Под звуки сагатов (СИ)
Распрощавшись с Кавагаро, присоединившись к очередному каравану, мы направились в Атму. От беспокойства по утекающему сквозь дырявые пальцы, времени, сводило горло. Каждый день промедления приносит мучение маленькой жрице.
По Атму мы бродили почти три месяца, пытаясь отыскать хоть малейшую зацепку. Сейчас и речи не шло о везении. Все сведения давались с трудом, и для получения маленького клочка информации приходилось побывать в десятке деревень, переговорить с сотней людей.
В Атму было раннее лето, а значит начало осени для Чивана, когда мы, наконец, сумели найти следы нужной нам вещицы. Эхо событий, идущее из определенного участка этого мира, вполне могли быть тем, что мы искали. Пробираясь по невероятным дебрям, ведомые упрямством и странным чутьем, проснувшимся у Ичиро, мы двигались в сторону скал.
И все же мы добыли то, что искали.
Глава 35
Стоило нам появиться во дворе, бородатым, немытым, усталым и исцарапанным, как начался какой-то балаган. Из дверей Обители выбегали молоденькие жрицы, в каком-то странном онемении замирающие на миг, а потом разражающиеся гвалтом. Несколько мгновений, и весь прямоугольный двор был заполнен яркими фигурами. Девушки показывали пальцами на куджанов, а некоторые даже потянулись к поясу за амулетами, опасаясь приблизиться. Мы сидели на спинах ящеров, не желая провоцировать паники и ожидая кого-нибудь из старших жриц. Прошло всего пара минут, когда во внутреннем дворе появились старшие женщины. Завешанные с ног до головы бусинами, медальонами и амулетами, с меховыми накидками, с десятками юбок, овевающихся вокруг ног, они шли к нам. Пять женщин, с седыми волосами и строгими расписными лицами. Обведя взглядом жриц, толпой собравшихся на выметенных белых плитах, заметил огромные зеленые глаза и смущенную улыбку Хеты. Девчонка, выглядывая из-за спины своих сестер, едва заметно помахала нам, опасливо оглянувшись по сторонам.
Остановившись в паре шагов от морд куджанов, пять старших жриц с недовольством оглядывали нашу небольшую компанию. Точнее, с неудовольствием смотрели только четверо. Пятая, стоило нам столкнуться взглядом, подмигнула. Мадзё. От сердца немного отлегло.
— Что ажгжарам делать в Обители Чивы? — я так понял, что это невысокая женщина, с черной полосой краски поверх глаз и простым деревянным посохом являлась главной жрицей.
— Мы приехали за своим, — Ичиро, весьма вольготно опершись о луку седла, вертел в ладонях коробочку, на поиски которой мы потратили столько сил и чуть не положили жизни.
— Здесь нет вашего. Все что находится тут, принадлежит Богине. Вам стоит покинуть этот мир.
Спустившись со спины Усну, я с почтением поклонился родственнице своей ведьмы, и оглядел присутствующих, стараясь отыскать Тирму. Я не чувствовал ее, и от этого замирало сердце, пропуская удары. Если мы опоздали или ошиблись с предметом поиска?
— Здесь моя жена, которую подставила ваша первая жрица.
Старшая женщина натурально зашипела, приподняв свой посох и с силой опустив его на каменные плиты. Земля дрогнула, заставив колени слегка подогнуться и на шаг отшатнуться куджанов. Но тут закончилось терпение моего брата, почти год отдавшего поискам и вынужденного тратить время на пустые разговоры. Распахнув коробочку, Ичиро вынул старые, простые, без узоров стальные тарелочки, и с силой соединил два диска. Звук у сагатов был совсем иной. Не такой звонкий, как у инструмента Тирмы. Эти издавали глухой, мягкий и очень протяжный звук, словно были деревянные.
Трон-н-н.
Младшие жрицы запищали, прикрыв головы руками. Кто-то упал на колени. Гомон нарастал, а потом внезапно стих, оставив звенящую морозную тишину. Кинув на брата короткий взгляд, убедился, что кривоватые рисунки на теле Ичиро светятся, отражая используемую силу. С каждым днем нашего путешествия, брат учился использовать новые умения, доставшиеся от ведьмы. Апогеем стал момент, когда мы, наконец, нашли артефакт. Сагаты чуть не убили меня своей силой, благосклонно среагировав на прикосновение брата. И вот сейчас, считая, что переговоры с жрицами не уместны, брат, вынув вторую пару сагатов, завел ритм, от которого сердце ускорило свой стук в несколько раз.
