Отражение в стекле (СИ)

«Лопни мои глазоньки», – словно зачарованный прошептал внутренний голос.
– Артём?
– Да. Я просто задумался.
– Это ведь ничего не изменит?
– Алис, я не в обиде, серьёзно. Тебе не стоило беспокоиться по этому поводу, я сам понимаю, что всё произошло слишком быстро, рано или поздно, но этому разговору было суждено случиться. Мне стоит благодарить тебя за то, что ты оказалась смелее меня.
«Никогда бы не думал, что буду рад фразе «давай останемся друзьями», тем более в такой форме»
«Шампанского за третий столик! Почему ты до сих пор не пляшешь от радости?!»
«Потому что у меня ещё полно дел»
– Правда?
– Думаешь, я бы врал?
– Просто я ожидала какой-то более… ну знаешь, более разъярённой реакции, более трагичной. Мне эта мысль спать не давала, что ты вдруг мог решить что-то другое.
– Мы взрослые люди, Алиса. Первое, что мне пришло в голову – невозможность дальнейшего развития событий в этом русле.
«Ой, да ладно?»
«Помолчи хоть несколько секунд!»
– А… ладно, я поняла. Ну… до скорого, наверное. Я приеду где-то через несколько дней, так что ждите там.
– Без проблем, пока?
– Пока.
«Так, одним вопросом меньше. Осталось решить проблему Юлия, прийти домой и провести остаток дня с более приятной компанией. Расследование переносится на завтра»
«Ты точно идиот. Тебе сама судьба говорит идти укреплять отношения с девушкой, а ты всё равно идёшь на помощь к этим… этим… да у меня даже язык не поворачивается их как-то назвать!»
«Чем раньше начнём, тем быстрее покончим с этим. Я не хочу проблем в будущем лишь потому, что Мамай воспринял моё бегство, как предательство или что-то в этом духе»
«Это прям первый раз, когда один мужчина находится под каблуком у второго. Феномен, однако»
Всё больше и больше приходило это чувство, что внутренний голос ни разу не подарок судьбы, а её наказание. Человек, как бы ни нравилось ему общение в обществе, всё ещё любит и ценит собственную возможность побыть наедине с собой. Здесь лишь мы решаем, какие мысли останутся недосказанными, а какие услышит собеседник, а о чём может идти речь, если в бездне сознания обитает хитрый паразит с чувством собственного превосходства и полной неприкосновенностью?
Вот в том-то и дело, что никак. А ужиться с ним тяжело. Попробуйте неделю походить под ручку с другом, рассказывайте ему на ушко все свои мысли и при этом упомяните возможность критиковать каждую вместе и по отдельности, ведь он вам друг, а другу скотчем рот не залепить… во всяком случае, это не всегда работает.
В таких раздумьях мог бы идти Артём, но он старался вовсе не думать ни о чём, так как знал о том, что все его мысли проходят жёсткий контроль. Он пытался взглядом прожечь крепкую чешую асфальта и увидеть землю, пусть и клочки её были в нескольких сантиметрах сбоку. Какой в этом толк, если нагретое чёрное покрытие жгло ноги?
«Всё могло быть иначе», – не то подумал Артём, не то сказал Сущность не своим голосом. – «Всё должно было быть иначе. Должно быть проще, лучше, правдивее… обыденнее»
– Вот ведь нахал! Прётся посреди тротуара, будто какая птица важная! – выкрикнула вслед юноше пухлая женщина с коляской и тремя глупо уставившимися на неё детьми, различающимися лишь цветом шапок. Её голос гулко отозвался где-то глубоко внутри, Артём машинально всунул руки в карманы, нащупал пуговицу, найденную утром, и поёжился.
 
– Э! – окликнул знакомый бас. – Лютый, ты чё, потерялся? Мы тебя тремя поворотами ранее ждали!
Он посмотрел на Хана отсутствующим взглядом.
– Эу! – лёгкий толчок в плечо несколько оживил юношу. – Ты живой там?!
– Я в порядке. Так куда идём?
– Пошли, млин. Пацаны и без того мандражуют, терпение-то не резиновое. Я и сам уже хочу кулаки размять!
– Для начала попробуем договориться тихо. Без рукоприкладства.
– Какой «тихо»?! Лютый, млин, ты чё, какую-то шпану за серьёзных чертей принял?!
– Я предпочитаю не лезть в драку при первой возможности. Считаю подобное поведение неправильным.
– У-у-у млин, – Хан почесал голову, – Вон чё эта интеллигенция с пацанами реальными делает. Губит, клян даю!
– Я не… – Артём осёкся и ухмыльнулся, – считай, что это старые привычки.
– В натуре?! А я чёт и смотрю, больно ты хилый. Небось книжки свои читаешь, а качаться и забыл, м?
– Пишу. Я пишу «свои книжки».
– У-у-у млин… интеллигенция….
Артём так до конца и не понял, было ли это выражение негодования, или действительно кому-то было пора задуматься о том, что книги можно не только таскать, чтобы не приходилось обдумывать мысли дольше одной минуты.
– Чужбаны! – заголосил в нескольких шагах перед компанией Хан. – Пошкандыбали, короче. Только Лютый хочет мирно перетереть сначала!
Группа отозвалась неодобрительными возгласами и бурчанием, но в лицо никто ничего не ответил.
– Да я так же ответил, в натуре! А только шеф сказал, что Лютый бригадой рулит, вот пусть и рулит… интеллигент, млин.
Артём осмотрел «бригаду». Встало сразу несколько вопросов: откуда они берут столько комплектов одинаковой одежды, почему все предпочитают брить голову налысо и как они зарабатывают себе на жизнь в свободное от пьянства время. Из всех них только Юлий казался относительно образованным человеком, возможно, именно поэтому его и выбрали за главного.
– Ну чё млин? – спросил Хан. – Куды?
– Я-то откуда знаю? Не я вас тут собрал, пусть дорогу показывает тот, кто её знает.
– Эт чё, я теперь новый бригадир? – с радостными нотками в голосе промычал Хан.
– Это значит, что ты штурман и левая рука бригадира.
– А чё не правая?
– Да хоть центральная! Веди уже.
– Слово-то какое обидное: штурман, млин…. Ну чё репы вылупили?! Лютый сказал переть за мной, так что каньдёхаем веселее!
Южники шагали бодро, Артём рядом с ними казался миниатюрой на человека, будто хорёк оказался посреди стада буйволов. Забавно было и то, что этот хорёк вёл стадо за собой, пусть и понимал, что уж лучше лев ведёт стадо баранов, чем баран стадо львов. Почему-то не отпускало чувство, что в данной ситуации именно Артём – тот самый баран.
Подобный марш длился около получаса. Южники за это время ещё больше разгорячились, травили друг другу дешёвые анекдоты, переговаривались и в целом вели себя непринуждённо. Артём же успел несколько устать как от ходьбы, так и от их манеры шуметь на несколько улиц вперёд.
– Там, – Хан указал на заброшенное здание старой многоэтажки. На многих окнах не хватало стёкол, но и на тех, где они были, зияли дыры, похожие на иллюминаторы на пыльной поверхности. Штукатурка местами осыпалась, являя вместо себя потрёпанный бетон, двери с подъездов сняли, но вместо некоторых стояли импровизированные решётчатые ворота, облепленные фанерой и парой листов ржавого железа. Из пары окон Артём подметил напряжённые взгляды, ждущие его действия.