Сломленная (ЛП)

Я уже начала беспокоиться, что опоздаю. Одежда, которую я должна была надеть и которая не кричала о том, что я проститутка, оказалась заткнутой в мою черную корзину для белья в прачечной. Я разложила вещи на другой стороне кровати, поближе к комоду, и занялась поисками чего-то нормального и удобного. Продолжая рабочий день в попытках подзаработать немного деньжат на своих вечерних и ночных клиентах, я обычно брала отгул. Так что вовсе не удивительно, что я шарю по ящикам выдвижных тумб, пытаясь отыскать потертые синие джинсы и облегающую белую футболку.
Я собрала и засунула в мешок для белья наряд, который был на мне вчера, пару стрингов и кружевных лифчиков. Решила, что после стоматолога отнесу все это в прачечную «Остановить и постирай». Обычно я ходила в «Намыль и вспень», находившуюся в моем доме, которая, возможно, была лишь на ступеньку выше от одной дерьмовой машинки и сушки, которые были в доме, где мы жили. Заниматься стиркой было куда лучше, чем сидеть дома в гнетущей тишине. Кроме того, кто знал, может, в это же время туда бы пришел Шейн, спаситель Кристал. Неплохо было бы поблагодарить его за участие.
Мысли о Шейне всегда лезли в мою голову, когда я меньше всего этого ожидала. Входя в комнату, лежа на спине или стоя на коленях, зарабатывая деньги, я думала о нем. Иногда, в мимолетных фантазиях, где Шейн был очень напористым, мы проводили идеальное время вместе. Если можно так сказать, то у нас «это» уже произошло, но только не наяву, а лишь в моих фантазиях.
Может, я была идиоткой или немного чокнутой, но не могла выбросить из головы этого парня из прачечной. Помешивая чай на кухне, я задавалась вопросом, а пил ли чай он. Смотря на героев фильмов, которые спасают девиц, попавших в беду, представляла, будто это он спасает меня от гибели, обняв своими сильными руками.
И что, черт побери, я делала?
Я была как маленькая собачонка, готовая описаться в возбуждении от одной мысли, что этот незнакомец посмотрит в мою сторону. Господи, я и с мужчинами толком-то и не разговаривала. Однако сейчас я ловила себя на мысли, что задаюсь вопросом: что он делает в данный момент? Думает ли обо мне? Как бы отреагировал на то, что я трахаюсь за деньги?
Физически я была не более чем инструментом, который мужчины использовали, чтобы кончить. Могу перечислить на пальцах одной руки тех нескольких клиентов, которые хотели увидеть, как кончу я; большинство из них кончали, снимали резинку и натягивали штаны, награждая меня не более чем небрежным взглядом. Некоторые клиенты были так поглощены чувством вины, изменяя своим женам или девушкам, что действовали так, будто я приставила пистолет к их виску и заставила себя трахнуть. Чувство вины было худшей из эмоций, и из этого ничего хорошего никогда не выходило, а лишь заканчивалось еще плачевнее. Бывало, что клиент либо рыдал как дитя, обманывая и утверждая, что впервые платил за секс, либо же за него говорило его мастерство.
Так или иначе, я начала понимать, что могла вынести это без косяка или алкоголя. Это было как проблеск безрассудства, что загорался в их глазах, в то время как они кончали. Дрожь пробегала по моему позвоночнику каждый раз, когда я заставляла их сдаться мне. Иногда это стоило больше любой суммы денег, которую они мне платили. Иногда.
Я заехала на парковку позади стоматологического кабинета, и мне захотелось сделать пару глубоких затяжек косяка, прежде чем войти. Притупить шрамы, что уже были внутри меня, прежде чем появятся новые. Внутри все обожгло, когда я сделала первую затяжку, дым прожег мое горло и легкие, напоминая, что то, что я делала, отнюдь не назовешь гламурным или выдающимся. Это была работа; ни больше, ни меньше.
Я открыла дверь в стоматологический кабинет «Брайт-Ен-АР-Смайл». За столом регистрации, как всегда, никого не было. Никогда не встречала женщину, работавшую там, только лишь догадывалась, как она выглядит по семейным фотографиям на ее столе.
