В башне

Часть 16 из 19 Информация о книге
  Сказ о солнцевом пахаре
   Поднималось солнце вешнее,
 Зацепилося за край земли,
 Разбудило солнце Ратая,
 Огнекудрого детинушку;
 Спал он крепко годы долгие
 В Жар-Горе, у моря синего.
 Расступились камни мшистые,
 Вышел весело детинушка,
 Был, пригож, моложе месяца,
 Что из облака вечернего
 Народился после дождика.
 Смеючись, глядит детинушка.
 У него ль кобыла рыжая,
 Долгогривая, косматая,
 Мечет искры, пышет полымем;
 У него ли золота-соха,
 Вся на диво изукрашена
 Самоцветными каменьями.
 С песней звонкой, посередь земли
 Он повел, от моря до моря,
 Борозду, как ночь глубокую,
 Повернуть хотел, соху поднять,
 Всколебалася под ним земля,
 Всколебалась, расступилася,
 И ушел в нее детинушка.
 Разгоралось солнце на полдне
 И кошницу зерен, огненных,
 В память вечную о пахаре
 В борозду его просыпало.
 Налетели ветры старые,
 Бородами замели ее,
 А, как солнце спать ложилося,
 Тучей-пологом задернулось,
 Из тех зерен на златых кустах
 Зацветали звезды алые,
 Расцветали духовитые,
 Кто их рвал, тот падал на землю,
 И от силы неизведанной
 Словно лист дрожал, и зверем выл.
 И любились люди Солнцевой,
 Непочатою любовию.
 
 
  Сказка о веселом черте
   Как закапали капели
 И повсюду заблестели
 Говорливы и бойки
 Золотые ручейки.
 Черт в болоте завозился,
 Выполз, лег и обсушился,
 Тину с шерсти соскребя,
 Глянул в воду на себя,
 Сам с собой перемигнулся,
 Ражим парнем обернулся
 И в деревне за версту
 Объявился на мосту.
 Очи — вишни наливные,
 Кудри хмелем завитые
 И как яблоко румян.
 На распашку синь кафтан,
 Под рубашку с петушками
 Пояс крученный с кистями,
 Сапоги, как жар, на нем,
 Набекрень картуз гвоздем.
 На гармошке черт играет,
 Лихо песни распевает, —
 Сторонись честной народ,
 Добрый молодец идет, —
 Мелет девкам прибаутки,
 Феньки, Машки и Марфутки,
 Экий, думают, ловкач
 И краснеют, как кумач.
 Песне в лад тряхнет кудрями
 И притопнет каблуками,
 Ухмыльнется, подмигнет,
 Козырь козырем идет.
 
 
* * *
  Ветер дует и свистит,
 Ветер мельницу вертит.
 В той ли мельнице веселье,
 Беспросыпное похмелье.
 Кто б, когда бы не пришел,
 Раскошелься и за стол.
 Две хозяйки, две старухи
 Кривобоки, кособрюхи,
 По клыку у них во рту,
 Под рубахой по хвосту.
 Смерть их знает, не торопит.
 Страшный клад старухи копят.
 Долго ль, нет ли, черт гулял
 И на мельницу попал,
 Пьяным, чванным притворился,
 Середь лавки развалился,
 Гаркнул «штоф», тряхнул мошной,
 И пошел тут пир горой.
 Пьет ковшом, чертих морочит,
 И горланит, и гогочет.
 Что ни есть, со всех дворов
 Набежало мужиков.
 Крепко потчует гуляка,
 Гомон, песни, пляс и драка.
 Перепил, перепоил,
 Штоф еще, и с ног свалил.
 Свистнул посвистом змеиным,
 Гикнул голосом звериным,
 И вокруг деревни лес
 Мигом вырос до небес.
 Сосны, лапчатые ели
 Долгим шумом зашумели,
 Затерялись все пути,
 Не проехать, не пройти.
 
 
* * *
   Много ль раз с тех пор, иль мало
 Солнце красное вставало,
 Голь деревни не узнать,
 Не житье, а благодать.
 Избы новые, большие,
 Окна, крыльца вырезные,
 Расписные ворота,
 В понадворьях чистота.
 Бабы рослы и ядрены,
 Ребятенки их драчены,
 Погремушками трясут,
 Сладки пряники сосут.
 Мастерицы на потехи,
 Девки щелкают орехи
 И веселою гурьбой
 Водят парней за собой.
 А на пчельниках, понурясь,
 На пчелиный труд прищурясь,
 Во сто лет еще крепки,
 Греют спины старики,
 Всякий празднично рядится
 И, смеясь, за стол садится.
 Мед и брага — сок земли,
 Пироги и кисели,
 Все растет и зреет скоро,
 И кипит работа споро,
 Голь деревни не узнать,
 Не житье, а благодать.
 
 
* * *
  Много ль раз с тех пор, иль мало
 Солнце красное вставало,
 Посылает царь дьяков,
 С деревень и городов,
 Присноровя всю смекалку,
 А, где надо, там и палку,
 Собирать злату казну
 С бусурманом на войну.
 Сто мешков казны собрали
 И в столицу обратали,
 Да прослышали о том,
 Что в запрудище лесном
 Из забытого селенья
 Вырос город загляденье,
 Что царю на три войны
 В нем хватило бы казны.
 Допросить решили строго
 И, врезая путь-дорогу.
 Среброметны и остры
 Застучали топоры.
 Проглянули вышки башен
 И на диво изукрашен
 Вскоре город запестрел,
 Словно море зашумел,
 Зазвенели бубенцами
 Сто телег со ста мешками.
 Полны золота мешки,
 Понаехали дьяки
 И пошли чинить расправу.
 «По какому, дескать, праву,
 Растакие-то… сыны,
 Вы не платите казны?»
 У дьяков был норов пылок,
 Не пришлось чесать затылок,
 Побежали со всех ног,
 Посбирали кто что мог.
 А дьяки решают мало, —
 «Вам скупиться не пристало». —
 Делать нечего, пошли,
 Покряхтели, принесли.
 А дьяки еще грознее:
 — «Все тащи, да поживее…»
 Все стащили до чиста,
 До последнего кнута.
 Тут откудова не взялся,
 Красный Петька затесался,
 Через улицу бежит,
 Под ворота норовит.
 И дьяки рассвирепели…
 — «Утаить от нас хотели,
 Или палок нет для вас,
 Изловить его сейчас». —
 Только Петька под ворота,
 И пошла за ним охота.
 Кто полою, кто колом,
 Брань и давка, пыль столбом.
 Петька на тын, Петька выше,
 Кукарекнул и на крышу,
 Вырос, крыльями взмахнул,
 Хитрым полымем блеснул.
 Закрутило, затрещало,
 Языками побежало,
 Вставши облаком густым,
 Заклубился черный дым.
 
  Жарко мельница пылает,
 Ветер пламя раздувает,
 Всполошились мал и стар.
 Все кричат: «пожар, пожар!»
Перейти к странице:
Предыдущая страница
Следующая страница