Светлейший князь 2 (СИ)

Серафима человеком оказалась знающим, в написанной мною инструкции разобралась быстро и фикусы выглядели просто великолепно. 
—Серафима, вы знаете зачем нам нужны эти фикусы? — спросил я после осмотра фикусов.
— Знаю, ваша светлость, Яков Иванович, рассказал мне. Он каждый день приходит смотреть на них. Говорит, когда пойдут в рост, можно с самого большого начать сок брать, — Яков Иванович прозвучало с какой-то особенной теплотой.
— Ну что же, правильно говорит. Я смотрю, оранжерея большая получилась, сможешь еще что-нибудь выращивать?
— Хотелось бы, ваша светлость, меня хозяева всегда хвалили, я это дело очень люблю, — Серафима заботливо погладила листы самого фикуса. 
Оранжерея получилась действительно достаточно большая и я решил попробовать за зиму вырастить несколько клубней картофеля. Машенька получила урожай со своего картофельного цветка: семь картофелин размерами как лесные орехи, одну как небольшой грецкий и почти два десятка мелких семян. Я решил через две недели посадить пять семян и два клубня. 
— Ванча может появиться в любой момент, он человек дисциплинированный, если сказал сегодня, то обязательно будет, — Петр Сергеевич достал свои карманные часы и посмотрел время. — В золотой цех не приглашаю. К ним неудачно зашел кто-то из химиков и в итоге запороли плавку. Яков Иванович полдня разбирался, я в эти дела не вникаю, всецело ему доверяю, — Петр Сергеевич сделал паузу и вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, согласен ли я сего мнением. Я молча кивнул.
— Ну так вот, — продолжил Петр Сергеевич, — Яков сказал, что процесс очень сложный, надо ювелирно работать. Если, как говориться под руку сказать в нужный момент, то плавка может вообще в отвал уйти.
— Надо же, — удивился я. — Вот уж не думал, что это так сложно.
— Когда процесс идет, они красный флажок выставляют. Это сигнал — вход запрещен.
Результаты работы золотого цеха я знал, отчеты с завода приходили регулярно, в среднем полкилограмма золота ежедневно. Мы хоть и называли цех золотым, но он давал нам не только золото: немного серебра и несколько крупинок платины каждый день, медь, олово и свинец. Количество получаемых свинца и меди было достаточным для производства нужного количества патронов.
— Кирпичи, стекло, доски — там рутина, другим разом посмотрите, — Петр Сергеевич махнул рукой в сторону кузнечного цеха. — Вы, Григорий Иванович, хоть и сказали, что нам не советчик, но сейчас ваш совет нужен. Даже не совет, а решение. Пойдемте.
Я был очень заинтригован, но ларчик открылся просто. Фома Васильевич сумел наладить производство не только различного кирпича и глиняной посуды, но и цемента и бетона. В нашей долине всего было понемногу и Яков сумел все это найти, а я подробно, насколько знал эти процессы, описал технологии и вуаля. У нас есть нужные кирпичи, цемент и бетон и мы можем приступить к строительству плавильных печей и все прочего так нам нужного.
  
Глава 7
 
И так Петр Сергеевич пригласил меня пройти в кузнечный цех. Мы хоть и называли его кузнечным, но это был еще и плавильный и инструментальный цеха. Три и более в одном. Нашим мастерам нужен был третейский судья: они не могли прийти к общему решению, что все-таки строить: маленькую домну, все-таки блауфен или вообще ничего. Решающим был один вопрос: наличие сырья. Для переработки сырья добываемого на Железном озере достаточно было и кричного горна. Но сырья было, мягко говоря маловато и это было основной причиной медленного строительства паровой машины. В соседнем Урянхайском крае были богатые залежи железных руд и логично было предположить, что что-нибудь можно найти и в нашей долине. 
И Яков нашел, пусть и скудные, но залежи железных руд, даже не залежи, а что-то типа. Разработка их была по большому счету мартышкиным трудом. Они были с рядом с первой, тоже скудной золотоносной жилой, найденной Яковом. Но других вариантов пока не было, пока. Я рассчитывал, что нам каким-нибудь способом удастся начать разработку урянхайских руд. А до этого довольствоваться чем есть: озерным железом и скудными залежами руд в долине. 
 
