15 лет и 5 минут нового года (СИ)

— Приезжай.
Светке я написала, когда ее сын уже сидел с Игорем за одним столом. В ответ сестра прислала только смайлик, веселый. Но ничего веселого не было. От матери пришло гневное сообщение:
— Почему ты не сказала сразу?
Я даже поняла, о чем не сказала.
— Гошка сказал или коробку с адресом нашла?
— Ни то, ни другое. Догадалась.
— Как?
— Со слов Маши.
А… Кажется, за полный рабочий день матери не вкратце, а полностью передали наш с Игорем треп. Я только написала ей в ответ:
— Теперь ты знаешь. И что? Будешь снова требовать, чтобы я его бросила?
— Я вообще ничего не буду говорить.
Она даже ничего не спросила больше. Что же мать поняла? Что мы случайно встретились или что мы не расставались? Лучше бы первое… Бывшие бывшими не бывают, но и любовница с пятнадцатилетним стажем — это на грани фантастики, дешевой.
— Что вы там делаете? — спросила я, зайдя во временно Гошкину комнату.
Они сидели за письменным столом, склонившись над чем-то крохотным, меньше спичечного коробка.
— Машинку собираем, — поднял на меня глаза Гошка.
— Малина, принеси из шкафчика в ванной йод, — попросил тут же Игорь.
— Зачем?
— Пальцы порезали…
Машинка была сделана из тонкого железа, крошечные детальки отламывались с помощью щипчиков для бровей, ими же и сгибались.
— Что это за фигня?
— Это модель ройса. Мне на день рождения приятель с Аляски привез. Я уже пять штук разных собрал.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Игорь махнул рукой в сторону стеллажа. Господи! Левша блоху подковал! И фары есть, и зеркала…
— Тебе что, заняться нечем? — обернулась я к столу.
— Ну, много пустых вечеров было. И это нервы успокаивает.
— Мог бы найти что-то попроще. Ну, там термомозаику пособирать. Или пазл из тысячи кусочков собрать.
— Мальчики любят машинки. Для тебя новость, что ли? Не мешай, микроб. Сгинь!
У меня не было с собой маски, но зато остался вчерашний шарфик, который я натянула на нос. Ну а из одежды… Я ходила в мужской футболке и в подвязанных кушаком трениках. Видончик еще тот! Болеющий… На голову!
— Я пойду посплю.
— Вот и правильно. От тебя все равно никакого толку…
Гошка усмехнулся на слова Игоря. Я — не обиделась. Снова намек. Мол, я нужна ему сама по себе, а не в качестве кухарки и уборщицы. И стричь его в соплях я не могу.
— Вы так и просидите целый день дома? — спросила уже от дверей.
— Ты про завтра? Сегодня уже отсидели свое. Осталось с собачкой погулять.
— Ну и про завтра тоже.
— Мы пойдем в кино, а ты болеешь. Двери никому только не открывай…
Я ушла. За подушкой, диванной… Жаль, что не вернулась и не запустила ей в Игоря. Только побила ее на манер груши. Затем пошла выпила горячего чая с малиной и вернулась в постель. В пустую. Елка горит уже почти сутки. Боже, как же медленно течет время, когда болеешь…
За стол меня позвали — я так и не уснула, а потом я снова ушла, не стала смотреть телевизор. Они сидели на диване с ногами, обнявшись с подушками. Да, кому-то действительно нужно было вовремя рожать ребенка, хотя… Со своим он может быть сидел бы по разным углам, это с чужим в добренького джина легко поиграть на выходных.
— Ты хоть понимаешь, что он не захочет домой возвращаться? — прошептала я ночью, когда поднималась выпить горячего.
— Иногда мы делаем то, чего не хотим. Это часть взрослой жизни. Он это поймет. Ну что ты хочешь от меня? Ну что я такого плохого сделал-то? Гошка знает, что в понедельник нужно на работу и в школу, а потом… До дома ближе, а лень у мужчин очень сильно развита. Поверь мне.
— Охотно верю… Игорь… А, к твоему сведению, ты прокололся. Мать знает, кто ты… Языком нужно было меньше молоть в парикмахерской.
Он усмехнулся в темноту.
— А мне пофигу, Малина… Что нужно было сделать, фамилию сменить?
— Ну, предлагаю сейчас хотя бы не говорить, что мы встречались с тобой все пятнадцать лет…
— Как не говорить? Я уже про тролля сказал… Гошке. Ну и… Могу сказать, что просто стричься к тебе ходил… По старой дружбе. Устроит?
 
