ПТУшник 2 (СИ)

После трех пар и обеда с полдником я прихожу к теперь своему магазину, сегодня здесь другая пара продавщиц, более взрослых женщин, другой администратор и даже грузчик другой.
Взрослый такой мужик помятого вида сидит на стуле за прилавком, курит папиросу и читает газеты, на меня внимания не обращает, как и сами продавщицы. Атмосфера в магазине немного другая, более неприветливая, как я отчетливо чувствую кожей.
Я выхожу из магазина, глядящего немытыми уже много времени стеклами на улицу и как раз у относительно нового кирпичного дома вижу пару старушек.
Одна из них только что вышла из магазина, где попрощалась со всеми на прощанье, даже продавщицы кивнули ей в след. Направилась как раз в сторону интересующего меня дома с отдельными, в основном квартирами, поэтому я и замер, ожидая, куда она зайдет.
Раз уж я пристроился в этот овощной, искать жилье мне лучше рядом с местом работы. Потенциальные арендодатели должны знать, что я не какой-нибудь хулиган и подозрительные субъект, а работаю у всех на глазах и про меня можно спросить у знакомых уже продавщиц. То есть, проверить мою репутацию сразу же, не отходя далеко от дома, а это имеет большое значение для людей, которые подумают пустить тебя на свою жилплощадь.
Опять же, свой человек в магазине никому не помешает, пусть даже и в овощном.
Одна из бабуль вышла из дворового проезда, вторая идет в него, вот они встретиись и пока общаются, самое время обратиться к ним с интересующим меня вопросом.
Поэтому я подхожу к ним и с самой обаятельной улыбкой делаю первый заброс:
— Будьте добры, скажите пожалуйста, может ли кто-то из ваших знакомых сдать комнату на время или постоянно молодому приличному человеку?
Бабушки ошарашенно молчат, и я добавляю:
— Это мне требуется жилье! — и сразу же ссылка на работу в магазине, — Устраиваюсь в ваш овощной работать, поэтому ищу жилье поближе с местом работы.
Киваю именно в сторону магазина, мол, прошу любить и жаловать.
Одна бабуля, та быстрее справилась с удивлением:
— А кем ты там будешь работать? Вместо Васьки что ли?
— Как раз с ним вместе, на полсмены. Буду подменять товарища, когда у него силы закончатся.
— Да они у него уже с утра заканчиваются, у пьяницы этого! — выносит ему приговор бабуля и вторая согласно кивает головой.
— И с Софкой договорился? — интересный вопрос.
— С Софьей Абрамовной? Договорился, конечно.
— Ну, кому она Софья Абрамовна, а нам просто — Софка, мы ее тут с молодости помним, как она продавщицей сюда пришла, — вступает в разговор вторая бабуля, приятная такая и интеллигентная пожилая женщина лет шестидесяти пяти.
Вот, какие интересные сведения, моя нанимательница тоже с продавщиц начинала, я думал, минимум с товароведа после техникума.
Я стою минут десять, разговаривая с местными старожилками и мы договариваемся даже, что они спросят кого-то из соседей, зайдут в магазин послезавтра, расскажут мне насчет того, есть ли такая возможность, чтобы у кого-то снять комнату.
— Готов двадцать рублей платить каждый месяц, — закинул я напоследок приманку.
Пусть это половина моего месячного дохода сейчас, так и работаю я всего по шесть часов два через два дня, есть много времени остается на другие дела.
После этого еще раз обошел соседние дворы, выбирая свежие дома, чтобы не связываться с коммуналками. Жить там можно, и за десять рублей можно снять комнату, только, ну его на хрен такую жизнь.
Везде закинул удочки, рассказал про работу в магазине и пригласил приходить послезавтра с вариантами.
После этого дошел до метро Техноложка и покатил в сторону Петровского стадиона, чтобы реализовать неясную такую мысль насчет того, чтобы использовать мое знание итогов тех же футбольных матчей.
Зенит проиграет дрезденцам и дома, и на выезде, это я знаю, тут ничего особенного, тем более, я счет точно не помню. То ли, один-три, то ли, один-четыре...
