Сила рода. Том 4 (СИ)

— Ну… — Иван залился краской уже по-настоящему. — Момент немного неудачный вышел… — он смущенно покосился на прислушивающуюся к нашему разговору Рив и понизил голос. — А ты знал, что у учителей в комнатах имеются личные душевые?
— Ого! — я с интересом посмотрел на Толстого. — Значит, говоришь, момент неудачный?
— Очень неудачный, — подтвердил Иван. — Она не ожидала, испугалась, а полотенце взяло и упало…
— Хм, — я покачал головой, — по-моему очень даже удачный.
— Ну как сказать, — засмущался Толстой. — Неудобно вышло…
— Ох, чувствую, ты свою антимагию на все двести там проверил, да?
— Чудом жив остался, — радостно подтвердил Иван. — Повезло, что она… разрывалась между полотенцем и действительно сильными конструктами.
— Да уж, Вань, — я вспомнил фигуру Ольги Ивановны. — Я бы на твоем месте…
На этом моменте я прервался, ощутив, как мне в затылок уперся тяжелый взгляд Рив.
— Я бы на твоем месте закрыл глаза и вышел. Нет не так, я бы на твоем месте вообще не полез в комнату учительницы. Нет, я бы вообще даже бы и не подумал…
— Да-да, — усмехнулся Толстой, с опаской покосившись на Рив. — И не сомневаюсь.
— И чем всё закончилось?
— Да ничем, — покраснел Иван. — В перерывах между магическими атаками, я предложил ей поговорить, но мое предложение не нашло у неё понимания.
— В следующий раз предложи ей поговорить, когда она будет одета, — не удержался я. — Сбежал, да?
— Тактически отступил, — поправил меня Иван. — Но я ещё вернусь.
— Опа, — я присмотрелся к Толстому и обнаружил в его эмоциональном фоне… влюблённость? — Ты что запал на неё?
— Тише ты! — уши Толстого заалели, а сам он бросил на Рив стыдливый взгляд. — Чего так орешь? И вообще…
— Вань, не советую.
Я понимал, что сейчас, возможно, обрубаю Толстому крылья, но посчитал нужным поделиться своим мнением.
— Во-первых, у неё явно пунктик к твоей семье. Во-вторых, она банально старше тебя лет на десять! В-третьих, она учительница, а ты гимназист. Такое не одобряется!
— Да я знаю, — вздохнул Толстой. — Но тянет меня к ней, понимаешь?
— Ваня, — я посмотрел Толстому прямо в глаза, — будь готов, что это может быть изощренной игрой против твоей семьи. Мы не знаем её мотивов, но в мозги она тебе тогда лезла грубо и дерзко, безо всяких церемоний.
— Олечка она такая, — с глупой улыбкой подтвердил Толстой, а мне не оставалось ничего другого, как впечатать себе в лоб раскрытую ладонь.
Ну как мне объяснить дворянину, что Ольга Ивановна ему совсем не пара, и что то, что сейчас с ним происходит — банальные гормоны и пубертатный период?
Да никак.
Что я, подростков, что ли, не знаю? Слова для них не имеют значения. А тут ещё и дворянин. Да ещё и Воин, который участвовал в нескольких рейдах. Да ещё и красавчик…
Я посмотрел на Ивана и покачал головой.
Курс Укрепления тела явно пошел Толстому на пользу, и сейчас передо мной стоял не тринадцатилетний пацан, а высокий, атлетически сложенный шестнадцатилетний парень.
Мда… Попал пацан.
— Вань…
— Не надо, Миш, — Толстой посмотрел мне в глаза, — я понимаю, что ты как лучше хочешь, но я своего решения не изменю. Поговорю с ней во что бы то ни стало.
— Ну смотри, — сдался я. — Только будь готов, что Ольга может тебе голову так закружить, что потеряешь её к ксурам.
— Разберусь, — самоуверенно заявил Толстой.
— Ну раз разберешься, удачи тебе, — я хлопнул его по плечу, подталкивая к Роминой статуе.
Бдыдыщ!
Не ожидавшего подставы Ивана отбросило почти на середину арены. К стоящим там валунам.
Рив, сидящая на одном их них, с интересом покосилась на заворочавшегося на песке Толстого и, продолжая делать вид, что меня нет, вернулась к полировке своего меча.
Ничего, я не гордый. Сам подойду. Только чуть позже.
Я сумел выдержать три прикосновения, в то время, как Толстой все семь.
В перерывах между разрядами, я рассказывал ему про острог, а он про наш класс.
Пылаева директор видимо спрятал, поскольку по острогу плыли слухи, что Адена отчислили. Вот только зачем — я не понимал.
 