И снова усмехнулся.
— Какой синоним странный… к… — усмехнулась в ответ, глотая нехорошее слово. — Никогда бы не подумала…
— Ну и я не мог подумать, что буду несколько раз делать предложение одной и той же женщине. Малина, выходи за меня замуж. В новом году. В этом у тебя все забито. Я помню…
Подушек было три — матрас широченный. Я вытащила одну и накрыла ей лицо несущему бред идиоту.
— Потом придушишь! Сейчас тебе ничего не достанется…
Игорь сумел выкрутиться и бросил подушку на пол, чтобы придвинуться ко мне. Но я успела отвернуться.
— Не заставляй меня спать в маске! — выдала обреченно.
Но его руки все равно полезли мне под грудь.
— Сними маску… Суровой взрослой бабы… Скажи мне — да.
— А смысл? Если мы детей не заводим.
— Смысл, что если со мной что-то случится…
— Составь на меня завещание, — перебила я зло. — Игорь, прекрати!
— Я тебя не трогаю.
— Я не про твои руки, — я даже накрыла их ладонями, чтобы оставить у себя на груди в виде грелки. — Про свадьбу. Я не хочу белое платье.
— Купим красное. Малина, ну елки палки… А если я хочу?
— У тебя уже была свадьба.
— Нет, не было у меня ничего. Нам просто документы дали подписать. Без всяких там красивых слов про семейный очаг. Тоня была против. Она с самого начала знала, что очага не будет.
— Ну вот… Тоне с самого начала можно было знать, что ничего не будет, а мне нельзя…
— Нельзя. У нее высшее, у тебя совсем нет…
Он крепче сжал пальцы, чтобы я не вырвалась, и уткнулся губами в мою затянутую его футболкой спину.
— Опять не дослушала, а осуждаешь… У тебя нет финансового образования. Она просчиталась… Ты же точно знаешь, что если волосы подстричь, они все равно отрастут. Сколько бы ты не говорила мне «нет», все равно будешь со мной… Потому что я буду держать тебя крепко-крепко и никуда не отпущу. Даже к маме. И ты сама отдала ей свою квартиру. Думаешь, она оттуда съедет?
— Игорь…
— Жить с мамой в тридцать пять невозможно…
— Игорь, ты невозможный…
— Я знаю, но у меня хотя бы не тесно. Когда слишком надоем, отправишь жить на диван. Там до кухни поближе и теплая собака. И елочка горит… Можно загадывать желания…
— Их под бой курантов загадывают.
— А я заранее начну доставать Деда Мороза, чтобы тот точно не мог сказать мне «нет»…
— Игорь, иди на диван…
— Там собака. Не хочу мешать.
— Она на подстилке.
— Это ты так думаешь… Она на диване.
— Игорь, она же писается! — попыталась я вырваться, но он не разжал тиски.
— Она ж в подгузнике.
— Он протекает.
— Ну… Поменяем диван, делов-то… Или установим фонтан писающий мальчик собственного производства. Ну почему нет?
— Я промолчала сейчас.
— Я читаю твои мысли на расстоянии. Хорошо, девочку…
— Игорь, иди на диван к Грете… Будет тебе и девочка, и писающаяся, два по цене одного дивана. И не через девять месяцев, а через девять секунд. Обратный отсчет пошел: восемь, семь, шесть…
— Малин, можно я все-таки с тобой посплю? Больной нужна грелка. Я буду грелкой…
— Грелки не умеют разговаривать.
— Я буду молчать.
— Хочешь быть грелкой, будь ей.
— А если я хочу быть мужем?
— Будь им. Для этого не нужен штамп.
— Малина…
— Ну кто мне говорящую грелку подсунул?!
— Судьба…
  
34. "Вписаться в поворот легко, в семью сложнее"
 
Мы не виделись с мамой до моего дня рождения. Хотя пару раз я все же заходила домой, чтобы взять одежду. Пару раз мы поговорили по телефону. Оба разговора свелись к вопросу «У тебя все хорошо?» и к ответу «Все хорошо, не волнуйся». Третий вышел чуть длиннее.
 
— Ты день рождения отмечаешь? — и без паузы. — С нами? Или только с ним?