Выслушав меня, Петр Сергеевич подвел итог дискуссии.
— Строим блауфен, а о домне будем думать, когда сырья будет достаточно. Наши руды скудные, но других пока нет. Будет получаться одна плавка в месяц и то хлеб, — возражений не последовало. Да и что возражать, из пальца железо не высосешь.
— А прокатных станов два будем делать или один? — количество прокатных станов был вторым спорным вопросом и сейчас его задал Ферапонт Пучков, кузнец уральского завода.
— Два, — жестко, но категорично заявил Василий Иванович. — Что бы получать все что надо, прокатных станов надо не один и не два. Всяких нужных валков мы наделаем, дай только время. Да менять-то их, сколько времени будет уходить? Поэтому два. — Василий Иванович первоначально к идее прокатного стана отнесся с недоверием, назвав его баловством. Все-таки жизнь в отрыве от центров технической цивилизации способствовала развитию технической отсталости. Но Петр Сергеевич быстро переубедил его, показав, на построенном им примитивном ручном стане, преимущества проката перед ковкой.
Технические дебаты на этом прекратились, на завод вернулся Ванча.
— Здравствуй, дорогой, — Ванчу я всегда был рад видеть, он вызывал у меня самую искреннюю симпатию. — Новости наши уже знаешь?
— Здравствуйте, ваша светлость. Новости знаю. И даже догадываюсь, что вы мне хотите поручить, —хитро улыбнулся Ванча. 
Я засмеялся, нет сначала я решил Ванчу очень удивить и наверное обрадовать.
— Пойдем прогуляемся для начала, а потом будем о поручениях разговаривать, — Ванчу мои словам явно удивили и он молча пошел следом за мной.
Первым делом надо было перевооружить алтайца и услышав о его возвращении, Петр Сергеевич поспешил на стрельбище, куда следом за ним пришли и мы. 
— Это теперь твоё, — Петр Сергеевич протянул Ванче двуствольное ружье. Тот, несколько минут внимательно изучал его, а затем протянув ружьё обратно, попросил:
— Петр Сергеевич, покажите, как работает. 
Инженер молча достал два патрона, медленно зарядил, из положения стоя сделал поочередно два выстрела. Перезарядил и выстрелил одновременно из двух стволов. 
— Понятно или еще показывать? — спросил я.
— Понятно, Григорий Иванович. 
— Тогда вперед, — Ванча осторожно взял ружьё, медленно перезарядил, извлечь стрелянные гильзы у него получилось не сразу. 
— Прицельная дальность четыреста метров, — Петр Сергеевич показал Ванче куда целиться.
— Это сколько саженей? — в переводе метров в сажени Ванча был еще не селен.
— Двести.
Ванча был отменным стрелком и из лука и из ружья и освоить новое оружие ему не составило труда. Сделав несколько выстрелов, Ванча довольно заулыбался, новое ружьё ему понравилось.
— А теперь попробуй вот это, — я повернулся к Прохору. — Винтовку.
Показав заряжание винтовки, я показал на самую дальнюю мишень, стоящий на камне черепок:
— Стреляй.
Целился Ванча неприлично долго, но черепок разбил первым выстрелом.
— Это переделанный штуцер. Теперь это называется винтовкой. При первой же возможности получишь. Патронов к твоему ружью Яков даст тебе кучу. Гильзы, вернее донца от них, собирать. Вопросы есть, друг Ванча? — не скрывающий радости алтаец, молча потряс головой. 
Когда мы вернулись на завод, ко мне подбежала Настя Турчак.
— Ваша светлость, зайдите к нам на минутку.
— Уже можно? — Настя ошарашено посмотрела на меня. — Пошли, я в любом случае зашел бы к вам.
Лаврентий два дня шлифовал линзы для микроскопа и только что закончил эту работу.
— Нам, ваша светлость, теперь осталось только собрать и микроскоп будет готов. За пару дней управимся, — я сразу отметил «мы», а не «я». Лаврентий почувствовал мою мысль, смущенно улыбнулся. — Мы, ваша светлость, с Настеной решили обвенчаться. Иван сегодня поедет к отцу Филарету, мне самому трудно.