Охотник на магов (СИ)
— А кто тогда? — не понял пожилой человек, которого примас называл Итаном. — К чему ты клонишь?
Я попытался сглотнуть ком в горле, но там все мгновенно пересохло. Мой взгляд снова уперся в пол. Не мог я такое сказать группе священнослужителей, да еще и находясь при этом в храме.
— Неужели ты намекаешь на выходца из бездны? — догадался отец Гилберт. — Я считал, что охотникам на магов несвойственны деревенские суеверия. Касий, ты ведь прекрасно знаешь, что всех пленников бездны удерживает сила Высшего. Никто не может выбраться оттуда, пока Он бдит. А если вдруг каким-то невероятным образом кому-то все же удастся прорваться, то за него тут же примутся младшие сподвижники Высшего, что обитают с ним на небесах. Ведь мы, обычные смертные, не можем противостоять таким сущностям. Зато мы в силах сражаться со скверной в своей душе и в других людях.
— Конечно, — я покорно склонил голову. — Просто я пытался учесть все возможности.
— Похвально. — заметил настоятель. — Но давай все же исходить из реальности. Я вот, например, слышал, что, имея отпечаток магии, охотнику вполне реально отыскать колдуна наложившего его. Я прав?
— Да, но…
— Так почему мы до сих пор не ищем его? Ты ведь его не искал? — этот невысокий и худой старичок обладал поистине огромной силой духа. Под его напором я терялся как школяр-первогодка.
— Нет, но тут такое дело… — снова запнулся я.
Находить отпечатки ворожбы, и идти с их помощью по следу колдуна, это совершенно не одно и тоже. Сил и сосредоточенности для последнего нужно гораздо больше. Часто такие манипуляции сопровождаются дикими головными болями и другими малоприятными ощущениями. А все потому что мы, охотники, видим следы магии, а не самого мага. Узрев отпечаток, мы не можем сказать, где находиться тот, кто его сделал. Цепочки из следов колдуны обычно не оставляют. Но есть и другой путь. Любая ворожба оставляет свой отпечаток не только на жертве и месте, но и на самом чародее. У охотника на магов есть возможность связать два отпечатка между собой и почувствовать направление, в котором скрылся волшебник. Вот только этот процесс чрезвычайно трудоемкий и неприятный. К тому же требует определенных приготовлений.
— Дело в том, что для подобного действа нужна длительная подготовка. — скороговоркой выпалил я. — Требуется время для нужного настроя, и я должен остаться один.
— Времени нет, — отрубил отец Гилберт. — Колдун может готовить новое нападение прямо сейчас. Неужели невозможно сделать это побыстрее?
— Без подготовки? — неуверенно переспросил я. — Это могут проделывать только самые сильные и опытные охотники на магов. А я еще слишком молод для такого.
— Откуда тебе знать, если ты никогда не пробовал? — стоял на своем примас. — Может быть ты уже готов. Ты ведь даже не попытался, а уже утверждаешь, что это невозможно. Уважь старика, попробуй разок, может что и получится. А нет, так я первый от тебя отстану. Что может случится плохого от одной попытки?
«Ты можешь надорваться и умереть». — Вспомнил я слова одного из своих наставников. Но вслух говорить ничего не стал. Приказы начальства не обсуждаются, а выполняются. Тем более нужно было реабилитироваться за свое опоздание.
Я вздохнул и опять зашагал в зал прихожан. Почти что все, кто были в холле потянулись за мной, почуяв бесплатное развлечение.
Тело бывшего священника успели вынести и, скорее всего, оно уже тряслось в закрытой телеге на полпути в мертвецкую. Ну а вместе с телом стражники, должно быть, унесли и магический отпечаток. Слова о том, что все бессмысленно, застряли у меня в горле, как только я посмотрел на примаса. Вздохнув уже, наверное, в десятый раз, я молча склонился над тем местом, где лежал мертвец.
Свечение пропало. Оно находилось вокруг головы мертвого священника, и, скорее всего, в данный момент пребывает там же. Как собственно и запах. Он тоже исчез. Но звук… Дребезжание металлического насекомого было едва уловимо, но оно было! Мысленно, усилием воли я приглушил все остальные звуки и сконцентрировался на этом еле различимом звоне, пытаясь не только выделить его из фона, но и понять, где он зародился.
