Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2 (СИ)

Мстив шел следом за Растом и видел, как тот страдает. Широкие и крепкие плечи десантника были опущены, как будто на них давил тяжелый груз. Тот был настолько погружен в себя, настолько безразличен ко всему окружающему, что даже не смыл кровь убитого им мендлока, оставшись в коричнево-красном, затвердевшем на солнце комбинезоне.
Комда тоже изменилась. Была ли эта перемена вызвана уходом Йяццу, или просто пришло время, Мстив не знал. Нет, женщина не стала жестче или равнодушнее. Она просто стала другой. Романтик сравнил бы ее с бабочкой, которая наконец выбралась из куколки. Мстиву она больше напоминала только что отлитую пулю. Блестящую, элегантно красивую и смертельно опасную. Он видел такую в музее Древнего Оружия на одной из планет галактического содружества. Старинное огнестрельное оружие, давно забытое всеми и сохранившееся лишь в пустынной галерее, произвело на него незабываемое впечатление. Особенно пули: маленькие, блестящие и убийственные. Если раньше он предполагал, то теперь знал совершенно точно: ничто не сможет остановить ее. Комда отбросила в сторону все, что считала лишним: чувства, эмоции, страдания… и стала неуязвимой. По крайней мере, именно такой она казалась теперь Мстиву. Женщина постоянно думала о чем-то. Маленькая, словно черточка, складка залегла у нее между бровей и не исчезала даже ночью, во время сна.
Мстив вспомнил, как она позвала его вечером в день смерти адепта Готобы и попросила стать на время ее телохранителем. Через пять минут мужчина понял, что она употребила это слово в его истинном значении. Не хотела оставлять свое тело без присмотра и поручила его заботам Мстива.
Комда села на землю, сложила ноги, расправила плечи, а руки положила на колени. Она всегда принимала такую позу, когда собиралась медитировать. Но в этот раз все было иначе. Женщина глубоко вздохнула, задержала дыхание и… застыла. Зрачки закатились под веки, а лицо превратилось в маску. В таком состоянии она пробыла довольно долго. Мстив провел полночи, то дежуря около Комды, то шпионя за Тресс. Когда она «вернулась», то сказала всего одну фразу: «Я известила Кёрая, что адепт Готоба погиб, и попросила его помочь Йяццу донести тело старика до Хайбуна».
Мстив не стал уточнять, как она это сделала. Главное, Комда снова была рядом и практически не изменилась. Разве что вертикальная складка между бровями не исчезла…
Мстиву приснился сон. И что еще хуже, он оказался цветным. Любой другой человек забыл бы о нем сразу после пробуждения. Но только не Мстив. Разведчик вообще никогда раньше не видел снов и считал рассказы о них выдумкой любителей пофантазировать.
И вот теперь это происходило с ним. Ему снился Озби, который ходил по коридорам «Синей чайки» и звал его, Мстива. Шеф вагкханской разведки пытался сказать, что он здесь, совсем рядом. Но ничего не получалось. Вроде бы Озби и шел медленно, но Мстиву никак не удавалось догнать его. Самыми странными во сне были стены корабля. Они оказались ярко-красными и пахли цветами… «Почему они так пахнут?» — подумал Мстив и проснулся.
Мужчина приподнял голову и осмотрелся. Они разбили лагерь уже в сумерках, особенно не приглядываясь к пейзажу, который их окружал. Сейчас разведчик зорким глазом подмечал детали: небольшие холмы прямо на горизонте, костер, который давно потух, большой черный камень, чуть в стороне от места, где он лежал. В темноте он не заметил его…
Мстив перевернулся на спину и посмотрел на небо. Оно было в облаках. Причем те располагались слоями и находились в постоянном движении. Мужчина лежал неподвижно, все еще переживая впечатления странного сна. Его глаза медленно закрылись. Он почувствовал, что снова засыпает и… заставил себя встать. Все последние дни они шли, почти не делая остановок. Комда спешила в Такэ-но Ути. Мстив чувствовал, что устал. Конечно, он никогда не сказал бы об этом вслух, но себе признаться мог. Какие секреты могут быть от себя самого? Мужчина потянулся. Глазами привычно начал искать Комду. Женщины не было, но он не волновался. Предчувствие подсказывало, что, кроме его сна, сегодня ничего столь же необычного не произойдет. Он обнаружил Комду за черным камнем. Женщина стояла, скрестив на груди руки.
