Гранд-адмирал. Том шестой. Часть 5 (СИ)

Хан почувствовал как внутри просыпается давно испытанное им чувство обмана….
— Никуда не уходите, — с натянутой улыбкой произнес он, высвобождаясь из хватки супруги. — Я на минуточку… Дорогая, будь так добра, поговори с присутствующими, пока я их тут не поубивал к хатту.
И быстрым шагом покинул конференц-зал, направляясь в свой рабочий кабинет.
* * *
Довольно необычно чувствовать себя не в привычном мундире, а больничном халате.
Легкий, практически невесомый.
Не облегающий тело.
Не дающий возможности спрятать оружие или приспособления.
В такой одежде чувствуешь себя голым.
Холод в помещении лишь иллюзия.
Мозг, привыкший к одним условиям, начинает паниковать, ощущая с помощью рецепторов непривычные влажность, температуру, мощность вытяжки и вентиляции.
Но хуже всего другое.
Сидеть здесь и не знать что будет дальше.
Нет, представление о том, что произойдет, конечно имеется.
Детальное.
Но, одно дело читать описание, другое — понимать, что вскоре подвергнешься этому самостоятельно.
По собственной воле.
Это… эмоционально.
С характерным для пневматического привода дверей звуком, часть стены пропала и в залитое белым искусственным светом помещение вошла женщина среднего роста.
Обеззараживающее поле пропустило ее, убивая любые микробы, вирусы и прочую болезнетворную опасную субстанцию.
Медицинский костюм свободного кроя, необходимый лишь для сохранения термобаланса тела и стерильности помещения.
Бледно-синие, почти фиолетовые волосы длиной до середины спины.
Ярко-фиолетовые радужки глаз.
Гладкая кожа, указывающая на молодость врача…
Нет, не врача.
Ее тела.
А вот то, что под медицинской маской ее челюсти двигаются, дает понимание, что этот специалист как минимум наплевательски относится к обязанностям по стерильности.
В руках и карманах точно ничего нет — иначе бы обеззараживатель сейчас верещал, как пожарная сирена.
— У вас какие-то проблемы?
Вопрос закономерный и более чем объективный.
— У меня-то? — пробубнила медик, посмотрев на нее своими роскошными глазами. — Нет, все в порядке. И вообще-то, интересоваться самочувствием должна я, а не вы.
— У вас есть дело поважнее.
— Угу, — закивала медик, шумно проглатывая содержимое своего рта. — Сегодня в столовой такой нежный стейк из нерфа, что за уши не оттянешь.
— О, так мое появление в вашем центре оторвало вас от приема пищи.
Издевка и провокация.
Посмотрим, как отреагирует.
— Да не-е-е-ет, — она точно совершеннолетняя? Поведение подростка. Зачем тянуть фразы? Профессионалы такого не допускают. Речь должна быть короткой, информативной, понятной. — Это уже шестой стейк за сегодня. Здесь такой повар, что я буквально тарелки вылизываю…
Порция по полкилограмма еды и питья в сумме.
Следовательно, она успела съесть уже три килограмма еды и напитков. С ней точно все хорошо?
— Ну-с, — доктор приблизилась, натянув медицинские перчатки и без малейшего пиетета раздвинула веки. — Так, что тут у нас?
— Вы у меня спрашиваете?!
— Не отвлекайте, я говорю сама с собой. Посмо-о-о-отрим… Кровоизлияние в левое глазное яблоко. Сосудики не к черту, как погляжу, — последнее она сказала, просветив по очереди глаза своего пациента с помощью специального устройства. — Инфекции и ее следов на обнаружено, о травмах, операциях иных вмешательствах вы не сообщали, так что это либо наследственное, либо острый приступ рвоты, глаукома, повышенное артериальное давление или давление глазного дна… Заболеваний крови нет?
— Нет.
— Препараты для разжижения крови не принимали?
— Нет.
— Глаукомы я тоже не видела… Рвота?
— Не было.
— Значит наследственное… Хорошо.
— В самом деле?
— Нет, конечно. Но, что поделать, человеческое тело несовершенно. Чтобы исправить недостатки генетики необходимо намного больше вложений и вмешательств, чем при починке механизма. Но, мы и вас починим, не волнуйтесь, — заверила доктор.
— Уверены, что это мне нужно волноваться?
