Правитель Крита (СИ)

Однако ощутимо ослабевший поток кричал об обратном. Сосредоточившись, Прометей проследил за потоками и почти сразу нашел место, в котором оборвался один из них.
Крит. Кидония.
— Кто это там такой шустрый?! — прошипел Прометей и пробил пространство узким, не толще волоса, заклинанием. Чтобы увидеть крайне необычную четверку.
Два смертных попрошайки. Один, старый и пузатый, из клана Огня. Едва переставляющая ноги баба — из Танатис. Эти не представляют интереса.
А вот оставшаяся пара была куда более занимательной. Мужчина — из потомков Восьмерых, но с довольно странной аурой. И дело даже не в живших в нем Земле и Огне. Тут что-то другое. Он тащил на руках женщину, при виде которой у титана непроизвольно сжались кулаки. Амазонка. Не самая сильная и умелая, но все же.
Поспешно разорвав плетение, Прометей отдышался, стараясь унять охвативший его гнев. И почти сразу едва не подскочил на месте, когда еще одна статуя прислала полный боли призыв.
— Да вы там сговорились, что ли?!
Зов шел от статуи из Афин. Прометей вновь сплел заклинание и уже через несколько секунд, увидев, кто собирается покуситься на его статую, присвистнул.
— Кажется, сегодня день неожиданных встреч! А я-то все думал, когда же ты объявишься!
Титана охватила радостная дрожь. Решение пришло мгновенно — он махнул рукой и в метре от него открылся гудящий портал.
— Жаль, что я не прихватил с собой оковы. Ну ничего, дорогой племянник. Сейчас я попытаюсь вправить твои ноги. Ну или наоборот, тут уж как повезет.
Шагнув вперед, Прометей исчез в портале.
  
Глава 12. Союз с сильнейшим
 
За все то время, что Джамал находился в новом для себя мире, бывший глава полурелигиозной организации успел привыкнуть и принять очень многое.
Наличие магии, как чего-то обыденного, пусть и сосредоточенного в очень ограниченном кругу владельцев. По сути своей, магия была сродни деньгам, влиянию или авторитету в его родном мире — открывала дорогу к власти и поистине неограниченным возможностям.
Присутствие в этом мире самых разнообразных существ: сатиров, кентавров, полумифический ламий, дриад и гораздо более мрачных и опасных тварей Джамал также воспринял практически буднично, просто приняв как данность. Родной мир ведь тоже изобиловал разного рода существами. Их отличало от здешних только отсутствие разума, но и это, по сути, являлось вопросом времени и в меньшей степени вмешательства человека. Науке только дай волю — и ученые обезьян научат решать сложные логарифмические уравнения.
Лишь с одним Джамал отказывался мириться — с присутствием в этом мире богов. Легендарных, всесильных существ, существование которых каждый эллин воспринимал как незыблемую аксиому. Четыре десятка лет своей прошлой жизни Джамал не воспринимал никаких богов, кроме Всевышнего. Да и в его существовании в последнее время начал сомневаться. Где был Всевышний, когда убивали сына Джамала...
И тут один из этих всесильных созданий является собственной персоной! И ведь Гефеста — олимпийского кузнеца, так просто не сбросишь со счетов, не отмахнешься. Джамал все еще с содроганием вспоминал могучие удары молота. Рука человека просто неспособна наносить столь сильные удары, что даже звук их лишает слуха обычного человека. Да и вспышки магии, совершенно незнакомые и непостижимые, не оставляли простора для воображения.
Тем более неожиданным оказалось откровение, что олимпийские боги не только знают о существовании смертных магов, но и имеют на них определенные планы. Недаром ведь Гефест велел ждать, когда ему понадобится помощь иерофанта. И этот факт очень волновал мага воздуха. Уж не собираются ли его разменять, словно пешку, в борьбе со всплывшим из небытия Прометеем...
В дверь кабинета деликатно постучали и Джамал, вынырнув из размышлений, недовольно откликнулся:
— Да!
— Господин! — раздался голос Эния, одного из Приближенных, — Гефест велел передать, что работа почти закончена и он ждет вас в кузнице.
— Отлично! Спасибо, Эний!
 
