Закон Уоффлинга (СИ)

Он рассказал ему о выкладках Дамблдора в свойственной ему сдержанной манере, но что-то в движениях его рук, в лице, в торопливой речи всё же выдало его.
«Он воспрял духом, только посмотри. Дамблдор что, тайный гипнотизёр?»
— То есть Дамблдор согласен с моей теорией, сэр? — деловито поинтересовался Том, когда Снейп закончил распинаться. Он быстро отмечал в дневнике все подтвердившиеся идеи и вычёркивал ложные.
— Согласен. Он тоже думает, что это не судьба, не какой-то рок, а просто… нечто. Оно пытается убить Гарри, значит смерть — это конечная цель.
Том вспомнил разлагающееся лицо Гарри и внутренне сжался. Он и без Дамблдора понял, что дело вовсе не в судьбе.
Тварь назвала Гарри СВОЕЙ ДОБЫЧЕЙ. Вот, что было важно. Как увязать со всем этим нарушение баланса магии Том пока не мог представить. Всё это не поддавалось логике, но он знал, что всему этому точно есть объяснение, иначе и быть не может.
— И что, есть у него идеи, как уничтожить тень?
— Пока нет. Он свяжется с великими волшебниками, которые могут что-то знать об этом, — скривился Снейп. — Вы были правы, мистер Риддл. Гарри нарушил баланс своим рождением. Что, неужели не станете злорадствовать?
— Не намерен тратить время впустую, сэр, — усмехнулся Том.
Он ликовал в душе, но показывать этого не собирался. Пусть у него были сомнения, но он отчего-то чувствовал, что сделал верные выводы. Его интуиция была развита так, словно он прожил уже тысячи жизней и теперь лишь вспоминал свой прошлый опыт.
Особенно ему так казалось, когда он смотрел на Гарри.
Ведь эти тоска, жажда, что заполняли сердце, стоило лишь заглянуть в зелёные глаза, казались такими же древними, как стены Хогвартса.
— Удивительно, — Снейп слишком уж добродушно усмехнулся в ответ. — Не похоже на вас. — с его лица исчезло добродушие, пугающе быстро сменившись злобой. — Вы ведь так ЛЮБИТЕ быть правым.
— У вас ко мне какие-то претензии, сэр? — вскинул бровь Том, неприятно удивившись такой мелочности.
— Действительно, какие у меня могут быть претензии? — трезвый Снейп капал ядом не хуже василиска Салазара. — Ты ведь просто образцовый ученик, лучший студент с безукоризненной репутацией!
«С Дамблдором переобщался, почувствовал себя увереннее. Старик точно скрытый гипнотизер, Мордредова подмышка, ему бы в цирк!»
— Очень жаль, что я произвёл на вас не самое лучшее впечатление. Обычно я сдержан, сэр, вы это знаете. Но любовь никому не добавляет рассудительности и терпения. Рядом с Гарри я совсем себя не контролирую, — ответил Том, намерено добавляя ехидства в интонации.
Снейп его уловил и метнул взглядом пару молний.
— Если бы за вашей несдержанностью крылось что-то хорошее, я бы не стал обвинять вас в этом, — отрезал он.
«Как с цепи сорвался. Почуял поддержку старика, прощупывает почву. Будь осторожнее», — заволновался внутренний голос.
Том почувствовал эти перемены. Снейп давно стал угрозой, но теперь это проявилось чётче.
— Любовь — это плохо, по-вашему? — перевернул смысл его фразы Том. — Хотя… Простите. Я не должен был так говорить. В вашем случае это действительно не очень хорошо, сэр, — и он улыбнулся самой своей невинной улыбкой.
Ему необходимо было напомнить декану, что они в одной лодке. Что Дамблдор не примет его поступка, не поможет избавиться от самого Тома. И это сработало.
Снейп резко утратил воинственный огонёк в глазах и поджал тонкие сухие губы.
«Поразительно. Он так боится за Гарри, настолько убедил себя, что ты опасен, что забывает о том, что сделал сам! Это же просто ненормально, Мордред подери!»
«Нормально. Он так пытается загладить вину за свой поступок. Вся эта гиперопека, саморазрушение… Его даже жаль, на самом деле. Не хотел бы я оказаться на его месте. Если бы я причинил Гарри такую боль, как он Лили, я бы никогда себя не простил», — ответил Том сам себе.