 
— Я-то покушала и спокойна как джедай. А-а-а-а… Решили поугрожать мне, не так ли?
— Я начинаю сомневаться, что вы в самом деле обладаете той самой квалификацией, которая была обещана гранд-адмиралом Трауном.
— Послушайте, — медик отстранилась от нее и ее фиолетовые глаза стали будто темнее оттенком. — Если у вас на примете есть специалист по пересаживанию мозгов между телами — смело идите к нему, я пойду лучше покушаю, там еще кореллианские вкусняшки привезли.
— Вам никто скальпель в глаз еще не всовывал?
— Забавно, что вы об этом сказали! — фиолетовоглазый медик негромко рассмеялась. — Вскрывала я как-то череп одной покалеченной тви’лечке, так та проснулась посреди операции, чуть не порезала меня отработанным скальпелем. Представляете? Я случайно починила ей связь головного мозга со спинным и у нее прошел паралич.
— Считаете этот случай забавным?
— Я — да, мои коллеги — не очень.
— Я на их стороне.
— Вам когда-нибудь говорили, что не стоит спорить с хирургом, который намерен копаться в вашей голове?
— Вам когда-нибудь обещали вынуть жилы, пока вы еще в сознании, используя лишь ручной привод?
— Хм… один-один. Уверена, это был бы интересный опыт. Как-нибудь пригласите на испытания? Очень хочу попробовать что-нибудь новенькое.
— Вы психопатка?
— Самую чуточку. Но мое имя — Третья. И я лучший специалист по пересадке мозгов. И еще немного генетик. Но, последнее никто из моих коллег признавать не хочет, так что… Это, между прочим, мое двенадцатое тело. И первое, на котором я самостоятельно провела операцию по замене глаз. Как вам? — почему-то частое моргание длинных ресниц на расстоянии десяти сантиметров от лица раздражает и призывает к рукоприкладству.
— Вы можете сделать то, что от вас требуется и поменьше болтать?
— Тогда как мы с вами будем общаться?
— Вы намерены разговаривать со мной во время операции?!
— Так понимаю, вы тоже откажитесь… Все отказываются. Хотя там делов-то всего ничего. Чик, — Третья изобразила пальцами работу ножниц, — и все, никаких болевых или иных ощущений. Лежи себе, разговаривай, пока не закончится изъятие мозга…
«И это меня считали чудовищем?».
— Я хочу знать что будет с моим телом в случае неудачи.
— для начала — неудач у меня не бывает. Я могу случайно сотворить чудо и сделать парализованного снова ходящим, или немого разговорить, но не навредить. Впрочем, я пыталась экспериментировать с лобными долями, но как-то не пошло. Телепатов, похоже, так просто не получить…
«ОНА БЕЗУМНА!!!!»
— Что будет, если новое тело не примет мой мозг? Перенесете меня в старое? То, в котором я нахожусь сейчас.
— О, почему вы себя так не любите? — удивилась Третья. — Нет, конечно. Обычно, да, я пересаживаю старые мозги в клонированные тела, у вас ситуация чуток иная. Но клонированное для вас тело совместимо по всем параметрам.
— Вы сделали клона из моей ДНК?
— Нет, конечно. Из ДНК оригинального клона.
— Простите?
— Да я вроде бы и не обижала… Так, прекратите. Я вижу, что вы тянетесь к хирургическому зажиму.
— Отвечайте, когда вас спрашивают!
— О, святые синапсы, вы что не знаете, что у нас для каждого донора для клонирования выращивается в естественной среде без вмешательств клон без изменений?
— Нет, не знаю. По чьему приказу?
— А на кого мы все работаем?
— Это не ответ.
— Да Траун приказал, кто же еще? Лишь по его распоряжению разумные встречаются со мной…
«Звучит так, как будто это наказание. Хотя… может быть, может быть».
— Для чего используются тела-дублеры без изменений?
— Так это же база генетического материала на случай смерти донора! Есть клоны, которые развиваются без ускоренного роста, есть те, которые уже выращены с применением этой процедуры по нескольким технологиям, но лежат в карбонитовой заморозке. Начали так делать после смерти какого-то там майора из разведки. Правда, приказ был пораньше, когда какой-то подполковник, образчик для клонирования клон-коммандос умер. Больше всего сейчас клонов такого типа, которые принадлежат тому наемнику с Мандалора, как же его?