Низвергнутый (СИ)

Неожиданная резкая боль ворвалась в конечности все нарастая и опасно близко подбираясь к груди. Ничего не понимая заорал что было сил, но из сжатой против воли челюсти раздалось лишь мычание. Перекатившись, упал с кровати на пол, надеясь дать знать кому бы там ни было что я очнулся и прям–таки совсем не мешало бы меня навестить, да поскорее.
Не замечая никакого движения в комнате, перевернулся на живот в попытке подняться и высказать все что думаю горе похитителям. И тут же был согнут дугой, от проходящей через тело боли, до жути похожей на испытанное не так давно высокое напряжение. В этой позе неправильного изогнутого мостика меня и застали пришедшие.
Картина словно повторялась, вызывая паническое дежавю. В палату забегали люди в белых халатах, не переносимых мной с недавнего времени. Некоторые из них больше напоминал тяжелоатлетов, никоим образом не относящихся к здравоохранению, которые несмотря на все мои эпилептические попытки отбиться, быстро за ломали мои не гнущиеся и трещащие под их усилием конечности и уложили обратно, плотно зафиксировав стяжками на кровати.
После первого же выкрикнутого в их адрес нецензурного ругательства получил удвоенную обратку. При чем не физическую, а матерную на родном русском языке, что окончательно поставило меня в тупик. Уже лежа во вновь опустевшей палате, до меня начала доходить что я все же в своём мире. Как бы странно это не было, но по какой–то причине я в больнице, но это еще ладно. А вот как меня достали из моей сверх защищенной квартиры, это другой вопрос. Не уж то Антон, завидев мой звонок перепугался и вызвал скорую. Сомневаюсь, я же ему не сорок раз безответно наяривал, а всего один. Да и не параноик он, прям совсем.
Выдохнув, расслабился и начал было уже дремать, так как организм настоятельно и безапелляционно требовал отдыха. Не успев заметить и силуэты первых снов, как ко мне вошли. Отвлекаться от своего занятия, а тем более открывать глаза не торопился. Наверное, сделают новый укол или заменят капельницу и свалят в туман. Грех из–за такого настрой сбивать, но вставать все же пришлось, как только посетитель представился по не выговариваемому званию и назвал цель визита.
Впечатлившись непонятными, но очень внушительными регалиями непонятного гостя все же постарался прийти в себя выгоняя пелену с глаз и спешно сливая накопившуюся тормозную жидкость с головы.
На кресле сбоку сидел мужчина, с неопределимым возрастом. Так как глаза настаивали, что возраст незваного гостя очень схож с моим. Но вот звание говорило ровно об обратном.
— Чем могу помочь? — все же собравшись неохотно спросил я.
— Да так формальности. Пришел послушать вашу версию событий.
— Каких именно? — не совсем понял я. Взрыв? — мозг тут же подкинул единственную мою точку соприкосновения с органами правопорядка.
— От части. Но больше меня волнует почему вы не явились на судебное заседание сегодня? И собирались ли вообще туда приходить? Ато после вскрытия вашей квартиры многим начало казаться что с вами по любому все не чисто.
— Какое еще суд? — только и смог подумать я, лихорадочно роясь в мыслях.
А ведь точно, суд… Как же я мог о нем забыть? Хоть и навалилось на меня многое, но время выделить смог бы, причем запросто. Но не в чрезвычайной занятости кроется проблема, а в том, что я банально забыл. Вот видимо и мое не появление на сегодняшнем слушании и привело к отправлению группы захвата по моим координатам. Которые с превеликой радостью сообщил мой коммуникатор, направляя их по адресу прописки.
— Сваливай все на состояние! Они ведь тебя без сознания застали и наверняка в конвульсиях. — быстро подсказал тут же оживился мозг, запуская режим прокачки ситуации.
 
— Не явился по состоянию здоровья как видите — быстро сказал, заполняя затянувшуюся паузу в разговоре. Но ведь и присутствие мое там лишь простая условность, так как суд это лишь формальность, зависящая лишь от количества внесенных в компьютер улик, или напротив не внесенных. Так что можете огласить вердикт?
— Не такая уж и формальность — сдвинул брови он. Особенно в таком деле как у вас. Где нет ни одной улики что вы причастны к взрыву. Так вот если бы являлись ограничились бы подпиской о невыезде. А теперь с учетом повышенной защиты вашего дома и состоянием здоровья. Которое пока что до проведения расследования врачами рассчитывается как попытка покончить с собой. Вас берут под стражу, не тюрьма, разумеется, особенно в вашем положении, но все же.
Новости ошарашили, как–то не верилось, что за столько времени, они не смогут найти виновников или какие–то зацепки на них. Вот теперь я действительно уверился что мои бывшие жильцы не простые исполнители, а прям–таки по локоть причастны к взрыву. Иначе зачем такая маскировка ну или им кто–то помогает в органах. Подчищая за ними улики, и делая меня автоматически виноватым.
— Что совсем ничего не нашли на жильцов? — без каких–либо эмоций спросил я.
— Увы, но нет, единственные сведения о них, которые мы вообще получили, это из ваших уст. Даже соседи их не видели, хотя Рафик работ и прочих покидании дома у них разные. Ну и шума из квартиры по словам соседей не наблюдалось. Жители дома вообще думали, что там никто не живет. Да и отпечатков пальцев из того, что удалось собрать после взрыва нет. Разве что ваши, так что все очень, подозрительно…
При чем это я сейчас не о вашей ситуации, а о взрыве. Примерно от таких же за последний год умерло двенадцать человек при чем только, в нашем городе среди которых был и друг моей семьи. Некогда служивший в органах, и знаете что? Оказывается, вы с ним пересекались! Если верить старым протоколам. И это единственная ощутимая зацепка между взрывами.
А новости становятся все более интересней и захватывающей. Все же это та самая ответка которую я все это время ждал. Но на такой размах я даже не расчитывал, все думал, что покалечат, займутся угрозами, а только после того, как вернут свое вывезут куда ни будь поглубже в лес и убьют. Глупости, конечно, но какие были времена такие и мысли.
— Так что у вас есть что об этом сказать? — спросил он, но я был уже в воспоминаниях.
****
Вернувшись с армии, пробыв месяц дома в глубинке, где о интернете только слышали ну не разу не видели, как и не щупали. Смотря как медленно рассасывающиеся швы на брюхе, с каждым днем все сильнее понимал, что нужно куда–то отсюда сваливать. Собрав чемоданы и распрощавшись с матерью долго не думая, рванул в столицу, к товарищу по службе. Жил я у него в общаге, где хоть грязно и сквозняки гуляют страшные, но всегда весело. А вскоре устроился на работу, сказать, что она была не пыльная, не выйдет. Регулярные драки, потасовки и все это великолепное разнообразие за какие–то пять тысяч рублей в месяц.
 
Но оказалось быть охранником в ночном клубе, довольно выгодно. Непонятно за что, но мне постоянно давали чаевые, как будто пьяным людям было плевать кому их совать. Особенно когда они действительно были, или считали себя виноватыми. После каждой смены, я выходил с весьма отяжелевшими карманами за какие–то пару дней, если повезет я мог получить месячную зарплату. Что меня несомненно радовало, я даже лелеял маленькую такую мечту, о выкупе комнаты в общаге в свою собственность.