Несломленные (СИ)
Эвелина ощутила вспышку опасности, позади и тот час оглянулась. Как оказалось вовремя, ведь к ней кралось нечто. Оно находилось в промежуточном состоянии между человеческим обликом и нечто невообразимым. Как будто инопланетная образина решила натянуть на себя шкуру человека, но та не выдержала нагрузки и треснула по швам.
Из-за рта твари вывалился язык и что-то похожее на щупальца. Руки вывернуты назад и из предплечья произрастают лапы насекомого. Этот невообразимый ужас полоснул по Эвелине, но она в последний момент присела, когтистая лапа со свистом рассекла воздух.
Эвелина кинулась в сторону выхода, тварь за ней. Девушка решала, что ей делать, превращаться сейчас или вывести тварь на открытое пространство. Ведь тогда Эвелина получит преимущество. Но и тут она могла атаковать, но опасалась устроить пожар.
Тварь двигалась стремительно наперерез. Она издала недовольные ухающие звуки и косила выпученным глазом на проворную жертву.
Эвелина скинула на образину один из столов. Монстру это не понравилось, он аж взвизгнул, но выбрался.
Цефферат Эвелины пробудился, учуяв опасность для носителя, выпустил преображающую энергию. Золотистый свет пронзил мрак и ослепил тварь, которая взвизгнула и замерла, прикрывая лапами морду.
Когда свет рассеялся, то грудину твари пробил насквозь Скипетр Справедливости. Мощные крылья били воздух, поднимая пылинки. Космическая принцесса пронзительно посмотрела на чудовище, на миг ей показалось, что человек проявился в мутных глазах чудища. И какое-то подобие признательности промелькнуло лишь на миг. А потом монстр вновь вернул контроль над сознанием и дикий ужас отобразился в его глазах и сущности.
Непреклонный, слепящий свет сжег тело образины, оставив лишь прах, бесшумно опадающий на бетонный пол, смешиваясь с пылью. Космическая принцесса прошла к гнезду и к ужасу увидела, что яйца опустели, а их содержимое расползлось по подвалу.
Космическая принцесса, нахмурила светлый лобик и искривила алые губы, осматриваясь истинным взором.
На крылатую деву откуда-то сверху на прыгнуло нечто мясистое и плотное, скользкое на ощупь. Оно вцепилось в крыло девушке, та по-кошачьи зашипела и оскалилась, обнажив острые клыки. Она попыталась отлепить чудовищную личинку от себя, а ее товарка впилась в щиколотку девушки, та ойкнула от неожиданности и боли. Но кровь Космической принцессы обжигала зубастую пасть пиявкообразной личинки. Ее «молочные» зубки плавились, а десна расслаивались, причиняя истинное страдание.
Космическая принцесса оторвала от крыла мерзкое создание, которое извивалось и щелкало зубами. Третья личинка медленно и неумолимо подползала к крылатой деве, но тот час оказалась проткнута копьевидным кончиком хвоста. Монстр напоследок что-то вякнул и притих заливая пол черной кровью, от которой исходит смрад гнили.
— Мне очень жаль, малыши, но ваша мама выбрала весьма неудачное место для кладки! — с грустью в голосе и печальным взглядом проговорила Космическая принцесса и ее тонкая фигурка засияла, подобно нейтронной звезде, с тем лишь отличием, что свет был запрограммирован уничтожать инородную органику. Увы, даже крысы могли быть уничтожены, хотя подпадали под категорию просто органика, сиальская Принцесса еще неуверенно программирует свой свет.
К счастью подвал слишком захламлен и до его маленьких окошек свет не добрался. Да и сотрудники уже разбрелись по домам. Лишь одна темная фигура уловила выброс энергии и присев подле мутного, треснутого окошка, почти вросшего в землю, наблюдала за робким свечением, которое тот час потухло.
Космическая принцесса убрала следы пребывания твари. Ей стало совсем тоскливо и печально. Иногда она не любила эту работу и ненавидела себя за жесткость. Ведь Эвелина сочувствовала, тем кого уничтожала, по крайне мере если понимала мотивы их поступков или видела на какие жертвы те идут. Но, увы, ее долг защищать людей.
Глава 5
Эвелина не помнила, как добралась домой. Тот час она поспешила в душ. А потом, переодевшись, решила приготовить ужин.
