Семь секретов обольщения

— Так вы хотели, чтобы он остался? Неужели вас действительно заинтересовал этот дешевый позер?
Миранда покачала головой:
— Я просто хотела поговорить с ним. Только и всего.
Она внезапно поняла, что виконт осторожно подталкивает ее вперед. Он развернул девушку, и она услышала, как щелкнул замок на двери какой-то комнаты.
— И о чем же?
Они оказались в темном помещении в стороне от холла. Он прижал ее лицом к стене, что-то твердое врезалось в ее ладонь. Миранда ощутила тепло его тела, когда он обнял ее, подвинулась в сторону от того, что оказалось рамкой картины.
— Ну например… — ее голос сорвался, когда она почувствовала его руки под своим лифом, — просто поблагодарила бы его.
Краски картины, о которую она опиралась, могли бы растаять от переполнявших девушку горячих чувств.
— За что? За эту отвратительную книгу?
— Мне она понравилась.
— Все это только болтовня, выдумки фантазеров. — Его губы прижались к ее рту. — Женщинам нужны действия. Так было всегда.
Ее голова откинулась назад.
— Вы слишком строго обошлись с бедным юношей.
— Вам следует забыть о нем.
Она ахнула, когда его большие теплые ладони обхватили ее груди.
— Вы слышите меня, Миранда?
Его пальцы двигались, рождая у нее тысячи ощущений.
— Мы просто разговаривали, — прошептала она едва слышно.
— Но это же не Элиотериос. И вы прекрасно это знали.
Он поднял ее юбки, его руки грубо комкали и мяли их, стараясь поднять выше. Они упорно пробирались под многочисленные оборки. Она уже чувствовала его прикосновения на бедрах.
— Откуда у вас такие сведения?
— А я ясновидящий…
Его голос внезапно оборвался, а губы прижались к голубой жилке на ее шее так сильно, что могла остаться метка. Его пальцы подобрались к ее средоточию женственности, рождая столь сильное ощущение, что она вся вспыхнула, запылала. А эти ловкие пальцы продолжали ласкать, проникать внутрь, легко дотрагиваться… Прижавшись к стене, она выгнула спину.
— Этот мальчишка едва ли знает, как использовать то, что ему отпущено природой.
Другая рука обвила ее за талию, играя с глубоким вырезом декольте, которое давало возможность ласкать груди.
Она чувствовала его сзади, когда он прижимался к ней, ощущая всю силу его страсти. Похоже, что он готов овладеть ей прямо сейчас. Что же делать?
Виконт резко развернул ее и привлек к себе. Его голова оказалась где-то между ее шеей и плечом. Он тяжело дышал. И, с силой сжав ее бедра, увлек на кушетку, нетерпеливо опустив на бархатные подушки.
— Вы уже согласились раньше, но я спрашиваю еще раз: хотите быть моей, Миранда?
Он опустился на пол между ее коленей, ее юбки были подняты вверх, открывая ноги, раскинутые в стороны, как страницы раскрытой книги, где все напоказ, ждущие, что их прочитают или напишут что-то, пометив чернилами…
— Д… да, — прошептала она.
Он потянулся к ней, его губы ласкали нежную мочку ее уха. А пальцы сжимали ее бедра, каждое действие его рук заставляло ее сердце биться сильнее.
Она задрожала, чувствуя его так близко, почти… еще немного, и он войдет в нее. И открылась еще больше. И отклонила голову, подставляя шею для его непрекращающихся атак, чувствуя, как он дрожит от ее откровенного одобрения.
Дотронувшись до его щеки, она чуть-чуть отклонила его голову, чтобы видеть глаза.
— А вы?
Один уголок его губ дрогнул.
— Готов.
Его губы завладели ее ртом, и, чувствуя его у своих ног, она внезапно ощутила свою женскую силу. Понимая, что и он испытывает схожие эмоции, дыша так, словно только что пробежал марафон.
— Прости, что это происходит здесь, но я так долго хотел этого, что забыл, что ни вкус меда, ни сладкий нектар прекрасного вина — ничто не может сравниться с тобой.
Он с силой выдохнул. Жар объял каждую клеточку ее существа.
— Леди Беннинг ошибалась, — сказала она, когда снова обрела дар речи. — У вас медовый язык. Он способен творить чудеса, покоряя женские сердца.
