Ты красавчик, Гарри! (СИ)

Да, голем плоти был… не совсем простым.
Первое, что я ему сделал – это возможность самовосстанавливаться, поглощая мертвую плоть. Вы не представляете, насколько часто мне приходилось подлатывать первые образцы и тирания в отношении моей глазастой книжки была обоснована именно моей ленью.
Второй момент – внутрительная трансформация.
К этой штуке, превращающей медлительного и неповоротливого толстяка в мощную и опасную тварь, я пришел путем понимания, что делать для каждого курса своего голема – такое себе занятие. Поэтому, я сделал одного голема с тремя уровнями сложности: начальный, средний и максимальный.
Первый уровень – тварь просто пыталась достать до противника своими пухлыми пальцами. Без усиления и в максимальной экономии. Второй – активизировались закладки усиления, ускоряющие ее и дающие большую свободу действий. Максимальный же уровень был… это было все, что я мог выжать из голема плоти на моем уровне знаний и навыков. Да, на максимальном уровне спрятанная плоть из живота переходила в руки и ноги, ускоряя тварь до предела. Конструкция, за счет правильного распределения мертвой плоти, активировала закладные руны и все становилось… жутко опасно и быстро. Получалось что-то вроде идеальной машины смерти… которая развалилась бы от первого масштабного заклинания.
Когда толстяк переходил в боевой режим, то оголял основную некроконструкцию в животе, а она… мягко говоря была слабо защищена от постороннего влияния.
В общем, получалось… ни рыба, ни мясо. Толстый бронированный, или резкий, быстрый, но хрупкий мертвец.
Да, с интеллектом был отдельный геморрой. Пришлось знатно покорпеть, чтобы скрестить енота с белкой и добавить агрессии лисы. И я сейчас не фигурально выражаюсь.
Трактат дал ссылку на книгу одного из моих предков, который увлекался разработкой аналогового интеллекта для нежити. Не набора команд, а действительно интеллекта. Как-то он там вывел, что копирование человеческого разума – хреновая идея, ибо рано или поздно у него может появится мысль «Тварь ли я дрожащая, или право имею?». Поэтому он свел все изучение к повадкам и копированию интеллекта животных. По большей части хищников.
До самой книги я не добрался в виду учебы и постоянных «приключений» в университете, а вот сам образец с точками и сплетениями «Гремлин 12» мне выдал трактат. Описание значилось как «слабо самообучающийся, хитрый, пакостный, быстрый, нестандартный».
Вот его я и засунул в этот «учебный манекен».
Сказать по правде, я не ожидал, что он окажется настолько удачным, но восстанавливать его мне пришлось всего один раз. Тот самый казах, что драконил меня при поступлении умудрился его угробить.
Мда.
Одни ошметки оставил.
Что же касается нашего «болида», то все было сложно.
Во первых – новый гроб. На секундочку, материал был очень важен. Настолько важен, что все могло пойти к черту и неслабо рвануть, при неправильном расчете.
Во вторых – потери. Чертовы потери!
Оптимизация самих рунных цепей так, чтобы максимально сократить их количество, порой переплетая цепочки по несколько раз. К этому добавьте руническую технику «Шелье», когда все руны объединены не простым смыслом, а линиями, превращая их в смесь иероглифов и арабских текстов. А теперь еще добавьте геморроя с красками, чернилами, лакировкой, экранированием и пониманием, что гроб пришлось разобрать по досточке и собрать обратно. Понять, что мы ошиблись и разобрать опять. И так, по десять раз на каждую идею.
Три месяца, что мы дали себе на окончание работы с гробом нам уже не казались настолько большим запасом.
А тут еще свадьба…
Для некоторых свадьба – это пышное и пафосное торжество. Для других – это личный семейный праздник.
Что для меня такое свадьба?
Сложный вопрос.
Во первых – свадьба для меня это ритуал. Ритуал принятия в спутники женщину… в моем случае – женщин. А так как разводов тут не предвидится, от слова «совсем», то и отношение к такому должно быть… личным?
В общем, состоялся у нас разговор с девушками.
– Может закажем одну большую кровать? – спросила Наумова. – После свадьбы, конечно.
