Никакой Золушки не будет! или Принц Крови в подарок (СИ)

Пусть все идет своим чередом. И какой  бы конец света ни обещали, если мы с ним не сойдемся – я верю, что все решаемо.
Я не  настолько жертвенна, чтобы  стать лишь деталью мозаики чьего-то грандиозного плана.
 — Пр-раувильно мыслиушь. Ты зацепиула его. Заинтриго-увала. Заинтересоувала. Будь собой, девочка. Не примеряй маски, они тебе не к лицу. Если-у ж есть така-уя возмоужность – бу-удь собоуй. И все-у образу-уется, поверь котику. Котик плохого не посоветует.
Рыжая морда высунулась из ниоткуда, напугав до икоты.
Микеланджело! Вот все-таки имя, которое я сама дала прохвосту, ему больше подходит!
Усатый-мордатый облизнул усы, повел валиками перепончатых крыльев, смешно наморщил моську.
 — Беги-у, давай! – Произнес с укоризной многодетного отца.
Разбег я взяла буквально за три минуты – а через пять уже подобрала прячущегося в кустах Моэри – и мы устремились в дальний конец левого академического крыла где, как оказалось, отдельными пристройками за теплицами высились загоны.
Нас ждала пара по Зоомагии.
А что у Моэри был виноватый вид и он как-то спешно прятал глаза – что ж, в дела моего хитроумного друга я не лезу. Пока он не попросит, разумеется.
Мы не побежали – ведь эльфы не бегают, даже такие как мы – спокойным шагом подошли к одному из небольших зданий, где уже толпились знакомые адепты. Сегодня пара была совместная у нас и магов льда.
  
Глава 14.7.
 
Сегодня пара была совместная у нас и магов льда.
Множество людей и нелюдей гомонили, сбивались в стайки, кто-то кидался снежками, кто-то из девушек заигрывал с парнями, другие читали, перекинув сумки через плечо. Некоторые  даже умудрились прийти сюда в дорогих камзолах и вычурных платьях.
Один из таких как раз толкнул меня… почти толкнул. На полпути возникла рука Моэри – как он так быстро сориентировался? – и остановила. Так остановила, что светловолосый и довольно смазливый на вид парень дернулся  – и упал, пропахав носом снег. Впрочем, он быстро вскочил с перекошенным от ярости лицом.
— Да ты хоть знаешь, кто я? Да как ты смеешь, драный полукровка, поднимать на меня руку…
Он не договорил. Просто вдруг замер с искаженным от ярости лицом. Замер, выпучив глаза, а потом низко поклонился – как куколка, которую за ниточку дернули – вот же жуть! – и завопил:
 — А прости ж ты меня, царь-батюшка, отрока нерадивого, верой и правдой служить буду, нрав свой окаянный смирю, на девиц красных смотреть почту за честь со всем уважением! И не видать мне посылочки денежной от матушки с батюшкой, доколе не искуплю вину свою!
А? Кажется, такое же выражение лица было не только у меня. Немая сцена. У кого-то дернулась бровь, прочие смотрели с откровенным непониманием, словно однокурсник заговорил на тарабарском языке.
Но, если я не ошибаюсь, он и был таким для них. Нет, говорил парень на далатском северном диалекте, как и все здесь. На том самом языке, который я получила «в подарок» переместившись на бал. Но слова строил так, что… как в русской народной сказке.  Я это понимала. И Моэри – судя по жестко прищуренным глазам – понимал.
И знал наши сказки.
И управлял этим несчастным.
 — Прекрати! – Выкрикнул кто-то. – Нам нельзя применять магию на других адептах! Он ничего не сделал, деймар!
— Не сделал? – Моэри Ашарис вскинул глаза.
И в этот момент я увидела не знакомого веселого парня, моего ровесника, любителя шуток, вафель со сливочным соусом и эльфийского сидра. Нет. Передо мной стоял опасный незнакомец. Сила укутывала его крылом. Черты лица заострились, утратили некую детскость. В глазах мелькнуло удовлетворение.
Я видела панику на чужих лицах, но просто не знала, как это остановить. Как подойти к нему, что сказать, чтобы он послушал?
Вот только был среди нас человек, который  не мучился вопросами.
Маруна. Девушка легко проскользнула вперед и, недолго думая, ухватила Моэри за рукав, потянув на себя.
— Тир Моэри, не надо. Ну, дайте ему в нос, разбейте до юшки. Можно хочь стенкой  на стенку сойтись, — заявила просто, — но вы себя не унижайте, с ним магией разбираться. Это ж сынок графа Сверского, он на голову  отмороженный. А по магии-то – еле прошел. Он же передо мной был в очереди, я знаю.
 
