Украсть ведьму (СИ)

Как камень с плеч!
Выдохнула резко и шумно, облегчения не скрывая, сгорбилась, ладонями о колени опёрлась. Ровно сидеть оказалось сложно. И с удивлением я поняла, что все дни до этого будто и не дышала даже, но сейчас воздух приятно прохладный с лёгкостью скользил, лёгкие наполнял, жизнь по венам разгонял. Сковывавшее до этого напряжение потрескалось и осыпалось, тело наполняя лёгкостью и искренней радостью.
Он не виноват. Не Сагар был причиной случившейся беды. Не Сагар!
А я же знала. Я же видела, что нет в нём тьмы, нет зла, нет тёмных замыслов. Никому Сагар зла не желал, никому и не делал.
От этой мысли жить хотелось.
Но я нормально села, смутилась под насмешливым взглядом богини, и уже серьёзно следующий вопрос задала:
– Делать мне что?
* * *
Через четверть часа у меня был план. Не устраивающий меня и не способный устроить всех остальных ведьм, но… план был. И, как бы он мне ни не нравился, был он действенным. Ну и, если уж совсем откровенно, из ведьм я тут одна была, мне одной решение и принимать.
Вот я и приняла.
  
Глава 15
 
Через несколько дней в мой лесной домик ворвался звонкий детский крик:
– Демоны на Комори!
Следом за криком ворвались и сами дети – два оборотня и вампир, все лет семи-восьми, и все трое одинаково встревоженно-возбуждённые.
Я как раз с кружкой чая на улицу выйти хотела. Рука дрогнула, ставшая вдруг невыносимо тяжёлой чашка выскользнула из ослабших пальцев и с тихим «кхурк» разбилась на две неровные половины.
– Как демоны? – прошептала испуганно-растерянно, во все глаза на детей глядя. – Где, сколько?
– Двое, – отчитались тут же, с осуждением поглядев на разбившуюся кружку, – у нас.
– У нас тоже были, – доложил вампирёныш важно.
– Говорят, беда случилась, им ведьма рыжая срочно нужна.
– Нас к тебе Ихира послала, пока никто не видел, – доверительно прошептали и тут же спросили: – Пойдёшь?
Пойду. С Комори подальше! Чтобы ни одному рогатому на глаза не попадаться! Но говорить об этом детям было как-то… стыдно, что ли. Я же сбегать надумала, причём позорно и тихо, а ни вампиры, ни оборотни такого не одобряют, даже дети. А потому осуждать будут точно, вот стыдно и было.
Вздохнув, через осколки переступила, рот открыла, собираясь как-нибудь мягко и осторожно о задуманном сообщить, но…
Правый бок обожгло болью! Внезапной и острой настолько, что я ахнула, метнула ладонь к взорвавшемуся болью месту и сама не поняла, как вдруг оказалась упавшей на оба колена!
Сквозь пальцы проступило что-то горячее и липкое…
– Кровь! – изумился маленький вампир.
Оборотни не растерялись, схватили друга и рванули из дома, крича и зовя на помощь.
Я едва ли обратила на них внимание. Стояла, оглушённая изумлением, во все глаза глядела на то, как по белой рубашке расползается кровавое алое пятно и просто не могла понять: что происходит?! Что?!
И вдруг белая рубашка сменилась чёрной, на ней кровь было не так хорошо видно. И ладонь к боку не прижималась, она, сжатая в мощный кулак, была вдоль тела опущена, а само тело не на коленях стояло, да и пол был не моим деревянным, а чёрным, каменным…
Сагар. Это по нему удар был, из его тела кинжал торчал, но по связи рана и на меня пришлась…
А в трёх шагах перед мрачным демоном стояла разгневанная Видящая.
«Тварь!», – мрачно подумала я.
Но следующая мысль была уже не моей.
«Леся?» – удивлённое настолько, что даже тупая боль от кинжала перестала ощущаться.
«Леся, Леся», – подтвердила мрачно.
Я удивлена не была – меня разрывало на части ничем не приглушённое бешенство!
– Что, пришла? – хмыкнула Видящая, глядя в глаза демону, но словно видя меня. – Я давала тебе шанс меня убить, Олеся.
«Сагар, пожалуйста, сделай одолжение: спали гадину к предкам!»
Но демон просьбе не внял и предпочёл сделать вид, что вообще ничего не слышал. Вместо этого напряжённо спросил:
«Когда это она давала тебе шанс её убить?»
Я была злая… и кинжалом проткнутая, а потому слова выбирать и не пыталась.
 