 
– Вообще-то нам даже в общежитии жить не обязательно, – заметила Дарья.
– Ну, начнем с того, что через стенку у нас Мусаевы, которые… не знаю насколько эффективно, но все же усиливают свой дар, – заметил Гарри, сидевший с хмурым лицом за столом, над кипой исписанных бумаг. – Так что пока мы учимся, я планирую жить здесь.
– А что насчет кровати? – не унималась Светлана.
– Даже если кровать будет очень большая, то рядом со мной могут спать только две из вас. Третья всегда будет с краю, – пробормотал Мрак-Беленький. – Поэтому не вижу в ней смысла. Проще будет по очереди менять кровати, как делали раньше.
– И супружеский долг будет по очереди? – с прищуром спросила Наумова. – График составим? Штрафы, провинности…
– Угу. Выходные, праздничные дни, больничный и отпуск не забудь, – буркнул Гарри и поднял хмурый взгляд от бумаг на Светлану. – По мере необходимости все будет. Как моей, так и вашей. Если будут разногласия – прибегнем к очередности.
Парень вздохнул, сгреб бумаги и затолкал их в папку со словами:
– Все. На сегодня точно хватит с меня этих рун.
Убрав наработки, он потянулся и покосился на Дарью, что расчесывала волосы и не сводила с него взгляда.
– Почему ты так смотришь? – спросил парень.
– Задумалась, – ответила та. – Что я в тебе такого нашла? По началу ты вроде не сильно мне понравился. Шебутной, самодовольный, да и не красавчик.
– А сейчас по другому?
– Я с нашим родовым артефактором разговаривала по поводу твоей задумки, – ответила девушка. – Он сказал, что если ты проедешь три километра, как вы заявили в правилах на соревнованиях, то он побреется налысо. Он считает, что ездить на системе Сальдо невозможно.
– Пусть готовит бритву, – фыркнул Гарри. – Мы уже в состоянии проехать три километра, правда только по прямой. С управлением серьезные проблемы. Да и потери до сих пор слишком большие. Надо что-то с ними придумать.
– Вот я… Вот я и думаю, как умудрилась в тебя влипнуть. Ты… ты все время делаешь что-то… невероятное, – подбирая слова, ответила Демидова.
– А мне он сразу понравился, – пожала плечами Светлана. – Беспринципный, неконтролируемый и… необузданный.
– Лен, ты хоть меня на землю опусти, а то я сейчас лопну от гордости и чрезмерного чувства собственного достоинства, – хмыкнул Гарри.
– Если ты думаешь обмануть всех и сделать то, над чем бились артефакторы много лет и снизить потери на технике рун, то ты жутко самонадеян, – ответила Орлова, спокойно достав свою походную сумку. – Твой прототип поехал только потому, что у Мусаевой достаточно большой резерв. Вы потратили столько силы, сколько хватит обычному артефактному летающему автомобилю на неделю, работай он в службе такси.
– Тут не поспоришь, – вздохнул Гарри.
– В качестве же жениха… для меня ты идеальный вариант. Достаточно силен, чтобы защитить и достаточно удобен как средство для приобретения моей семьей статуса аристократов.
– И что? Я тебе совсем не нравлюсь?
– Нравишься. Из-за удобства, – пожала плечами Елена, вытащив из сумки кобуру с пистолетом.
– То есть, как особь противоположного пола я тебя не привлекаю?
– Я такого не говорила, – покачала головой Орлова, достав пистолет, отстегнув обойму и проверив затвор, принялась его разбирать.
– Так привлекаю или нет? – нахмурился Гарри.
– Отвечать обязательно?
– Нет, но мне хотелось бы знать, что творится в твоей напрочь уставной голове, – пробормотал Гарри, наблюдая, как в руках порхают детали оружия, выкладываемые на специальную ткань, расстеленую на кровати.
– Во время нашего знакомства, первое впечатление было скорее негативным. Я привыкла видеть мужчин немного в другом образе, – произнесла Лена, разложив все детали на кровати и достав тряпочку и какой-то пузырёк. – Но чем больше я о тебе узнавала, тем больше у меня возникало противоречий во мнении о тебе. После дуэли я могу сказать точно, что как мужчина ты меня привлекаешь.