Отражение в стекле (СИ)
… Ближе к вечеру пришёл голод, голод и жажда. Жажда мести, жажда… крови. С людьми ведь случается подобное, верно? Когда в первую очередь пытаешься выжить, когда просыпаются инстинкты, верно? А инстинкты приходят вместе с голодом и жаждой, о, поверь, я пытался найти дорогу домой, но всегда возвращался к холодному телу, как проклятый в лабиринте приходит всегда на одно и то же место. Я ел, и меня словно выжигало изнутри, будто ел не мясо, а раскалённые угли… обратный путь я так и не нашёл, но зато нашёл их: они разбили лагерь в дне от того места, где оставили меня умирать. Их было четверо, к деревьям упирались стволами автоматы, но у меня был голод – самое страшное оружие против людей. Я ждал момента, подсматривал из-за деревьев, выжидал… и выждал. Они ведь думали, что я давно мёртв, а на деле оказалось иначе, буду откровенен с тобой, последнее, что я посоветую тебе употреблять в пищу – человеческое мясо в любом его виде. Не-ет, не потому что это аморально и так далее, мы живём в современном мире, сейчас даже упадок морали стал чем-то возвышенным. Оно вызывает зависимость, намного страшнее, чем от наркотиков, ведь наркотики можно найти, купить, да даже самому сделать. А вот человека можно лишь, добыть. Но знаешь, я стал убийцей не после этого инцидента, нет-нет, и даже не из-за него. Просто я подумал, что… эй, а ведь эти люди откуда-то произошли. Они произошли из дурного воспитания, чувства безнаказанности, чувства, что им всё сойдёт с рук, что это и есть цена за сладкую жизнь и необходимую для человека каплю адреналина для здравомыслия, как бы противоречиво это не звучало. Все эти воры, убийцы, наркоторговцы, насильники, садисты, террористы, подкупные органы власти, ВСЕ они ведь происходят из подобной гнили, ЭТО и есть настоящая угроза для всего мира! Я не хочу, чтобы моей девушке и детям, когда таковые будут, что-то угрожало. А, как известно, если хочешь, чтобы что-то получилось идеально, – сделай это сам.
Валентин сел на корточки перед лицом Артёма.
– Я не заставляю тебя есть человеческое мясо или зарабатывать гемоглобиновую зависимость, лишь прошу помочь мне с очищением этого мира от заразы. Сначала мы начнём с этого города, потом сменим локацию, потом ещё и ещё… теперь, когда ты знаешь всю историю, ты сможешь сделать правильные выводы и принять решение. Я в этом уверен.
Он встал и молча направился к выходу. Через несколько секунд Артёма вырвало, голова почти не сгибалась, но ноги остались чистыми благодаря удаче. Вместе с этим приступом пришёл запоздалый страх, стремительно разрастающийся в панику, он, наконец, понял, что это не может быть сном. Что он действительно привязан к стулу в одном помещении с убийцей-каннибалом и скорее всего его сообщницей. Этот самый страх заставлял сердце биться с бешенной скоростью, все мысли смешались в один порыв и стучали в такт вискам.
«Я не хочу умирать!»
Артём попробовал дёрнуть руками, ремни даже не сдвинулись с рук, Вспомнилось, как Валентин минуту назад рассказывал про своё освобождение, но стирать руки по-прежнему не хотелось. Повернуть голову не позволяла спинка стула, мозг окончательно отдался животному чувству и теперь видна была только одна цель: любой ценой вырваться отсюда. Перед Глазами замелькали белые точки, шум вентиляции стал эхом того, что был раньше, с каждым рывком становилось всё больнее, особенно в шее, со лба стекали капли пота, воздуха предательски не хватало, он словно сидел в душном пузыре.
– Эй-эй-эй-эй-эй! – Валентин вбежал и бросился к столу, его голос тоже был лишь эхом. – Спокойнее, Артём, спокойнее! Ты только себе навредишь, дай руку… да не дёргайся ты! А, твою же… ВИКА! У нас особый случай! – через несколько секунд ворвалась уже девушка, прошмыгнула к стулу и попыталась зафиксировать пленного, навалившись всем своим весом, которого всё равно не хватало.
– Сейчас-сейчас… так, так… да… хорошо.