Спартак фантастически выиграет и дома, и в Лондоне, это тот редкий случай, когда результаты матчей мне известны до последней цифры.
 
Уверен, что где-то ставят ставки и играют на результаты матчей, ибо, скучна советская жизнь, а футбол довольно сильно ее оживляет, если тебе повезло стать болельщиком или даже фанатом своей родной команды.
Однако, в такую сплоченную компанию попасть не просто, придется в Ленинграде быть зенитовцем, а в той же Первопрестольеой — ярым спартачом. Ну, и атрибуты соответствующие носить.
За сегодня успел пройтись только вокруг Петровского стадиона, ищу большую пивнушку или пивной зал, как это называется официально, где могли бы собираться болельщики со стажем. Понятно, что пара вымпелов и флаг любимого клуба должен иметься на стене заведения, тут никакой проверке не докопаться до атрибутов спортивного клуба.
На самом деле я даже не знаю, есть ли такой пивняк, где могут выставить телевизор на стойку бара, чтобы собравшиеся фанаты могли, пусть и в низком разрешении советского телика и советского телевидения, посмотреть матч.
Спортбаров еще нет в стране, а вот организованные и сплоченные фанатские движения уже есть.
Движения есть, деньги они как-то должны зарабатывать, а ставки на результаты матчей — довольно простое дело. 
Правда, тема эта только для своих, а своим у фанатов так просто не станешь, придется с ними время проводить, выпивать и драться. Будешь хорошо кулаками работать — начнешь авторитет нарабатывать. Долгий это процесс и хлопотный, нужно ли мне оно?
Не знаю, только предполагаю, что такой пивняк может находиться рядом со стадионом, а собираться там могут болельщики со стажем, которые свое уже оторали и отпрыгали на стадионе, теперь променяли адреналин трибун на уютный зал с пивом и приятными собеседниками. Которые знают изначальный состав любимой команды в любом матче и кто выходил на замену, даже двадцать лет назад.
Поэтому я примечаю два пивных зала недалеко от стадиона и на обратном пути заезжаю на Конюшенную площадь, чтобы поговорить насчет тренировок в новом месте.
— От Сидориных? Тренировался три года? Хорошо бы тебя в деле посмотреть! — замечает мнре седой тренер в зале бокса.
— Затем и приехал, чтобы узнать про время тренировок. Форму пока с собой не брал, — отвечаю я, рассматривая зал и тренирующихся парней.
— Давай тогда завтра приходи, к семнадцати часам. Посмотрим на тебя в деле, — решает тренер.
Я соглашаюсь, так что, завтра меня ждет непростой экзамен. В "Трудовых резервах" Ленинграда практикуется более жесткий стиль ведения боя, чем в моей прежней секции, поэтому мне и самому интересно проверить себя.
Пусть я уже три месяца почти не тренировался, местные парни тоже летом гуляли, скорее всего и тренируются поэтому только десять дней пока.
На следующий день я снова прогуливаюсь в районе нового места работы до пол пятого, закидываю очередные удочки насчет жилья и потом спешу в зал.
Меня представляют остальной команде и начинается разминка, потом стоим в парах и напоследок — спарринги.
Мне приходится нелегко, местные парни хотят доминировать и сразу показать, что какие-то претенденты из области им не конкуренты. Только и я отвешиваю не жалея сил протиникам, сдержанность, принятая на спаррингах между своими сразу пропадает, мне прилетает хорошо так, но и я со своей правосторонней стойкой и контратакующей манерой боя могу много чего донести до соперников. И доношу постоянно, вижу, что на тренера моя манера боя и умение произвели благоприятное впечатление.
Такой момент, когдва стоит показать себя максимально боевито, чтобы потом легче жилось.
Чувтвую, что тренеру "Резервов" я и моя манера работать на ринге пришлись по душе, он называет время, когда меня ждут в зале и отпускает в душ.
Теперь я могу хоть нормально взвеситься после тренировки, на которой точно потерял с килограмм живого веса.
— Опа, пятьдесят семь кило, прогресс на лицо! — понимаю я про себя, когда весы уравновешиваются.