— Так я и говорю о чуде. — Его рука пробежала вверх по ее ноге, по чулку и подвязке. — Честно говоря, мне следовало придержать язык…
 
— Вы всегда в поисках развлечения.
Мужчина, который покорял самых блистательных представительниц лондонского высшего света, теперь увлек к вершинам страсти скромную продавщицу книжного магазина.
Он немного ослабил узел галстука. И ее сердце внезапно забилось в ритме танца, который играли за стеной.
— Развлечение — это то, что я искал в прошлом. Увы, сейчас я не могу сказать, что гонюсь за ним. Со мною что- то происходит…
Другая подвязка была развязана, освобождая Миранду от шелковых пут. Он спустил чулки с ее ног, шел о шелк, этот звук соединялся со звуком виолончели, который доносился сейчас из-за стены, и еще больше волновал ее чувственность, доводя до предела.
Ей требовалось сделать над собой усилие, чтобы не отводить глаза. Встретив его взгляд, она хладнокровно наблюдала, как он раздевает ее, последовательно и методично.
— Я хотел подождать, пока мы вернемся домой, но…
Она прикоснулась к его губам, ставшим такими теплыми и близкими. Жар разливался под ее кожей, девушка замерла в предчувствии чего-то необыкновенного.
— Я не в состоянии терпеть. К тому же это так чудесно: любовь под серенады скрипок. — Мягкие звуки оркестра слышались сквозь стену. — Никогда не ожидал услышать музыку ангелов. — Лунный свет проникал сквозь наполовину задернутые шторы. — Кроме того, здесь нас никто не найдет. — Его брови сошлись вместе. — Бал в самом разгаре. А я не могу удержаться от того, чтобы не измять твое платье, словно школьник на первом свидании.
Он наконец освободил ее от нижнего белья.
Конечно, ему в голову не приходило думать о слугах в своем собственном доме. Они были для него как мебель: всегда на месте, готовые тотчас же услужить, а то и просто раствориться, давая ему дорогу. Она открыла рот, чтобы сказать это, но он покончил с ее бельем и прижался губами к внутренней стороне ее бедра, и слова иссякли сами собой.
Она чувствовала его совсем рядом, пылающего от страсти. Пряди ее волос упали ему на лоб.
— Я хочу попробовать тебя в самых разных местах, Миранда.
Она не могла поверить в то, что ее сердце может биться еще быстрее, но именно это с ней и происходило.
— Ты прочла эту книгу, Миранда? — Его палец касался самого чувствительного места на ее теле, лаская и возбуждая… — Или, вернее, ты рассмотрела все рисунки и описала себе эти действия словами?
— Да, — прошептала она.
— Молодчина. Это так возбуждает. — Он снова прикоснулся губами на дюйм выше. — Опьяняет так же, как твой вкус. Когда ты в данный момент уже думаешь, что будет дальше.
Еще один поцелуй заставил ее шире раскинуть ноги, и его большой палец интенсивно ласкал ее влажный лепесток, доводя до безумия.
— Ты понимаешь, что я собираюсь сделать, Миранда?
Она высунула кончик языка, облизнула пересохшие губы.
— Да. В книге Элиотериоса что-то говорилось…
Он улыбнулся. Это была широкая мужская улыбка.
— Уточню даже, где именно. На седьмой странице. Признайся, ты заложила ее, да?
Он снова прижался губами к развилке ее бедер. Совсем близко от того места, где находился его палец.
— Я обещаю дать полноценный отзыв, милорд, — сказала она, задыхаясь, когда его поцелуи подбирались все ближе и ближе к ее святая святых.
— О, я надеюсь, ты будешь объективна.
Его рот наконец нашел то, что искал, И она затаила дыхание. Его руки гладили ее живот, сжимали ее ягодицы, приподнимали ее. Голова откинулась на подушки, тени позолоченной лепнины на потолке кружились перед ее затуманенным взором.
Приподнимая, дразня, лаская, виконт доводил ее до исступления. А то, как отвечало ее тело, нельзя было сравнить ни с одним статичным изображением — сжав пальцы, она прерывисто дышала, и быстрые стоны слетали с ее губ.
И вот он приник к ней с жадностью путника, нашедшего родник в пустыне. Сила его страсти заставляла ее извиваться, прогибаться в спине, с ее губ слетали нечленораздельные звуки.