Она теребила его рукав, смотрела на него, улыбалась – и говорила спокойным дружелюбным зычным голосом, как с диким норовистым зверем. И самое удивительное – Моэри… расслаблялся. Разгладились сведенные брови, расслабились руки, он как будто обмяк. А потом длинные сильные пальцы  с острыми когтями ухватили девичье запястье.
 — Я услышал тебя, Маруна. Благодарю за то, что остановила. Но впредь будь осторожнее, в гневе я могу позабыть, кто здесь друг, а кто враг.
И провинившийся парень упал кулем на землю.
 — С ним ничего не будет? – Поинтересовалась я встревоженно.
— Нет, что ему сделается. Контроль минуту длился. Он даже испугаться толком не успел, скоро очухается, — равнодушно пожал плечами Ашарис, - шустрее прежнего будет.
Маруна похлопала его ладошкой по плечу – даже на цыпочки встала, застенчиво улыбнулась – и отошла.
Я только успела шепнуть новой подруге:
 — Спасибо…
А в этот момент вокруг кольцами закружился снег, взвихрился, взвинтился вверх, рассыпаясь клочьями, и…
 — Вот это да! – Пискнул кто-то, пока я сдерживала вдох.
Потому что новый преподаватель действительно впечатлял. Особенно, тем, что первой частью его тела, которая попалась нам на глаза, был хвост. Длинный, светло-серебристый с фиолетовыми полосами хвост. Плотные чешуйки поднимались выше, достигая торса. Он  был облачен в теплую шерстяную тунику и камзол – это что касается человеческой части тела.
И был, наверное, самым невероятным существом, которое я здесь встречала. Даже невероятнее эмиссаров Зимы и Вечного принца – потому что хвостов у них точно не было…
— Наг, — выдохнул кто-то, — наг с ледяной магией, таких же не бывает!
Ну, если взять за основу, что наги – дети пустыни, раскалённого песка и яркого южного солнца, то вряд ли им очень понравится здешний холодный климат. Змеи впадают в спячку при холоде… И какая половина нага заснет, если он попадет в северные  горы?
— Прошу выстроитьс-ся в ряд, адепты! – Этот змей засыпать точно не собирался.
Ясный взгляд темно-зелёных глаз, вертикальный зрачок, мелкие чешуйки на лице. Волосы были совсем короткими – серебристый ежик – и это тоже вызывало удивление. Не раз уже в этом мире мне доводилось слышать, что волосы накапливают магию.
Кажется, змейсу это не мешало.
Вползал он вальяжно и медленно, свивал кольцами хвост, оглядывая  выстраивающихся адептов пренебрежительным взглядом.
  
Глава 14.8.
 
 — Итак, я – Арсарах Шоэ.
И это все? Никаких длинных имен?! Короткое имя может означать только оно – и этот факт даже мне удалось запомнить. У мастера не было рода. Либо род от него отрекся. Либо магистр носил по кому-то траур. Поскольку идею о том, что магистр Академии может быть преступником, которым обрезали волосы, я точно отмела.
 — Теперь по одному. Рас-скажите мне, у кого были животные. Домашние. Магические звери. Фамильяры. Кто с кем находил общий контакт?
Запускать нас в теплый «загон» мастер не спешил. А я слушала о том, как однокурсники рассказывают про снежных кошек, песчаников-ящериц, птиц, гончих собак и другую живность – и тихо любовалась хвостом многоуважаемого лорда. Уж больно хорош он был. Восхитительно хорош! Я всегда боялась змей – не самих змей, вернее, а их ядовитости. Наги ядовитыми были совершенно точно – и все же – не любоваться не получалось.
Не знаю, что подумал обо мне магистр – хотя  я и старалась не привлекать к себе внимания – но посмотрел с насмешкой, когда пришла моя очередь отвечать.
 — У меня есть… — чуть не рассказала про ещё одного моего любимца, попугая Кира, оставшегося на  Земле, — ширхур Игги, — она, безусловно, принадлежит разумной расе и скорее моя подруга, но выглядит Игги как говорящая белка, поэтому не могла не вспомнить её, — прикусила губу от волнения, — ещё есть Ми… Мэйкелиндж, эшери. Он не мой фамильяр, но как-то я спасла ему  жизнь и с тех пор он рядом со мной – помогает, оберегает, и относится скорее как к младшему члену семьи, — про Обормота рассказывать не хотелось.