел из города и направился в сторону поля. Посреди последнего находился каменный алтарь, представляющий собой помост, на котором торчали тонкие деревянные колонны.
За собой люди тащили животных — несколько свиней, козлика и хромого, еле волочащего свои ноги быка. Их разместили на площадке, после чего воины из княжеской свиты стали завязывать на их шеях верёвки. Наконец, после непродолжительного спора, люди вытолкали на помост юную девушку, которую тоже посадили на ярмо. Затем они снова мне поклонились и, озираясь, стали торопливо возвращаться в город.
Через пару минут возле алтаря остались только бык, козлик, девушка и три свиньи.
Я неуверенно поморгал, а затем повернул голову и посмотрел на кости, которые валялись в пещере.
Так вот что здесь происходит...
В моей голове как будто вспыхнула лампочка.
Я присел.
Значит первый бык действительно не был обыкновенным подарком... Это было подношение — первое из великого множества, судя по грудам костей, которые усеивали пещеру.