Мирон упрямо постигал физику и ежедневно вился около Тараса Ивановича.
Как я и предполагал, он все хорошенько обдумал и вцепился в предоставленный ему шанс обеими руками. Шутка ли — заполучить наставника по киберпротезам!
Фил развил активную деятельность, чуть ли не поселившись в библиотеке.
Так как обмен письмами был запрещен, наш бухгалтер дотошно вникал в грамоты о земных наделах и изучал карты прилегающих территорий с разведанными ресурсами.
В общем, всеми силами готовился к освоению надела. Как мы с ним и договаривались.
Остальные одноклассники налегли на учёбу, в особенности на боевые дисциплины, и стабильно посещали допы с директором и тренажерный зал.
Пятёрки канули в небытие, и сейчас в классе вырисовывались три явных лидера. Толстой. Уваров и… Ги’Дэрека.
Уваров брал харизмой и полной и безоговорочной поддержкой родовичей.
Толстой в лидеры не просился, но к его мнению прислушивались, а в военных делах Иван считался чуть ли не самым крутым специалистом.
Ну а Ги’Дэрека… Ги’Дэрека располагал к себе. Когда нужно — молчал. Когда требовалось кого-то подбодрить, рассказывал свежий анекдот.
Ну а когда ситуация требовала решительных действий, не раздумывая отдавал правильные приказы.
Родовичам властно, но уважительно. Дворянам уважительно и как равный равному. А вольников и вовсе не трогал.
И правильно между прочим делал. Потому что это были мои люди.
— Ты это, Миш, — было видно, что это прикосновение для Толстого последнее. Вены вздулись, на лбу блестят бисеринки пота. — Выбирайся уже оттуда побыстрее. Мы тебя ждем.
— Выберусь, — пообещал я. — Завтра ночью придешь?
— Теперь только через неделю, — покачал головой Ваня. — Надо переварить энергию, медитации, все дела. Может ранг выйдет поднять.
— Лады, — кивнул я. — В следующий раз про северян обсудим.
— Непременно, — согласился Толстой и прикоснулся к Дубровскому.
Гдадах!
На этот раз Иван не отлетел, а просто взорвался тысячью светящимися кристаллами.
Я же, подобрав с песка меч, направился к Рив — мириться.
* * *
В какой уже раз убеждаюсь, что девушки — самые загадочные существа в мире. Их невозможно просчитать и уж тем более предугадать.
Рив игнорировала меня долгих три часа.
Чего только я не делал…
Давал полный логический расклад, почему она не права. Детально аргументировал свою позицию. Извинялся в конце концов, но всё было тщетно.
Но стоило мне пробурчать себе под нос, что-то типа:
— Ну и Бог с тобой! Сам потренируюсь перед боем с блатными, как мне в затылок тут же полетел кинжал.
Я увернулся от острозаточенной полоски стали и с радостью принял клинок Рив на свой меч.
И закипел долгожданный бой. Ну как бой, скорее танец.
Наши мечи порхали, как перышки, а глаза, казалось, навеки прикипели друг к другу.
И чем дольше мы бились, тем больше озарений мне приходило.
Давать пусть даже самый полный логический расклад, почему девушка не права — ошибка. Аргументировать свою правоту — ошибка. Злиться, психовать, повышать на неё голос — ошибка.
Я словно поймал чувство просветления.
С легкостью отбивал атаки Рив, понимал, что обида Рив — это в первую очередь волнение за меня и… страх.
Страх, что я больше не приду.
Значит… я ей не безразличен?
Более, чем уверен, что услышь мои мысли любой парень, тут же поднял меня на смех. Ну, кроме, пожалуй, Вани Толстого.
Но мне было плевать.
Главное, что Рив заботится обо мне, пусть даже и в своей бескомпромиссной манере. А значит…
 
Бамц!
Увлёкшись, я закономерно потерял бдительность и пропустил обманный удар в скулу.
Вот только Рив, вместо того, чтобы располосовать мне лицо, довернула меч, и клинок шлёпнул меня плашмя.
— Пожалела? — поморщился я, смотря на Принцессу.