В руку впился наполовину заполненный шприц, боль не чувствовалась, но тело постепенно немело и становилось ватным.
– Чёрт, последняя была, не хотел тратить.
– За ошибки приходится платить, милый.
– Да… ну, зато он наконец показал себя… ты бы слышала, как он до этого распинался, кстати. Дам ему передышку… посмотри на покраснения на шее, я вовремя услышал его!
– Да.
– Идём, я проголодался.
***
Сознание приходило постепенно и очень неохотно, всё тело протяжно ныло, а во рту чувствовался солёный привкус пота, в то время как горло раздирала жажда. Гул и неизменная картина в глазах резко показалась надоедливой, какой-то слишком скучной, хотя возможно на то была другая причина: ему осточертело так сидеть и тело требовало небольшой разминки.
Где-то через час, раздался скрип двери, шуршание ботинок по полу. Валентин вошёл, держа в руках пакет.
– Проснулся? Хорошо. Я боялся, что ты придёшь в сознание позже. Хотя куда уж позже.
Он подошёл к столу и поставил свою ношу.
– Я не злюсь на тебя за вчерашнее. Все паникуют, ты не исключение, страх – чувство первобытное, оно способно проявить себя в первые часы жизни, если отнять у младенца маму… ты не ел минимум тридцать часов. Учитывая, что ты вчера устроил, могу предположить, что ты голоден, – профессор достал из пакета бутылку воды и обжаренные куски мяса в тарелке. – Не бойся, – это свинина. Как я и говорил, мне нет нужды откармливать тебя людьми. Я мог бы отпустить тебе одну руку и дать поесть самому, но после недавнего инцидента я просто не уверен в тебе, так что извини, но кормить я буду тебя сам.
Профессор отошёл в невидимую для Артёма часть комнаты, поставил перед ним стул и открыл бутылку, в три глотка опустошённую на четверть, часть воды пролилась на одежду.
– Аккуратнее, тут не на время. Как наешься, так и покончим с этим, – Валентин поднёс заранее разрезанное мясо. – Не советую привередничать: смерть от голода тоже ничего приятного не сулит. Просто… ну, знаешь, прими всё как есть. Чем раньше ты это сделаешь, тем лучше будет для нас всех.
Через пять минут с трапезой было покончено, на что каннибал отреагировал удовлетворённой ухмылкой.
– Так-то лучше. Ещё надо? – Артём отрицательно покачал головой, ему не хватало эмоций для слов. – Одним из твоих предшественников был тощий парень твоих лет. Мы нашли его спящим на газоне беспробудно пьяным, а пена вокруг рта говорила ещё больше, чем мог сказать его остальной вид. Кажется, его звали Максимом, да? Вы не говорили, но в непрочитанном смс-сообщении фигурировало это имя. Он… он был твоим другом? – Валентин ждал ответа, но вовремя осознал, что его не последует, глубоко вздохнул.
– Я просто не понимаю, как кто-то, похожий на него, мог быть дорог такому, как ты? Ты ведь не можешь оказаться таким же, значит это просто исключение? А если так, что тебя держало, из-за чего ты просто не оборвал с ним все связи? Что он такого делал для тебя, что ты дорожил дружбой с ним?
– Провожал меня в другой мир. Мир, где никто не думает, подобно тебе.
– Мне искренне жаль, что всё вышло именно так. Поверь, если бы я знал заранее…
– … То что? То ты бы сделал иначе? Не ври самому себе, Федотов, ты бы сделал так при любом обстоятельстве. Ничего не изменило бы твоего решения.
Убийца посмотрел на него с вызовом.
– Да… в чём-то ты можешь быть прав.
– А что Вика? Её ты тоже оглушил и привязал к стулу? Она тоже прошла через это всё?
– Виктория? Она… как-то раз я решился и поведал ей ту же историю, что рассказал и тебе. К этому времени мы уже два месяца жили вместе, скрывать себя самого стало сложно, она отреагировала спокойно, даже с сочувствием и пониманием. Если тебе так будет проще, она согласилась мне помочь по собственной инициативе. А ведь это проявление настоящей любви, тебе так не кажется? Твоя девушка согласилась бы пойти за тобой, даже зная, чем это обернётся для неё? А я ведь даже не знаю, есть ли она у тебя.