Семь секретов обольщения

— Ничего чересчур необычного, уверяю вас.
Он широко улыбнулся, показывая ровные белые зубы.
— И вы поставите свою роспись, если я сделаю то, что вы просите?
— Вы не хотите и дальше обмениваться визитами?
— Я жду, когда вы возьмете свой пакет. — Она старалась сдержать дрожь в теле. — Вы дважды приходили в магазин, чтобы получить книги. Значит, это важно для вас.
— Вы так считаете?
Она, прищурившись, взглянула на него:
— Иначе зачем бы вы затеяли все это?
Он улыбнулся:
— Порой вы так педантичны, а иногда ваша голова витает в облаках.
— Я не думаю, что вы хорошо изучили меня, ваша светлость.
— Хм. Нет-нет, не так официально. Максимилиан или какой-то другой вариант, Миранда.
— Лучше — мисс Чейз, милорд.
— Жаль, я так надеялся, что смогу называть вас Миранда.
— Не могу представить почему.
Он поднялся и обошел стол. Она стояла, не двигаясь, не желая дрожать, как кролик, если он придвинется ближе. Он подошел почти вплотную и присел на край стола лицом к ней.
— Очень красивое имя. Какое-то шекспировское. Не находите?
Она не смела дышать, так как он был слишком близко.
— Вы шутите, милорд.
— Вовсе нет. Я не из тех, кто говорит не подумав. — Его пальцы сплелись. — Я гарантирую вам, что я тот мужчина, который претворяет свои обещания в жизнь.
Миранда покрылась испариной. И не слишком ли громко дышит? Хватаясь за остатки здравого смысла, девушка указала на пакет на столе:
— Тогда подпишите, пожалуйста.
Какое-то странное выражение промелькнуло в его глазах.
— Что ж, ваша взяла, мисс Чейз.
Секунду он вертел расписку в руках, потом положил на стол. Миранда молча ждала, а потом упрямо подвинула к нему бумагу.
Она чувствовала, как волна жара обдала ее щеки, но решила не сдаваться.
Он медленно взял листок из ее рук, сделал паузу, прежде чем взять перо в правую руку. Обмакнул кончик в чернила и очень быстро подписал. Подпись была какой-то неразборчивой, как будто ему не часто приходилось делать это.
— Ну вот, теперь ваша задача выполнена, — сказал он, и в его голосе слышалась какая-то нота, которую она не могла определить.
Миранда почувствовала странное облегчение.
— Наконец-то.
Она осторожно сложила листок и положила в карман.
— Спасибо. — Внезапно ощутив что-то похожее на смущение, пробормотала: — Так чем я могу помочь вам?
— Ах да. Простой спор о том, как лучше развесить картины.
Она заморгала, но прежде чем успела ответить, он поднялся во весь рост, так, что ей оставалось только одно — отступить на шаг.
— Пойдемте.
Она последовала за ним к выходу, придерживая рукой карман с распиской, словно хотела убедиться, что он наконец подписал то, что ей нужно, и не собирается забрать назад.
— Я едва ли могу судить о таких вещах.
— Глупости. У вас на все есть свое мнение. А все, что я прошу, — ваш совет.
Она прошла за ним через холл, затем — наверх по одному пролету лестницы и дальше по коридору в просторную комнату. Он остановился так внезапно, что Миранда едва не налетела на него.
— Что вы скажете? Голландец должен находиться на той стороне или на этой?
Прекрасное полотно Вермеера терпеливо ожидало своей участи на полу около стены. Она видела в музее две другие работы этого художника, не самые любимые, но ей нравилась его классическая манера письма.
Голова девушки на полотне склонилась к вышивке. Миранда даже могла представить, о чем та думала, мечтая при свете дня… Она готова была смотреть на картину хоть целый день.
Конечно, надо разместить ее на пустой стене.
— Это превосходное место для такого шедевра.
— Но вы еще не видели другое. — Он повернулся и указал куда-то позади себя. — Мой брат Конрад считает, что оно лучше. Но я думаю, он не прав.
Девушка не могла понять: чего же он ждет от нее? Миранда открыла рот, чтобы спросить об этом, но внезапно увидела за его спиной открытую дверь, ведущую в светлую комнату. И не могла сделать ничего лучше, как шагнуть вперед, подчиняясь неведомому импульсу.