Тон. Тон. Тон.
Прищурив глаза, с интересом наблюдал за движениями силовых линий, которые просто сходили с ума, от энергии древнего артефакта. Я видел, как нити стягиваются в одну точки, собираясь в тугой светящийся клубок. В какой-то момент, все пространство, весь воздух зазвенел, сгустился, став тягучим словно патока. Проверяя собственные ощущения, приподнял руку, чувствуя сопротивление. Пространство нагрелось, от плит пошел пар. Сила давила, вынуждая пригибаться.
Когда давление стало просто невыносимым, сияющий шар в центра с громким глухим хлопком исчез. На его месте стояла маленькая женщина с круглыми формами. Темные локоны были увиты лентами и достигали талии. Подолы верхних юбок были заткнуты за пояс, показывая невероятное число слоев. Удивленно оглянувшись, женщина широко зевнула, прикрыв рот маленькой расписной ладошкой.
— И что здесь? — голос был тихий, бархатно-низкий, мелодичный. Несмотря на расстояние, разделяющее нас, мы слышали каждый вздох. Остановив взгляд на Ичиро, женщины выразительно приподняла бровь, оглядев брата с головы до ног. Громко сглотнув, Ичиро спустился со спины куджана, не отрывая взгляд от воплощения. — С каких это пор здесь так все изменилось?
— ЧИВА! ЯСНООКАЯ! — женские голоса раздались со всех сторон и жрицы, кто плавно и мягко опустился, а кто и просто рухнул на колени. Богиня чуть скривилась и двинулась в нашу сторону. Юбки колыхались, босые ноги не касались земли, находя опору в воздухе над поверхностью каменных плит. Пройдя между расступившихся старших жриц, богиня замерла ровно напротив Ичиро, чуть повернув голову на бок.
— Как все интересно. Кровный брат одной из моих девочек — ажгжар. И кто это так постарался?
— Тирма, — сипло ответил брат, не в состоянии отвести взгляд от темных, вспыхивающих серебряными искрами, глаз богини. Возникало ощущение, словно в глубине грозового неба мелькали молнии.
— Тирма? Черети Мадзё! — Богиня чуть прикрыла глаза, щелкнув пальцами. Пространство слева от нее немного размылось, через мгновение собравшись в темную фигуру жрицы. Исхудавшая, болезненно бледная, без следа краски на лице, в черном длинном платье и меховой накидке на плечах, Тирма сейчас совершенно не походила на одну из жриц. Увидев ее, я дернулся, в ее сторону, но крепкая рука Вартаса удержала.
Обернувшись в сторону моей ведьмы, богиня прищелкнула языком.
— Как понимать? Что за вид? — протянув ладонь к склонившейся Тирме, Чива легко коснулась лба одним пальцем, но я успел разглядеть быструю белую молнию. Несколько мгновений стояла полная тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Тирмы. Убрав ладонь, богиня в нежном жесте прижала руку к щеке своей жрицы. — Бедное дитя. Покажи ладони.
Глубоко вздохнув, Тирма медленно вытянула руки из глубины серой меховой муфты. Дрожащие, с потрескавшейся кожей маленькие черные ладошки. Отросшие ногти, такие же чернее, делали их похожими на лапы какой-то птицы.
— Черити, прости меня, — слова сами собой сорвалось с моих губ, выдавая ту степень отчаяния и страха, который наполняли меня. Сейчас наш путь казался таким бесконечно долгим, а его результат пока не ясен. Я уже почти был готов проклясть самого себя за то, что когда-то привез Чиванскую ведьму в Джабур.
Тихо произнесенные слова все же были услышаны, Тирма вздрогнула, чуть повернув голову, но все же не глядя в мою сторону. Зато на меня посмотрела богиня. Очень внимательно, с прищуром.
— «Кирчу тебя не отдаст», — задумчиво произнесла Чива, склонив голову чуть набок. Не зная, откуда эта фраза, все же непроизвольно выпятил подбородок и расправил плечи, всем видом демонстрируя упорство и готовность бороться. Даже с ней. — Что ты привез мне, ажгжар? Какой выкуп?