Все пространные размышления как ветром сдуло. Вот оно! Джамал звериным чутьем чувствовал, что наступил один из тех моментов, когда вектор развития может кардинально измениться, как к добру, так и к худу. Главное — не растеряться и не сплоховать. Тогда, возможно, даже живой бог может послужить достижению целей смертного.
Сборы не заняли много времени. Последние три дня Джамал даже спал урывками, неизменно ожидая, когда божественный кузнец закончит работу и призовет к себе. Интересно, какая рода помощь ему нужна? Вряд ли голая сила — иерофант подозревал, что Гефест не испытывает в ней недостатка. Тогда что?
До кузницы в пригороде Джамал добрался минут за пятнадцать. В конюшне постоянно стояла наготове дежурная лошадь вместе с сопровождением из пары Приближенных и и отряда верных воинов, так что уже спустя пару минут он мчался по предсумеречным улицам Афин, распугивая случайных зевак и прохожих.
Еще не соскользнув со спины лошади, иерофант почувствовал нестерпимый жар, исходящий от кузни. Оставалось только догадываться, что испытали на себе местные жители за последние три дня, соседствуя с мастерской бога. Впрочем, подобные нюансы интересовали Джамала в последнюю очередь.
Осторожно отворив дверь, иерофант проскользнул внутрь, в царство жара, раскаленного пара и красных полутонов. Дышать сразу же стало тяжело, но Джамал отринул эти неудобства как несущественные, ища глазами кузнеца. Гефест облегчил ему работу, слегка пошевелившись на обоженном топчане, сложенном из обычной деревянной чурки.
— Ты здесь, маг. Не думал, что мой призыв так быстро дойдет до тебя.
— У меня исполнительные слуги.
— Да ты и сам, как я погляжу, жаждал нашей новой встречи. Подойди.
Что-то в тоне бога покоробило Джамала, но он решил поумерить свою гордость до лучших времен. Как минимум, до той поры, пока не станет ясно, что же такое удумал Гефест.
Кратковременная заминка не укрылась от внимательного взгляда бога огня, но он не выказал неудовольствия. Наоборот, одобрительно хмыкнул:
— Осторожный. Но вместе с тем гордый. Возможно, отец прав насчет таких как ты. Не бойся, маг. Даже подобным мне иногда требуется помощь.
Отбросив сомнения, Джамал подошел ближе и увидел, что в руках Гефест держит щипцы, в которых зажат практически готовый клинок чуть удлиненного одноручного меча. Ярко-красная полоса разогретого металла уже приняла нужную форму и теперь ожидала лишь, когда ее окунут в чан с водой.
— Мне удалось создать нечто, способное сразить статую. Но пока это лишь полоса металла, мало чем отличающаяся от клинка, выкованного деревенским кузнецом. Чтобы оружие обрело силу, ему нужно вкусить кровь. Твою кровь, маг. В ней струится сила Прометея, что не стала жиже даже спустя тысячелетия. Добавь ее в финальную закалку и получишь оружие, способное разрушить чары титана.
Джамал сомневался недолго. Если это какая-то подстава, то ему врял ли удастся выбраться из кузницы живым. Если же нет... Возможно, в его руках окажется артефакт с великой силой. Ставящей его в один ряд... С кем? С Богами?
В руке словно сам собой появился прозрачный воздушный кинжал — излюбленное оружие Азиза. И пусть Джамал не испытывал особого пиетета к разным заточенным железкам, но все равно понимал, что грамотный и выверенный удар способен снять огромное количество вопросов. Нечто подобное он готовил для Диамеда, если бы Азиз не наломал дров раньше времени.
Бритвенно острое лезвие, не встретив сопротивления, скользнуло по внутренней стороне ладони. Испытывавший в жизни куда более неприятные ощущения Джамал даже не вздрогнул, когда из сжатого кулака начали капать тягучие капли рубиновой крови.
— Сюда! — требовательно сказал Гефест, кивнув на чан с холодной водой и поудобнее перехватив щипцы.
Джамал сделал что велено и расположил руку над водой. По ней тут же побежали волны от падающих вниз капель, а сама водная толща начала окрашиваться, впитывая бордовые капли. Иерофант завороженно следил, как красные волны растворяются в воде, поэтому не сразу уловил приказ Гефеста: