Выбирай (СИ)

Это был вечер, на протяжении которого я искренне кайфовал от того, что желанная девчонка рядом. Каждая мелочь: начиная с ее взглядов и заканчивая мимолетными движениями – будили внутри волны отчаянного желания оказаться ближе. И сегодня и всегда. Собственник внутри меня бунтовал, эгоист рычал, а волк-одиночка покорно поджал хвост.
Вечер – который еще разок напоминает – не просто запал. Обычная животная тяга к телу, падкость на красивую “обертку” не может отзываться так глубоко внутри. Новое чувство, словно проникая под кожу, безоговорочно захватывая в свой плен, острыми иголками пробиралось к сердцу. Страх признаться даже самому себе, к чему идем, не мешает все чаще в голове всплывать образу Стельмахов – семьи, которая после родителей, пожалуй, стала для меня образцом идеала. Это одновременно и пугает и волнует.
Больше месяца мы живем в состоянии неопределенности. Верней, нет! Не так. Мы друзья. Вот только ей не хочется быть мне другом. Я это вижу, чувствую и знаю. Собственно, как и мне. Сегодняшний день и ужин стали еще одним доказательством, что с каждым днем Кати все ближе и ближе, и не только физически. Хочется верить, что постепенно мне удается заставить ее сбросить груз прошлых отношений и, надеюсь, однажды она станет готова открыться для новых. Вот только сколько я еще выдержу без прямых подкатов и секса – загадка. Если даже от обычного недопоцелуя в машине меня едва ли не потряхивало полвечера.
Месяц. Почти месяц без интима… я гребаный монах! Взорвусь скоро от спермотоксикоза.
– Спасибо, Макс, это был крутой вечер! – вырывает из мыслей довольный голосок Кати. – И за помощь с работой спасибо… За все тебе огромное спасибо! – тараторит спутница, и я слышу улыбку в ее тоне. Оборачиваюсь, и удовлетворение теплом разливается по телу. Невероятно хочется бессовестно сжать ее в своих руках и надышаться вдоволь этим ароматом. Ее ароматом. Уткнуться носом в темную макушку и закрыть глаза. Отключиться от постоянного контроля над своим телом и дать волю рукам, которые не прочь были бы снова ощупать ее всю! С головы до ног исцеловать миллиметр за миллиметром… Но нельзя!
Пока.
“Напади” я на нее сейчас, она бы ответила, уверен. Но я не выдержу даже саму мысль о том, что это все еще просто желанное тело. Мне нужна она вся: и ее потрясающе нежная фигурка, и ее сердце. И пока я этого не добьюсь – ни хера у нас не будет. Хоть и уже готов лезть на стенку.
Кати после почти двух бутылок вина немного навеселе и расслаблена, но не пьяна. Идет, вцепившись своими изящными тонкими пальчиками в мою руку, и то и дело норовит остановиться, чтобы полюбоваться на выползших на улицу ночных “развлекал”: барды с песнями под гитару, танцоры уличного театра и небольшая группа ребят с опасным развлечением, которое и привлекает внимание девушки.
– Стой! – дергает меня за руку брюнеточка, – идем.
– Детка, так стоим или идем? – смотрю в эти огромные от увиденного глаза и смеюсь чуть ли не детской радости, застывшей в них.
– Гай, не будь букой, – по привычке хмурит брови спутница. – Смотри, какие ребята, – и уверенно тащит меня за собой, посильней вцепившись в ладонь. А идем мы к одной из компаний, опасно жонглирующих огненными штуками, которые я понятия не имею, как называются, но выглядит весьма эффектно. Особенно в ночи.
– Это же файершоу, а эти ребята – одна из самых известных групп, устраивающих пятничными вечерами бесплатные концерты, – шепчет, чтобы не мешать зрителям, на ушко Кати, ближе прильнув ко мне, – давай посмотрим? – по-щенячьи смотрят на меня полные мольбы глаза цвета горького шоколада.
– Смотрю, ты неплохо в этом разбираешься?
– Неплохо. У-у-пс… – неожиданно покачнувшись на каблуках, девчонка сильней цепляется за мою рубашку и тихонько хохочет. – Я одно время серьезно занималась в студии и даже выступала в группе файерщиков.
– Кого?
– Это шоу называется файер–шоу, ну, или огненное шоу, а люди, которые сейчас крутят стафф – файерщики, – объясняет мне тихо, как маленькому ребенку. И все равно я ни черта не понял! Мозг рядом с ней, да еще и слегка подвыпившей и раскрепощенной, отказывался выполнять свои прямые обязанности.
 
– Просто очень редко попадаю на такую красоту в таком исполнении, – забыв про мою застывшую фигуру, Кати усаживается на импровизированной трибуне, среди десятков других, увлеченных зрелищным шоу зевак. – Это невероятно круто! Я занималась пять лет, но и близко к такому не пришла, – шепчет, не сводя горящего взгляда с огненных всполохов, что тянутся за руками двоих крепких парней.
А меня неожиданно стал грызть неведомый доселе червячок изнутри. Какого лешего она так восхищается этими ряжеными мужиками в черных кожаных костюмах?
– Кати… – тянусь с намерением увести ее отсюда.
– Ой, или ты куда-то торопишься? – оглядывается девушка и подскакивает как на иголках, – извини, не подумала, тебя, наверное, ждут, – тут же скисает моська, и меркнет взгляд.
Проклятье! Расстроилась.
– Нет, сегодня я снова весь твой, – покорно вздыхаю и заталкиваю свои замашки собственника как можно глубже. Усаживаю свою спутницу обратно и сажусь сам, намеренно придвигаясь как можно ближе, чтобы и мысли “левой” в ее адрес ни у кого не возникло. Впрочем, Кати и не сопротивляется, снова сосредоточивая внимание на представлении. – Твой и сегодня, и завтра, и собственно, всегда. – Бурчу под нос, но уже скорее для себя, чем для нее.
Лишь краем глаза поглядываю на то самое огненное шоу, которое мало меня занимает, большую часть внимания отводя на созерцание улыбающейся Кати. Девушка так увлечена, что не замечает, как сжала в своих миниатюрных ладошках мою ладонь и даже не мигает. Похоже, и дышать забывает, сосредоточившись на представлении.
– Смотри, – шепчет наконец спутница, – сейчас должны быть восьмерки…
– У меня есть зрелище занимательней.
Мимолетный взгляд, удивленно выгнутая идеальная бровь и снова все внимание на тех парней в кожаных штанах.
Благодаря шоу мы почти на час выпадаем из жизни. Нервно ерзая под боком, брюнеточка все-таки заставила меня обратить внимание на выступающих, то и дело нашептывая на ухо, какие элементы и снаряды они используют. Да так нашаптывая, что под конец я залип не по-детски. Когда из мощных стереоустановок пошел чуть ли не тяжелый рок, а на “сцену” вышли одновременно четверо ребят, двое из которых девушки со стальными, горящими веерами в руках, я погрузился с головой в это буйство музыки, ночи и огня. Когда черный, почти осязаемый ночной воздух прорезают крутящиеся с сумасшедшей скоростью шары на цепях, оставляя за собой пламенный шлейф и складывая движение в причудливые объемные фигуры – поистине незабываемая вещь, за которой смотришь с замиранием сердца. А может, виной всему Кати, от которой так и веет энергия таинственности и чего-то великого, захватила и меня с собой? Не знаю, но я остался под сильнейшим впечатлением, и теперь понимаю восторги своей спутницы.
– Это было круто, – восхищенно шепчет девушка после шоу, а улыбка с ее кукольного личика так и не сходит. – Видел, как они умело управляются со всеми снарядами?
– Согласен, под конец очень даже впечатлило.
– Конечно, когда вышли полуголые бабы в кожаных топах, – тычет меня в бок острый локоток. А я в очередной раз пропускаю мимо ее язвительный подкол.
Она так близко, что хочется стонать в голос. Запах ее духов будоражит мысли. Весьма и весьма непристойные. Приобняв меня за талию, Кати идет под боком и взглядом провожает прохожих. Поразительно, но даже молчать в ее обществе уютно.
Мы бредем неторопливо, направляясь в сторону парковки, на которой осталась машина. Людей уже немного, оно и неудивительно – на дворе ночь. Большинство в это время либо уже дома, либо еще готовятся к ночному загулу. Как давно я сам заваливался в клуб до утра, уже и припоминаю плохо. Не всегда пил и уходил в отрыв, бывали ночи, когда ноги домой просто не несли. Хотелось подальше от тишины и уединения с самим собой. А толпа, что шумела за стеной, способствовала продуктивной работе. Но те времена прошли. Приоритеты в жизни изменились.