— Эх, Кеша, сегодня был ужасно трудный день! Тебе хорошо, сидишь в горшочке, поливают, удобряют! И не видишь того ужаса, что твориться за стенами дома. — Обратилась Эвелина к зелёному питомцу.
— Твоя хозяйка до того докатилась, что детенышей начала убивать! — убитым тоном добавила Эвелина и тяжело вздохнула.
За окном, смеркалось, редкие фонари, пережившие атаку космитов, постепенно загорались. На улице никого не было, даже животные куда-то попрятались. Если днем район боле менее казался живым, то ночью вымирал. По руинам домов блуждал тоскливо подвывающий ветер и тьма, что-то возилось в подвале.
Эвелине показалось что, она услышала, как в вентиляционной шахте кто-то жалобно поскребся. Она решила себя успокоить тем, что это крысы, которые фривольно себя чувствуют в полузаброшенном доме.
Поужинав, Эвелина переоделась в любимую пижаму с единорожками, обняв их плюшевого родственника, выключив свет, попыталась заснуть.
За окном тоскливо подвывал ветер, тучи лениво переползали по мрачному небосводу, новолуние, взирало хитрым прищуром на землю, окутанную дремотой.
Эвелина ворочалась, кровать под ней скрипела. Сон не шел. Она слышала, как ветер играется ветками деревьев, и гоняет жестяную банку по детской площадке.
Как назло в голову девушки закрадывались нехорошие мысли. Она подумала, что такая же чужачка в этом мире, как те кого побеждает. Только у них был шанс создать себе подобных, у Эвелины такой роскоши нет. Ей нужна пара. А ее мужчина погиб. Ощущение пустоты о потери пробудилось внутри чужачки. Она прикусила от досады губу, слезы прыснули с глаз. Ей не хватало любимого. Без него Эвелине мир не мил, лишь данное слово защищать людей Земли держало в боевом режиме и не давало раскиснуть, как бумаге в воде. Но боль никуда не ушла, даже после пяти лет. Она периодически засыпает, дабы с новой яростью распалиться. Эвелине стало зябко, мурашки пронеслись позвоночником, она сбила подушку и перевернулась на другой бок, не помогло. Сон совсем отвергал ее сознание. Зато боль и пустота радостно накинулись на воспалённое сознание девушки.
Как бы ей хотелось покоя, чтобы сердце больше не ныло. Но это лишь ее пустые мечты, она с горечью это осознавала.
Тоска по дому душила сущность девушки, а сердце рыдало о потерях.
Эвелина перевернулась на другой бок, тяжело вздохнула всхлипнув. Она шмыгнула носом. Бедняжка очень хотела заснуть, ведь только тогда ощущала покой, но увы, сейчас ее продолжала выматывать острая, разрывающая сущность на части боль.
Как вдруг чуткий слух Эвелины уловил странный звук, вроде его издавал мотор, ну уж больно тихий, как для машины или мотоцикла.
Да и девушка прекрасно осознавала, что никто в здравом уме в их район не заедет, и не будет кататься. Ведь при свете дня тут тоскливо, а ночью даже жутко. Ходят легенды, что под завалами все еще покоятся осанки несчастных жителей домов. И их души воют в особенно мрачные ночи.
Конечно, это была легенда, но аура от развалин та еще сочилась.
Эвелине даже захотелось, взглянуть на этого смельчака или идиота…или пьяного, ведь больше объяснений Эвелина не находила что привело чужака сюда. И это точно был чужак, потому что местные тут после восьми не шастают.
Эвелина босиком прошлепала к окну, она решила не зажигать свет, инстинктивно не хотела привлекать к своему дому внимание чужака.
Девушка, задернула шторку, прилипла спиной к стене, приподняв ткань, украдкой выглянула.
По дороге, тянущейся параллельно их десятиэтажке, медленно проезжал мотоцикл, его фара, горела ярче, чем все вместе взятые фонари на этой улице. Мотоцикл очень необычной формы, да и девушка привыкла, что они издают больше шума, а не тихий полуписк.
Но больше внимание Эвелины привлек мотоциклист, он был без шлема, что тоже странно, ведь люди такие хрупкие, малейший удар и их головы раскалываются. Он остановил мотоцикл, выставил ногу для равновесия, выпрямился, продолжая сидеть на байке. Незнакомец сосредоточенно оглядывался.