— Вы слишком любите давить на больные места, не так ли? — прищурился Снейп. — Это не доведёт вас до добра.
«Я достану тебя, рано или поздно», — услышал Том.
Кажется, поддержка Дамблдора и правда вселила в декана уверенность.
 
— Посмотрим, — особенно нагло ухмыльнулся Том, поднимаясь на ноги. Всё, что ему нужно, он уже узнал, больше не было смысла оставаться в кабинете.
Особенно теперь, когда Снейп встряхнулся и начал мыслить как ответственный взрослый мужчина, а не отчаявшийся алкоголик.
Ещё одна проблема.
Том не сомневался, декан догадался о том, кто убил Миртл в прошлом году. Он видел это по его абсолютно непроницаемым глазам, по жилке, бьющейся на виске, по испарине, выступающей на лбу, по чуть подрагивающей верхней губе. Снейп знал.
 Со стороны Тома это действительно было опрометчиво — второй раз воспользоваться пауком, но всё так хорошо складывалось! Он не удержался. И ему это казалось очень ироничным — вновь воспользоваться пауками.
Но это обернулось против него.
Том был виновен лишь косвенно — он не желал смерти этой дурочке, просто так получилось. Она была жалкой идиоткой, но всё же её смерти он не хотел. Она не вызывала в нём той брезгливости и ненависти, как Паркинсон, она вообще ничего никому не сделала. Но случилось то, что случилось, из-за его слепой веры в собственное могущество и неуловимость.
А теперь Снейп его заподозрил, и, если он расскажет Гарри, это будет конец. Гарри такое не примет, не простит, как отравление Дэвида. Гарри его возненавидит, если узнает правду.
И Том боялся, так боялся! Он бы всё отдал, лишь бы вернуться назад и не совершать того, что совершил. Оно того не стоило.
Радовало только одно: он тоже знал секрет Северуса Снейпа. И это было намного более сильным оружием. Снейп боготворил Лили Поттер. Он до смерти не хотел, чтобы она узнала, кто разрушил её жизнь. По сравнению с этим меркло всё, Том был уверен — он сломает декана одним лишь упоминанием о Лили.
И пусть тот хоть сколько накладывает «печать тайны», Том знал, как обойти это заклинание.
Том Риддл всегда выходит победителем из драки. А теперь, когда ему есть, что терять, он собирался грызть зубами любое препятствие, лишь бы сохранить своё маленькое хрупкое счастье.
“А вы со Снейпом не думали, что Дамблдор может помешать вам? Да, поговорить с ним было нужно, но ничего интересного выяснить особо не удалось, кроме того, что Ариана и Гарри действительно особенные дети” – засомневался внутренний голос.
Том задумался.
Действительно, Дамблдор начнет совать свой нос в их дела, и это было…перспективно.
 “Он обязательно раскопает тайны Снейпа, узнает о темном проклятии и о том, что Снейп трусливо прятал Гарри ото всех. Но я ни в чём не виноват, Дамблдору просто нечего мне предъявить относительно состояния Гарри. Снейп меня не сдаст, не расскажет про мои делишки, потому что иначе я сдам его Лили. Это будет удобно, если директор избавится от Снейпа, особенно если я тонко ему намекну…” – ответил он сам себе.
Если Снейпа попрут из школы, Гарри никогда ничего не узнает. Дамблдор сам справится с тенью, Снейп, по сути, больше им не нужен.
“Ох, как бы твои коварные планы тебе не аукнулись” – забеспокоился голос.
Том только отмахнулся от него. Что он мог сделать? Директор уже в игре, глупо этим не воспользоваться.
— Том, — прошелестел Гарри, с трудом разлепив веки. — Ты чего так рано? У тебя ещё занятия.
Том и сам не понял, как оказался у его больничной койки. Он шёл в библиотеку, но слишком задумался, и ноги сами привели его сюда.
— Прости, что разбудил, — прошептал он, нежно проведя тыльной стороной ладони по лбу Гарри. Ему нужно было знать, что он всё ещё теплый.
— Я не спал, — прикрыл веки Гарри, подаваясь навстречу его руке. — Знаешь, как бывает? Ты словно не спишь и понимаешь, что происходит вокруг, но время летит очень быстро и одновременно медленно. Это как слишком реальный сон. Это так выматывает.
— Да, я знаю, — Том сдался и уселся на край кровати, а потом склонился над Гарри, стараясь не давить на него своим весом, и легонько обнял за плечи.