Мой дантист, немолодой парень с морщинами из-за стресса от ежедневной чистки и выравнивания чужих зубов, был не против креативной оплаты. Полтора года назад у меня болел зуб, и я нашла его через интернет. Когда я увидела, что он принимает все формы страховки, то пришла на прием и обратилась с предложением оплаты. Мы оба были из сферы услуг, так что я обслужила его по полной программе, а он уверил меня, что моя улыбка будет самой лучшей на Гири-стрит.
 
— Есть кто-нибудь? — позвала я.
Когда я только начала сюда ходить, то от холода стерильной приемной у меня пробегали мурашки по телу. Несколько восковых растений с большими зелеными листьями стояли вдоль стойки, отделяя клиентов от стоматологов-гигиенистов. Я осмотрела комнату, узнав места, где вознаградила Денни Кармайкла, моего стоматолога, за лечение и отбеливание зубов. Мы занимались этим в весьма распространенных местах: его стол, на стойке, у стены, на полу и диване в коридоре у входа, а также на стоматологическом кресле, что было нашей маленькой тайной. Каждую третью пятницу месяца стоматология была закрыта, он оставил этот день для личных услуг. Никаких лишних эмоций, всегда деловой, у него была семья, две взрослые дочки моего возраста. Их фото стояли у него на столе и висели на стенах.
Был ли он больным придурком? Не совсем, всего лишь пожилым мужчиной, которому нужно было нечто большее чем то, что давал ему сорокапятилетний брак, в котором давно уже ничего не менялось.
— Сюда, — закричал он со своего офиса, в самом конце коридора. — Не могла бы ты закрыть дверь? — добавил он.
Я направилась к его кабинету, дверь была закрыта. Тихонько постучалась, предупредив, что я на месте, прежде чем открыть ее. И знала, что у доктора Дэнни была странная сторона, простые фетиши, которые простирались от ролевой игры пациент-доктор до облизывания моих коленей, пока он дрочил. Но это, в общем, это была сторона, которую я никогда не видела. Грань, которая ранее была мне неведана. Он надел черный кожаный костюм доминанта, ремень с торчащими из него шипами был обернут вокруг его запястий, в его руках были повязка, наручники и флоггер, висевший на указательном пальце. Хоть его лицо было и не молодым, но на нем красовалась улыбка, и он был похож на подростка, который только что просмотрел ночной канал Синемакс, который транслировал порно.
В отношении эмоций, у меня были установлены четкие границы, и я не могла справиться с собой и сдаться. Доктор Денни, казалось, бросил вызов тому, во что я его втянула.
— Привет. Вау, этот флоггер для тебя? — спросила я.
— Ну, Роуз, я хотел попробовать кое-что новое. Нечто, что я, возможно, потом смогу попробовать дома… ну, ты понимаешь, о чем я.
Доктор Дэнни все рационализировал, и под «все» я подразумеваю абсолютно все. Начиная от двойной платы по страховке за работу, хотя пациенты и так по полной платили наличными, до извращенного оправдания тем, что он постоянно повторял, что, технически, не «изменял» жене со мной. Каждый чертов раз, когда мы заканчивали: он — чистку моих зубов, а я — обучению его чему-то новому, он говорил о том, что я походила на его секс-терапевта. По его мнению, идеи, которые он черпал из наших «сеансов», делали намного лучшим его секс с женой. Если это было и в самом деле так, мне следовало бы начать брать плату за терапию.
Я позволила ему пару раз шлепнуть меня по заднице и даже завязать мне глаза, не проблема, но я не позволила ему связать меня. Личное правило… мои руки всегда должны быть свободны. Придави меня к стене или столу в приемной, черт, я даже позволила бы ему связать лодыжки, но когда дело касалось моих рук, это сразу означало отказ, разрыв любой сделки.
Будто по сигналу, когда истекало время, рутина одолевала доктора Дэнни, начиналась она с преодоления самого себя в попытке найти оправдание своей вины. Бормоча о том, насколько лучше и более чувственным станет его секс с женой, когда он принесет в дом технику флоггинга, которой он научился, пока трахал меня сзади. Всегда говоря о том, что неплохо было бы внести некоторые изменения и попробовать что-то новое с Мисс Кармайкл. Он называл наши встречи потворством своим желаниям; я звала это деловым соглашением, но, честно говоря, мне было все равно, как мы называли это, пока мы оба получали выгоду от наших вложений.