Валькирия (СИ)

Сейчас она видела одну из них воочию — и понимала, что в жизни всё происходит совсем не так как в книгах.
— Какие поступки намэ Райере заставили вас задуматься о том, чтобы вынести эту проблему на обсуждение совета? — спросил тем временем намэ Лавар.
Санъяра знала, что до прихода намэ Варанэ её учитель и Лавар считались двумя наиболее влиятельными в совете. Между ними в те времена не было конкуренции, потому что Райере всегда был достаточно сдержан — куда более сдержан чем те образы катар-талах, что жили в картинах художниках и в рассказах из древних летописей. Лавар же обладал достоинством и спокойствием, которые и приличествовали главе касты учёных, он никогда не пытался увеличить своё влияние и хотя оставался одним из самых уважаемых крылатых в Короне Севера, не стремился увеличить свой вес в совете.
В свою очередь намэ Синай легко признавал старшинство и главенство Райаре и Лавара, так же как и предшественница Варане. Варанэ упрочила положение касты талах-ан и усилила её влияние в совете. В исходе заседаний, до того полностью управляемых двумя старшими намэ, появилась интрига. Однако особых конфликтов по-прежнему не было. Варанэ тяготела к тому, чтобы направлять ресурсы союза зиккуратов к решению насущных проблем, если с кем-то среди других намэ она и не находила общего языка, то разве что с мягким и уступчивым Синаем. Она признавала желание Райере обеспечить безопасность и стабильность южной границы Короны, и по большей части соглашалась с проектами преобразований и улучшений жизни, которые предлагал Лавар. Порой она выступала орбитром, когда приходилось сделать выбор межу двумя направлениями развития, однако её влияние в Совете было скорее неформальным и проистекало из того, какое важное место заняли её подручные в жизни всех трёх каст.
Сейчас, когда Райере не мог вести заседание и выступал в роли обвиняемого, получалось, что Лавару приходится взять на себя бремя главы. Санъяра видела, что это положение вещей смущает его также, как её смущали сказанные в адрес наставника слова.
— Не поступки, — мягко произнесла она. — В большей степени их отсутствие.
— Что вы имеете в виду? — нахмурился Лавар.
— Быть может намэ зиккурата Белого Журавля объяснит нам эти слова? — предложила Варанэ. Голос у неё был резковатый и низкий, и Санъяра слышала в нём вызов, но поняла и то, что это — протянутая Райере соломинка. Намэ Саварэ боялись. Его суждения могли лишь настроить совет против снятия с должности того, кого Саварэ пытался обвинить.
— Полагаю, намэ Калая лучше умеет говорить, — к досаде Санъяры откликнулся тот.
— Я попытаюсь пояснить, — мягко продолжила Калая. — В зиккуратах нашей касты накопилось множество… Противоречий. Они требуют решения, того или иного. В первую очередь конечно речь о том, что агрессивную натуру катар-талах пора подавить.
Намэ Саварэ напряжённо засопел у неё за спиной, явственно выражая своё отношение к этой идее. Однако среди других намэ она отозвалась гулким согласным шепотком.
Санъяре захотелось выйти вперёд и прикрыв Райере собой оборвать этот фарс. Но она конечно же сдержала себя, понимая, что этим лишь подтвердит агрессивную природу катар в чужих глазах. Оставалось стоять за его спиной стиснув кулаки и ждать.
— Прошу слова, — произнёс Райере и выступил чуть вперёд, в круг света. — Я признаю, что намэ Калая права. Я слишком устал, чтобы оставаться верховным намэ касты катар. Возможно я смогу остаться рядом с новым наставником ещё какое-то время, чтобы ввести его в дела, но будь то возможно я бы предпочёл уйти в чертог Вечного Покоя прямо сейчас.
— Вечного покоя?! — Санъяра поняла, что сказала это вслух, когда на мгновение все взгляды обратились на неё. — Простите… — поспешно пробормотала она и отступила поглубже в тень, чтобы обдумать услышанное наедине с собой. Крылатым не было нужды умирать от болезней или старости, редко их настигало оружие или когти дикого зверя. Никто не хотел быть слабым и бесполезным для своего народа, и чувствуя приближение слабости старшие рано или поздно уходили в Чертог. Но в окружении Санъяры до сих пор не было никого, кто бы решился на это. Её братья по Крылу были молоды так же как и она, а остальными наставниками она не была блилзка так, как с Райере. Она вообще ни с кем не была настолько близка. И теперь одна мысль о том, что она потеряет его навсегда, разрывала её сердце в клочья.