«Когда рассказывала о вашем заговоре по моей поимке.»
Чувство вины резануло Сагара, но я тоже почувствовала, как и он – чувствовал мои злость и обиду. Да, обидно было. До слёз. Хорошо, что в случившемся с ведьмами его вины не было… хотя я бы на эту тему с ним отдельно с удовольствием поговорила. Но всего остального это не отменяет: он наврал мне с клятвой на крови, и он несколько лет вынашивал планы, даже делал попытки моего похищения. Такое не прощают. И глаза на такое тоже не закрывают.
Гад!
«Леся», – мысленный виноватый стон.
И столько всего он мне сказать хотел, столько мыслей в голове проносилось, но:
«Берегись!» – закричала я, отчётливо видя, как Селина руку вскинула.
Сагар, едва ли обратив на неё внимание, призвал пламя, огненной стеной вставшее между ним и ведьмой. Или не совсем между, если судить по заложившему уши крику…
Но дальше случилось что-то совсем уж странное.
Огонь, портал! Переход между миров, это я отчётливо ощутила, а уже через мгновение увидела… себя!
– Эфемер! – выругался вышедший ко мне демон.
Изумлённая, я моргнула, и уже своими глазами взглянула на Сагара. Он… изменился. Словно похудел, осунулся, лицо бледное с отчётливым отпечатком усталости, под глазами тени, черты лица заострились. Повелитель Кахехара выглядел смертельно уставшим.
А при взгляде на меня в тёмно-золотых сейчас глазах полыхнуло пламя гнева. Миг – и Сагар уже был рядом. Не смотря на собственное ранение, подхватил меня на руки, прижал крепко, уверенно, без лишних слов говоря, что больше не отпустит…
– Не знал, что тебя тоже ранит, – произнёс глухо, широким шагом направляясь к постели.
Я промолчала. Сказать мне было нечего, да и… если бы захотела, ни слова бы выдавить не смогла. В горле ком стоял, дышать мешал и слёзы из глаз давил.
Мне так радостно от его присутствия было… но вместе с тем и так невыносимо больно.
Он меня в своих целях использовать хотел, когда я ещё ребёнком была, обманом помогать себе заставил, использовал, как только мог, а я… Я дура последняя, взяла и влюбилась.
Это у него помыслы подлые и цели грязные, а у меня хрупкое влюбившееся сердечко, стучащее в три раза быстрее, стоит про демона вспомнить. И как же мне дальше жить? Тяжело бы было, больно, но со временем боль притупляется, отпускает… но не когда вы связью скреплены, не когда прилагать усилия нужно, чтобы в его сон не провалиться, а в своём остаться, не когда любое его ранение твоим собственным становится.
Что же ты дура такая, Леся? Нужно было тебе ему помогать, нужно было вмешаться… Вздохнула судорожно. Да, надо было. И помогать, и вмешиваться, и заклинанием нас связывать. Всё сделать нужно было. Сагара бы попросту убили, и даже если мы с Флорой выжили… жить, зная, что могла спасти, но не спасла – я бы не смогла. Ещё одну смерть на себя взять не смогла бы.
– Что же ты мне про раны ничего не сказала? – тихо, беззлобно, встревоженно вычитывал повелитель, осторожно укладывая меня на постель.
– Что же ты под удар подставился? – прошептала в свою очередь, силясь не стонать.
Больно было. И не знаю, что сильнее болело – рана или сердце.
Сагар на колени у постели опустился, одним плавным движением, усилий не прикладывая, разорвал платье от края юбки вверх, практически до груди… Мы с ним застыли оба. Я, осознавая, что в одной сорочке перед ним лежу. И Сагар, потому что:
– Перестарался, – сказал с налётом вины.
И, вопреки всему, в одно движение платье дорвал окончательно.
– Сагар, – простонала краснеющая ведьма.
– Это хорошо, что краснеешь, – он куски ткани из-под меня ловко выдернул, в сторону откинул, а сам за край сорочки взялся, – румянец устраивает меня больше смертельной бледности.
Раздавшийся на весь дом треск ознаменовал смерть последнего элемента моей одежды…