 
Она посмотрела на Мстива и сказала:
— Вон там, за холмами, находится Такэ-но Ути.
— Неужели мы наконец добрались до него?
— Мне тоже не верится. Все время жду, что что-то произойдет, и наши планы будут нарушены.
Мстив положил женщине руку на плечо и тихо ответил:
— Мы справимся. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Как же может быть иначе?
* * *
Йяццу и сопровождающий его отряд воинов передвигались исключительно бегом. Они должны были опередить пришельцев и встретить их около Такэ-но Ути. Поросшие деревьями холмы на западной окраине города были подходящим местом для засады. Ло не забыл того, что сказала Комда, и решил предотвратить убийство Учителя любой ценой. Даже если бы ею стала его собственная жизнь или жизни пришельцев.
Йяццу вспоминал, как встретил в рыбацкой деревне Кёрая. Первый ученик адепта ждал его, чтобы забрать тело учителя. Он был печальным и каким-то обмякшим, но не удивленным. Все разъяснилось позже, в личной беседе. Мужчины встретились на той же самой веранде, где несколько дней назад Йяццу разговаривал с Комдой. Вокруг была вода, и только сиреневые цветы с узкими длинными листьями были свидетелями их разговора. Кёрай рассказал, что в день смерти адепта его посетило видение. Он уже спал и проснулся неожиданно, как будто его кто-то толкнул. Мужчина открыл глаза и увидел около своей постели светящийся силуэт человека. Он испугался, но в тот же момент понял, что это Комда. Она казалась печальной и сказала, что адепт Готоба погиб, даже уточнила причину его смерти. Сказала, что старик сорвался в овраг.
— Конечно, она не говорила со мной в прямом смысле этого слова, но я понимал все, что она хотела сказать. Еще женщина попросила встретить тебя в рыбацкой деревне и помочь донести тело адепта до Хайбуна.
— Если она думает, что я отправлюсь в Хайбун и все забуду, она ошибается!
— Что случилось, Йяццу? Ты хочешь сказать, что это Комда виновата в смерти адепта? Зачем ей тогда предупреждать меня о случившемся? А ведь она сделала это, правда, не знаю, каким образом…
Йяццу почувствовал раздражение после слов Кёрая. Но прежней ненависти, которая охватила его около оврага, не было. Он неохотно ответил:
— Нет, она не убивала адепта. Но и не спасла его.
— А что в это время делал ты? Почему ты не спас его?
Ло тут же вспомнил, как женщина несколько раз просила его держаться около адепта и помочь старику, если это потребуется. Но вместо того, чтобы признать свои ошибки, зло ответил:
— Она все время лгала мне. На самом деле Комда вместе со своим отрядом шла в Такэ-но Ути, чтобы убить Великого Учителя!
Кёрай удивленно приподнял брови и недоверчиво взглянул на Йяццу. Тот раздраженно бросил:
— Она сама сказала мне об этом!
— Может, ты что-то не так понял? Прости, что я сомневаюсь в твоих словах, но ты не похож сам на себя… Ты очень изменился, Йяццу. А в голосе слышится столько ненависти…
Мужчина собирался возразить, но замешкался и осознал, что со стороны все выглядит именно так, и Кёрай прав.
Йяццу посмотрел вокруг. Его взгляд скользнул по веранде, по дому, который мужчина покинул совсем недавно. Ло тяжело вздохнул:
— Вынужден признать, что в твоих словах есть истина. Я замечаю, что меня охватывают приступы беспричинной злобы и ненависти. К тому же по ночам мучают кошмары. Какой-то голос постоянно звучит у меня в голове… Он предрекает мне страдания и утрату последних надежд. Но я не ошибаюсь, когда говорю, что Комда замыслила убийство. Пришельцы прилетели на нашу планету с недобрыми намерениями. Я был так слеп, Керай…
— Не обвиняй себя. Мы все допускаем ошибки.
— Но мою еще можно исправить. Я хочу догнать отряд пришельцев и уничтожить его до того, как они доберутся до Такэ-но Ути.