 
Лавар нахмурился и перевёл взгляд с девушки на другого намэ.
— Намэ Варанэ… — осторожно произнёс он. — Обдуманы ли ваши слава?
Райере твёрдо кивнул.
Лавар перевёл беспомощный взгляд на двух его собратьев — сначала на Калаю, затем на Саварэ, и снова на Ласточку.
— Что ж, если так… — растеряно произнёс он. — Я вижу, что мнение вашей касты едино и мы не вправе вам мешать. Благодарю, что решили известить об этом Совет.
Он снова посмотрел на Райере и тише, спокойно и искренне произнёс:
— Мне жаль, брат по Крылу. Я буду по тебе скучать.
— Мы не только пришли известить Совет, — прервала его тихия слова Калая. — Мы просим Совет утвердить нового намэ нашей касты.
— Так вот в чём ваше разногласие, — ехидно заметила Варанэ.
Оба катар синхронно посмотрели на неё — одинаково колюче и зло.
— Совет никак не может выбрать из двух кандидатов, — откликнулся Лавар. — Насколько я понимаю, намэ Райере ещё недавно не думал об уходе и не готовил наследника… По-видимоу прежде чем обращаться к нам, вам нужно выбрать кто из вас претендует на то, чтобы стать новым главой.
«А нам обдумать как отнестись к вашему выбору» — повисла в воздухе невысказанная мысль. Было очевидно, что намэ Саварэ в Верховном Совете не поддержит никто. Так же было очевидно и то, что две трети катар — храмы Белого Журавля и Свинцовых Волн — намэ Калаю погонят поганой метлой.
— Вы ошибаетесь, — произнёс Райере так спокойно, что Санъяра снова поняла — он знал, что этот момент наступит и знал, что должен будет сказать. Все взгляды тем временем вновь обратились на него. — Я подготовил наследницу и прошу перед лицом моих брата и сестры по крылу утвердить её право вести касту в будущее. Санъяра, выйди на свет.
Санъяра вздрогнула. Ноги вмиг стали деревянными. Ощущение сна усилилось, сердце застучало быстрее, как после долгой пробежки по склону горы. Она открыла было рот, чтобы возразить, но Райере стоял неподвижно, протянув к ней руку, и ждал. Он отдал приказ, а любой катар тем и отличался от талах-ир и талах-ар, что умел чувствовать приказ и выполнять. И хотя в голове её всё ещё было пусто, Санъяра послушно шагнула вперёд и замерла позволяя другим намэ себя рассмотреть.
В зале царила гробовая тишина.
Теперь Санъяра чувствовала, что намэ Калая поражена ничуть не меньше, чем она.
Что думал намэ Саварэ ей угадать не удалось.
— Наследник намэ должен готовиться с рождения, — с каждым звуком переходя на вибрирующие, сварливые нотки, процедила Санъяра. — Должен готовиться ещё в Колыбели. Иначе что в нём проку? Разумнее доверить управление кастой тому, кто уже находится в курсе дел, а тем временем начать обсуждать и готовить настоящего намэ!
«Подготовка которого займёт ровно столько лет, чтобы ты успела направиться вдоволь и уничтожить нас всех», — с досадой подумала Санъяра.
Мгновение назад она готова была запротестовать, начать возражать, сказать, что не может принять эту ношу… Но теперь, всего на мгновение встретившись глазами с Калей, она замолкла так и не произнеся ни звука. Стиснула зубы и сжала губы. Санъяра поняла, что если решение Райере не извенить, она примет этот долг — потому что нельзя допустить, чтобы право вести вперёд взяла на себя Калая.
— Санъяра готовилась с Колыбели в соответствии с моим виденьем будущего касты катар-талах, — тем временем произнёс Райере у неё за спиной и Санъяра вздрогнула, на мгновение потеряв самообладание. — Прошу простить меня, уважаемые намэ, что не поставил вас в известность о своих планах. Как вы верно сказали — я не собирался до недавнего времени уходить на покой и не хотел лишний вас вас волновать.