В голове внезапно вспышкой резанула боль. Слух стал сбоить. В ушах раздались несколько хлопков, и я вдруг на пару мгновений оглох. Я даже не успел испугаться, как неестественную тишину прорезал мерзкий визг комара. Он все нарастал и нарастал, угрожая громкостью взорвать мне мозг, как вдруг начал отдаляться в сторону дверей, словно несносное насекомое отлетело от меня прочь.
Я открыл глаза (и когда только успел закрыть?) и, не обращая внимания на сгустившуюся вокруг меня и поглядывающую с интересом толпу, направился к выходу.
Здесь звук вновь стал нарастать, но потом опять резко отдалился к выходу из храма. На улице идти по следу стало еще сложнее. Город жил своей жизнью, не обращая внимания на мелкие, в его соизмерении, происшествия, и делал это весьма громко. Ритмичный стук от стройки, что возникла через пару домов, дребезжание подвески старых телег, проезжающих мимо по брусчатке, лай дворовых псов и гул от толпы, что раскинулась перед главным входом в храм. Она так никуда и не подевалась, словно у людей совершенно не было никаких других дел.
Все это совсем не положительным образом отражалось на моей концентрации. Поэтому пришлось еще больше отрешиться от действительности, углубляясь в какое-то подобие транса. Был только звук этого странного металлического звона-писка, и я, что следовал за ним как зачарованный.
Все закончилось очень быстро, хотя, быть может, после того как я глубоко нырнул в отрешенность, изменилось и мое восприятие времени. Противное дребезжание исчезло, будто бы растворившись в пространстве, ни одно насекомое больше не пищало в воздухе.
Словно очнувшись ото сна, я принялся недоверчиво вертеть по сторонам головой, осматриваясь. В поле моего зрения попал грязный и узкий отрезок улицы, с трех сторон окруженный глухими, серыми домами. Я стоял в каком-то проулке.
Снова тупик, в обоих смыслах. След ворожбы привел меня вовсе не к колдуну, а на место, где она видимо и состоялась. Само собой, маг тогда здесь тоже присутствовал, но сейчас уже давно отсюда исчез. Здесь вообще не было ни души. Отчего-то я связал между собой отпечаток жертвы и отпечаток того места, где собственно и производились магические манипуляции. А вот почувствовать отпечаток, оставшийся на маге, у меня не получилось. То ли для этого не хватило моих скромных сил, то ли чародей обладает действительно внушительной силой. Или же просто умеет хорошо маскироваться.
Ладно, место проведения магического ритуала мы нашли, но где искать дальше самого колдуна? Теперь, после неудачи с поиском охотничьей способностью, единственное, что приходит на ум — это сконцентрироваться на обыкновенных методах: поиск возможных очевидцев и новых улик на месте проведения ворожбы. Может повезет, и в переулке остались какие-нибудь не магические следы злодея, или, возможно, найдутся свидетели происходивших здесь событий.
Рассуждая в подобном ключе, я развернулся, чтобы отправиться в обратную дорогу, и только тогда обнаружил, что я не один. Позади меня стояла целая орава людей: как минимум один полный взвод городской стражи, пол дюжины сыскарей, несколько инквизиторов, одним из которых был Ганс Вебер, и кучка стариков, возглавляемая отцом Гилбертом. В общем-то, все логично, не могли же они меня бросить одного, когда я распутываю их дело. Да и толпу на выходе из храма кто-то должен был для меня раздвинуть. Один сквозь нее я бы не прошел.
— Ну и? — вопросительно посмотрел на меня примас.
— След обрывается в этом тупике. — махнул я за спину рукой.
— Понятно. — кивнул мне настоятель, после чего также кивнул стоящей за ним толпе, и от нее во все стороны разбежались ищейки и стражи порядка.
Пока он отдавал еще какие-то распоряжения, ко мне подошел Ганс и протянул носовой платок.
— Вот, возьми. — каким-то странным брезгливо-поучительным тоном сказал он. — Негоже служителю ордена представать перед его высокими чинами в подобном виде.