— Ты не можешь повесить Вермеера в южной части коридора, — говорил я брату. — Она слышала низкий голос рядом и присущую хрипотцу в тембре. — Это каждый знает. Но…
 
Слова доносились до нее словно издалека. Она вытянула шею на дюйм, стараясь разглядеть, что там, внутри комнаты.
— Мисс Чейз?
— Да?
— Вас заинтересовала моя библиотека?
Она повернулась к нему и покраснела:
— Ах, простите, я засмотрелась.
— Желаете заглянуть внутрь?
Миранда кивнула, ноги сами несли ее туда, куда он указывал. Она чувствовала, что он прилагает все усилия, чтобы продлить ее визит. Что ж, она не будет сопротивляться.
— Если можно.
Миранда прошла внутрь и застыла зачарованная. Комната поражала своим великолепием.
Деревянные витые лестницы вели на верхнюю галерею. Ряд за рядом тянулись пустые полки. И повсюду на полу стояли стопки книг. Огромное количество книг! Ей столько никогда не приходилось видеть — ни в магазинах, ни в библиотеках. Девушка была потрясена. Она удивленно смотрела на виконта, а он, казалось, забавлялся ее смущением.
— Я только что отремонтировал эту комнату, то есть мои рабочие, правильнее сказать. И так случилось, что мне был завещан другой особняк, полный книг. Поэтому я перевез все их сюда, теперь нужно каждой найти место. — Он пошевелился, задев бедром высокую стопку, и книги посыпались на пол. — Столько возни! Больше хлопот, чем они заслуживают.
Она почти онемела при виде упавших томов.
— Вы сошли с ума? У вас здесь королевские богатства. — Она еще больше испугалась, когда он пнул носком ботинка огромный иллюстрированный том. Наклонилась, подняла его и прижала к себе. — Что вы делаете? Это ведь бесценный экземпляр.
Он приподнял бровь:
— Разве только потому, что был сотворен бог знает когда. Хлам, если честно. Рассказывает о морали и этике.
Махнув рукой, задел другую стопку. Миранда бросилась вперед, чтобы удержать книги, боясь, что другие ценные издания постигнет та же участь.
Она чувствовала его движения за своей спиной, когда он задел подол ее платья. Услышав его низкий, проникновенный голос, она замерла, положив руку на стопку книг.
— Я думаю, каждый должен делать то, что ему по вкусу. Правда, Миранда?
Она прижала книгу к груди.
— Можно, конечно, окончательно погрязнуть в томах и нравоучениях.
В горле у нее пересохло.
— В этом хаосе есть своя жизнь, хотя бы в постоянной необходимости восстановить порядок. — Он потянулся к ее руке. — Если бы вы просто позволили…
— Но что-то ценное при этом может быть разрушено, — робко проговорила она. — Вас это не пугает?
Его глаза прикрылись.
— Всегда есть такой шанс. Вот почему это называется игрой.
— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.
Он внезапно отошел, раздосадованный.
— Разумеется, не понимаете.
Она осторожно положила том на синюю подушку на стуле и подняла несколько книг из той стопки, что рассматривала. Наверху был прелестный французский букварь.
— У вас прекрасная коллекция.
— Я сделал это целью своей жизни — собирать красивые вещи.
Она не знала, что еще сказать. Не стала вдаваться в скрытый смысл его слов.
— К сожалению, я небрежно отношусь к своим книгам.
Он коснулся верхушки стопки.
— Наверное, потому, что у вас их слишком много.
— Вы полагаете, дело только в этом?
Он поднял том, название которого она не видела.
— Может быть, то, что вы пытаетесь найти, лежит где- то здесь? — Она обвела комнату взглядом. — Спрятано где-то в этом хаосе?
Уголки его губ дрогнули, пока он изучал обложку той книги, что держал.
— Это именно то, из-за чего я готов держать пари.
— Прекрасно, — сказала она, желая поскорее закончить разговор. — Почему бы вам не дать указание слугам разместить в строгом порядке книги на полках вместе с вашими новыми приобретениями? Тогда вы сможете легко найти то, что разыскиваете.